IPB Style© Fisana

Перейти к содержимому


- - - - -

ПОЗНЕР, Владимир Владимирович


  • Вы не можете ответить в тему
Сообщений в теме: 58

#21 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 11 May 2010 - 13:22

Прикрепленное изображение: 564.jpg


Депутат-коммунист потребовал отстранить Познера от "ядерного оружия"


Депутат Госдумы от КПРФ Николай Рябов направил в Комитет по информационной политике, информтехнологиям и связи протокольное поручение с просьбой отстранить от работы на Первом канале телеведущего Владимира Познера. Об этом пишет издание "Газета" (GZT.RU).

Инициатива депутата Рябова была мотивирована тем, что в газете "Комсомольская правда" были процитированы слова Познера, сказанные в интервью "Московскому комсомольцу" годичной давности: "В России меня держит только моя работа. Я не русский человек, это не моя родина, я здесь не вырос, я не чувствую себя здесь полностью дома — и от этого очень страдаю. Я чувствую в России себя чужим. И если у меня нет работы, я поеду туда, где чувствую себя дома. Скорее всего я уеду во Францию."

По мнению депутата Рябова, телевидение - это "ядерное оружие", и его нельзя доверять "человеку, который не любит страну". Впрочем, инициатива коммуниста большинством депутатов Госдумы одобрена не была.

"Я и не сомневался. За три года 'Единая Россия' не приняла ни одного моего протокольного поручения", - прокомментировал свою неудачу Рябов. Он также рассказал, что отправил по поводу ситуации с Познером письмо генеральному директору Первого канала Константину Эрнсту.

Также депутат выразил недовольство работой телеведущего Николая Сванидзе. По мнению Рябова, то, что Сванидзе говорит о российской истории - "откровенная ложь". Впрочем, никаких действий относительно Сванидзе депутат предпринимать не намерен.

76-летний Владимир Познер является одним из наиболее заслуженных телеведущих в России. В 2009 году он получил специальный приз "За личный вклад в развитие российского телевидения" от телевизионной Академии. С 2008 года ведет на Первом канале авторскую программу "Познер". В выпуске от 4 мая 2010 года Познер показал уникальное интервью советского маршала Георгия Жукова, снятое в 1966 году. Интервью было запрещено к показу советской властью, однако пленку спас от уничтожения отец телеведущего Владимир Познер-старший.

Ссылка : http://lenta.ru/news/2010/05/06/fuera/
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#22 IGR

IGR

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 1336 сообщений

Отправлено 12 May 2010 - 21:24



А здесь по молодости неужели не врал?
http://rutube.ru/tra...52409581df952cb

#23 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 22 May 2010 - 19:41

Прикрепленное изображение: pozner_2).jpg


Из блокнота журналиста


"...Сегодняшняя российская пресса даёт обильную пищу для размышлений. Особенно интервью представителей так называемой либеральной интеллигенции. В этих публикациях интервьюеры могут рассуждать на различные темы, однако роднит их всех одна особенность — они никогда не упускают возможности плюнуть в советское прошлое, которое они в своё время имели несчастье, по их словам, лицезреть. Однако несчастьем ли оно было для них, вот в чем вопрос. Ведь это только молодая поросль российской журналистики практически ничего не ведает о прошлом своих собеседников, в то время как многие другие, жившие с ними в одно время, прекрасно всё помнят. Именно эта память и позволяет лично мне называть подобных людей типичными перевёртышами, которые в погоне за сегодняшими благами готовы предать что угодно и кого угодно — даже своё собственное прошлое.


Взять, к примеру, телеакадемика Владимира Познера, который каждое воскресенье ведёт на Первом канале собственную аналитическую программу и практически постоянно клянёт советские времена. Чем же так они ему насолили? Может быть, он сидел в лагерях или был как-то иначе ущемлён в своих гражданских и политических правах? Да нет, жил Познер вполне безбедно и припеваючи. Приехав в СССР в 1952 году вместе с родителями (ему в ту пору было 18 лет), Познер сходу поступил в один из престижных вузов страны, в который не каждый советский абитуриент мог поступить — МГУ. Закончив его, он устроился работать не куда-нибудь, а секретарём к мэтру советской литературы поэту Самуилу Маршаку. Затем поступил на работу в не менее престижное Агентство печати «Новости», где ему положили не просто сносную, а роскошную зарплату: сначала он получал 195 рублей, потом — 225 (при средней тогдашней зарплате в СССР в 120 рублей!). Там Познер успешно вступил в ряды КПСС, поскольку наличие партийного билета могло послужить его дальнейшему карьерному росту.

Так и вышло.Вскоре Познер перевёлся в журнал «Совьет лайф», потом в журнал «Спутник», а в 1970 году дослужился до должности комментатора в Главной редакции радиовещания на США и Англию Гостелерадио СССР. Вполне вероятно, что этот рост происходил также не без влияния его отца, который в середине 60-х годов был принят на главную студию страны «Мосфильм», причём не рядовым служащим, а директором Экспериментального творческого объединения. В интеллигентских кругах тогда ходили слухи, что Познер-старший мог быть связан с КГБ, — дескать, ещё живя за границей, выполнял для него разного рода деликатные поручения, — поэтому имел выход на самых высоких начальников, которые могли устроить не только его личную судьбу, но и судьбу его родственников.Сегодня Познер-младший уверяет, что во время работы на радио якобы угодил в «чёрные списки» за свои смелые высказывания о войне в Афганистане. Но это проверить трудно, зато легко установить другое — никаких суровых санкций вроде увольнения с работы за подобные демарши к нему применены не были.

И он не только продолжал работать на радио, но и был секретарём парторганизации(!) в своём подразделении. А в годы горбачёвской перестройки карьера Познера вновь стремительно полезла вверх: его пригласили работать на телевидение в качестве политобозревателя. Он стал ведущим телемостов СССР-США, а спустя год заимел собственную аналитическую передачу. Отметим, что против назначения Познера на эту должность выступал один из тогдашних руководителей Гостелерадио В. Попов, который не скрывал своих антипатий к будущему телеакадемику и не хотел, чтобы тот вёл передачу, где речь бы шла о внутренней ситуации в стране (видимо, понимал, в каком духе тот будет о ней высказываться). Однако те, кто тянул Познера в ведущие, быстро уладили эту проблему: Попова перевели на другую работу, а Познер стал таки ведущим воскресной передачи.Как видим, все этапы карьерного роста Познера указывают на то, что советская власть всячески благоволела к нему и всегда помогала в его карьерном росте. Никаких особых ущемлений ему не чинила и ни в чём не обижала: ни в зарплате, ни в других благах.

И чем он ей в итоге отплатил? Вот уже много лет поносит сей господин почившую в бозе советскую власть на чём свет стоит. За всё время, пока идёт на ТВ его передача «Времена», он даже ни полслова доброго не сказал по её адресу — сплошные ругательства. Что, мол, и тоталитарная она, и лживая и т. д. и т. п. Тогда чего же вы служили ей столько лет, взбираясь с её помощью всё выше и выше наверх? Не честнее ли было расплеваться с той властью и не служить ей, чтобы на старости лет не было стыдно? Нет, господин Познер выбрал иной путь: в душе люто ненавидел эту власть, а на деле служил ей, видимо, мня себя этаким разведчиком в тылу врага (видно, отцовские гены сказывались). Но у любого разведчика хоть родина есть, а у господина Познера где она, если он на данный момент имеет целых два гражданства: российское и американское? ..."

Ссылка : http://mbpolyakov.li...594.html?page=2

Прикрепленные изображения

  • Прикрепленное изображение: 000ha5cs.jpg

Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#24 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 04 June 2010 - 10:44

Прикрепленное изображение: pozner_03_01_00.jpg


ЖИРАФ БОЛЬШОЙ, ЕМУ ВИДНЕЙ...


Андрей Ванденко

-- Это тот самый жираф, Владимир Владимирович, который однажды растрогал вас до слез?

-- Меня не он растрогал, а жена, подарившая деревянную фигурку. Катя сказала: вечно ты высовываешь шею, лезешь куда не надо, вот и принимай портрет почти в натуральную величину…

-- Однажды вы едва не бежали в Америку, но этому воспротивился отец...

-- История сорокалетней давности! 1957 год, фестиваль молодежи и студентов в Москве. Две недели общался с американцами, приехавшими в СССР, и вдруг почувствовал: с ними мне гораздо проще, лучше их понимаю, страшно скучаю по Штатам, это родное, мой дом там, за океаном. И решил ехать.

-- Еще и проблемы с учебой навалились, да? Вас ведь хотели отчислить из МГУ?

-- И отчислили! Но было это году в 54-м. После первого же курса завалил сессию, не сдав два экзамена из трех, и мигом попал под призыв в армию.

-- В ваши планы защищать новую родину не входило?

-- Абсолютно! Я не военный человек... Отец похлопотал, меня восстановили в университете, и в 57-м году я уже получал повышенную стипендию, хотя понимал: выдающимся биологом не стану...

-- А правда, что вас не брали в МГУ из-за еврейской фамилии?

-- На вступительных экзаменахнабрал 24 балла из 25, получив четверку по физике, но принят не был. Объяснили: мол, зачислены только сдавшие на одни пятерки... Совершенно разбитый шел по коридору университета, когда меня догнала незнакомая женщина и шепнула: "Дело не в оценках. У вас биография неподходящая. Да и фамилия..." Вернулся в гостиницу "Метрополь", где мы жили тогда, и сказал отцу: "Куда ты меня привез? В Америке меня били по морде, когда защищал права негров, но тут еще большие националисты!" Папа пошел стучать кулаком по разным инстанциям, и в итоге в МГУ меня взяли.

-- Не возникало ощущения, будто вас по ошибке занесло не в ту эпоху, Владимир Владимирович?

-- Скажу так: имей я право выбора, предпочел бы иное время и страну.

-- Например?

-- Почему-то кажется, мне хорошо жилось бы в годы американской борьбы за независимость. Где-нибудь рядом с Джефферсоном, Адамсом и другими людьми, которых бесконечно уважаю... Еще могу представить себя в роли мушкетера, защищающего Францию семнадцатого века.

-- А из истории России какой период предпочли бы?

-- Пожалуй, никакой. На мой взгляд, российские времена почти всегда оставались темными, тяжелыми и страшными, мне совсем не хочется туда. Даже в русских народных сказках не нахожу близких себе персонажей. Единственный человек, перед которым преклоняюсь, -- Пушкин, однако он, извините, не русский. Эфиопская прививка в Пушкине сильно сказывалась.

-- А в вас какая?

-- Все-таки смесь. Катя, жена, утверждает, что я меняюсь в зависимости от того, на каком языке говорю. Все другое -- жестикуляция, мимика, манера строить фразу. Не могу назваться ни французом, ни американцем. Да, комфортнее всего мне во Франции, однако в Париже скучаю по Нью-Йорку. Кем определенно себя не чувствую, так это русским.

-- Смотрю, даже ваша библиотека состоит сплошь из книг на иностранных языках. Ни единого тома на русском.

-- Вот это вы зря! Да, здесь преобладают книги на английском и французском, но загляните в соседнюю комнату к Кате и увидите, сколько там литературы на кириллице. Среди моих любимых писателей немало с русскими именами. Убежден, российская литература не имеет равных. Я это богатство открыл для себя, работая у Самуила Маршака. Не забывайте: более-менее прилично говорить по-русски (пусть с акцентом и некоторыми ошибками) я научился годам к девятнадцати, когда приехал в Москву из Германии.

-- Сколько времени вы провели у Маршака?

-- Два с половиной года. К тому моменту закончил биофак, понял, что ученым не стану, и вообразил себя переводчиком иностранной поэзии. Каким-то образом мои черновики попали к Самуилу Яковлевичу, он позвал меня и предложил должность литературного секретаря. Фактически я был писарем, отвечал на письма, приходившие Маршаку со всего мира. А потом наступил день, когда Самуил Яковлевич отобрал четыре моих перевода и сказал, что их можно публиковать. Предложил позвонить в редакцию. Я ответил, что все сделаю сам. И сделал: к четырем своим стихам присовокупил четыре перевода Маршака и отдал в "Новый мир".

-- Фамилию под всеми текстами поставили собственную?

-- Разумеется.

-- Плагиат, знаете ли...

-- Хуже -- настоящее воровство! Такая вот у меня сволочная натура... Шутку решил устроить.
В журнале переводами не заинтересовались, назвав их серыми. Уточнил: все серые? Да, говорят, все. Тогда я раскрыл карты, признавшись, что четыре текста принадлежат Маршаку. Скандал был страшный! Самуил Яковлевич устроил мне показательную взбучку, хотя и не скрывал, что розыгрыш его позабавил... Я очень любил этого человека и дальше, наверное, работал бы у него, но Маршак платил мало, всего семьдесят рублей, а мне нужно было кормить жену, дочь. Когда приятель позвал в создаваемое агентство печати "Новости", согласился. Там мне положили 190 рублей зарплаты и дали должность старшего редактора Главной редакции политических публикаций АПН, где я благополучно проработал два года. Не скажу, будто унаследовал отцовский талант зарабатывать. Отец был успешным бизнесменом, а я не по этому делу... Впрочем, давно не бедствую. И в прежние времена всеобщей уравниловки неплохо получал, но мне всегдаплатили за работу. Конечно, на моем материальном положении сказались шесть лет, проведенные в Америке в 90-е: гонорары от книжки, контакт на телевидении... Но мне и здесь положили очень серьезные деньги. Даже в сравнении с США.

-- Это наверняка вызывает изжогу у коллег.

-- А никто не знает точную сумму. Если спрашивают, отвечаю: "Не ваше собачье дело..."

-- Мы уже говорили про времена и все же хочу уточнить: вы в настоящем ощущаете себя комфортно, Владимир Владимирович?

-- По-прежнему чувствую себя свободным, вольным делать, что хочу. Это главное. Финансовый тыл у меня в порядке, в любой момент могу уйти, сказав: "Да пойдите вы к черту, просуществую и без вас!" У меня двойное гражданство, американский и российский паспорта.

-- Вы имеете право голосовать в обеих странах?

-- Имею и пользуюсь им.

-- О претензиях к президенту Бушу не спрашиваю. Интереснее узнать, появились ли у вас за последнее время вопросы к вашему полному тезке, к кремлевскому ВВП?

-- Да, и немало. Недавно задал часть из них при личной встрече.

-- Поверили услышанному?

-- Мне не показалось, будто Путин играет, полагаю, он достаточно искренен. Интуитивно поверил ему как человеку, но Владимир Владимирович представляет власть, а я привык относиться к ней с недоверием. Профессия не позволяет поступать иначе. Знаю одно: президент действительно хочет, чтобы Россия была сильной и уважаемой державой, чтобы русские люди жили хорошо.

-- Хотел еще задать вам пару вопросов как президенту Академии российского телевидения. О коллегах.

-- Моих? Боюсь, ничего не получится. В силу статуса избегаю разговоров о телевизионщиках.

-- Значит, и отъезд в Америку Сергея Доренко не прокомментируете?

-- Сделаю исключение. По простой причине -- не считаю Сергея Леонидовича коллегой. Это человек, которому в приличном обществе руку не подадут. Он предельно скомпрометировал журналистскую профессию, потрудился для этого больше, чем остальные, поэтому его отъезд из России меня только радует, приветствую сей факт. Воздух здесь станет чуть чище, и уже это хорошо. Не очень понимаю, как Владимир Гусинский может брать на работу человека, долго и с упоением поливавшего его в телеэфире. Вы же, наверное, помните сюжеты из окрестностей испанской Марбельи, где Доренко рыскал в поисках виллы олигарха, заглядывал в замочные скважины, перелезал через заборы, как его задержала местная полиция...

-- Все-таки бартер состоялся: Познер -- из Америки в Россию, Доренко -- из России в Америку.

-- Это не бартер! Совсем не бартер! Доренко и за океаном останется как бы в России. Будет говорить на русском и для русских. Даже с блестящим английским языком его вряд ли взяли бы хоть на какой-нибудь американский канал. Там столь одиозным фигурам не место. А Познер работал и на американском ТВ, и на российском работает. Но если я почувствую, что меня пытаются запихнуть в прокрустово ложе, терпеть не стану. Повторяю: развернусь и уйду, громко -- очень громко! -- хлопнув дверью напоследок.

-- И жирафа, уходя, заберете с собой?

-- Разумеется! Разве бедное животное виновато, что хозяин постоянно лезет, куда не след?

ЛИЧНОЕ ДЕЛО


Мама будущей звезды телеэкрана -- гражданка Франции. Папа -- сын эмигрантов, покинувших советскую Россию в 1922 году. Родители не были расписаны, и до 5 лет маленький Володя считался незаконнорожденным. Мать увезла трехмесячного сына в США, где устроилась работать монтажером в кинокомпанию "Парамаунт". Лишь в 1939 году отец забрал семью во Францию, где родители официально зарегистрировали брак. Но уже через два года жизнь в оккупированном Париже стала невыносимой для не скрывавшего просоветских симпатий Познера-старшего, и семья снова едет в США. В Америке Познеры пробыли до 1949 года. Семья жила весьма неплохо, Володя мог учиться в дорогой частной школе, поскольку отец зарабатывал до 250 тысяч долларов в год -- большие по тем временам деньги.

В 1946 году состоялось знаменитое выступление Черчилля в Фултоне, положившее начало "холодной войне". Это отразилось и на положении семьи получившего советское гражданство Познера-старшего. Оставаться в Америке было нельзя, и родители решили вернуться во Францию, но отцу отказали в визе из-за доноса, что он -- подрывной элемент, советский разведчик... И все же пропасть Познерам не дали. Владимиру Александровичу вдруг предложили достаточно высокую должность в расположенном в Берлине представительстве "Совэкспортфильма". Поскольку в дальнейших планах Познера-старшего значилось возвращение в СССР, 15-летний Володя усиленно взялся учить совершенно незнакомый ему русский язык в школе для детей немецких политэмигрантов...

Дальше -- "советский" период жизни Владимира Познера. В СССР он с 1952 года. В 58-м окончил биолого-почвенный факультет МГУ. Занимался переводами, работал литературным секретарем Самуила Маршака, редактором в АПН, комментатором Главной редакции радиовещания на США и Великобританию, политическим обозревателем на ЦТ. В 1991 году уволился из штата ОРТ и стал независимым тележурналистом. Вместе с Филом Донахью почти шесть лет вел передачи на американском телевидении. Президент Академии российского телевидения (1994). Лауреат трех американских "Эмми" и трех российских ТЭФИ. Жена Екатерина Михайловна Орлова -- журналист, основатель и директор Школы телевизионного мастерства. Дочь Екатерина (от первого брака) -- музыкант, живет в Германии. Приемный сын Петр Орлов работает на НТВ.

Ссылка : http://www.peoples.r...r/history2.html
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#25 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 06 June 2010 - 14:31

1395.jpg


Хулиган Владимир Познер


Сила ТВ столь велика, что если зрителям изо дня в день показывать
один и тот же лошадиный зад - будут узнавать и его.


Мэтр российского ТВ Владимир Познер родился 1 апреля 1934 года в Париже, где к тому времени обосновался его отец, которого еще ребенком родители вывезли из России в Берлин. Во времена фашистской оккупации семья Познеров бежала в США. Потом вернулась в Германию. И наконец - снова в Россию... Владимир Познер с пеленок разговаривал по-французски, по-немецки и по-английски. Русский начал учить лишь в 15-летнем возрасте. Сегодня Владимир Познер - одно из самых ярких явлений на российском ТВ, его программы знают во всем мире. Во время Дней российского ТВ в Латвии Владимир Владимирович дал интервью "Субботе".

- Владимир Владимирович, не надоела вам активная журналистика, да еще в такой сложной и вечно бурлящей стране, как Россия? Не собираетесь махнуть на Юг столь любимой вами Франции, где тепло и комфортно и при желании можно собственный ресторанчик открыть - вы ведь признанный гурман и вообще знаток изысканной кухни.

- По сути, я дорвался до собственного зрителя, когда мне стукнуло 52 года! Вдумайтесь: в такие-то серьезные лета люди уже думают о заслуженной пенсии, а для меня только все началось в жизни... Может, поэтому с таким аппетитом работаю по сей день - просто не наелся, так поздно все началось... Не исключено, что в какой-то момент сяду писать книгу. Скорее всего, нечто автобиографическое. И потом, я не бизнесмен по натуре, не умею заниматься всеми этими банками или рекламными разработками - ничегошеньки в этом не понимаю и даже не стремлюсь. А деньги... просто требую достаточно высоких гонораров за свой труд на экране и, к счастью, получаю вполне достаточно, чтобы жить комфортно и достойно в мировом понимании. Поэтому для меня есть только одна работа - журналистика.

- Но разве вы не работали в престижном АПН (агентство печати "Новости") начиная с 1961 года? Если сделать элементарное арифметическое вычисление - вам еще не было и тридцати лет...

- АПН не более чем структура откровенной пропаганды. А в настоящую журналистику я пришел через 30 лет, в 91-м году. И даже тогда меня еще не пускали на союзный экран, скажем так, в силу "неправильной" биографии и наглого отказа сотрудничать с определенными структурами. Поэтому меня, прекрасно владеющего несколькими иностранными языками, первоначально использовали просто как товар, сделанный в СССР, но с показом за бугор.

- Каким ветром вас занесло в литсекретари Самуила Маршака?

- Будучи студентом биофака МГУ, к 4-му курсу я осознал: не ту специальность выбрал. В те годы серьезно увлекался переводами английских поэтов первой четверти XVII века. Университет, правда, окончил. Но зарабатывать стал научными переводами - биологической, медицинской и химической литературы. А для души продолжал переводить британских поэтов. По сей день не ведаю, какими путями, но однажды мои опусы оказались на столе Самуила Маршака. Он позвонил, пригласил на встречу. Самуил Яковлевич сообщил, что находит во мне некоторые способности, но не видит никакой техники. И неожиданно предложил попробовать себя в роли его литературного секретаря. Конечно, я согласился.
Года через два Маршак как бы между прочим сказал, что мои переводы можно публиковать. Окрыленный, я тут же отдал несколько стихотворений в журнал "Новый мир". Но, будучи человеком авантюрным, заодно подсунул заведующей отделом поэзии и четыре перевода Маршака. Не Бернса (которые даже подростки знали наизусть), а Киплинга и Блейка. Самое смешное то, что меня интеллигентно послали к черту со всей моей папкой с резолюцией: "Переводы серы и неинтересны". Тогда я сказал правду. Что тут началось! Тетенька побежала звонить Самуилу Яковлевичу, приносить извинения.
МАРШАК ОБОЗВАЛ МЕНЯ ХУЛИГАНОМ и дико хохотал. Через какое-то время "Новый мир" опубликовал мои переводы, но к тому моменту я уже к этому роду деятельности начал остывать.

- В какой момент вы почувствовали, что становитесь телезвездой?

- Знаете, телеэкран невероятно быстро делает людей узнаваемыми. Если каждый день людям показывать один и тот же лошадиный зад, то будут узнавать и его... Но есть и оборотная сторона медали: если вы пропадаете из эфира - послезавтра вас забудут. Знаете, что такое звездная болезнь на ТВ? Это когда люди, даже не слишком талантливые, но ставшие известными на всю страну, мнят о себе невесть что... Благодаря ТВ можно стать общенациональной фигурой за один день. Помните телемост Ленинград - Сиэтл? Тогда за один вечер Познер стал столь же популярным, как, скажем, Хрюша или Степаша из детской передачи "Спокойной ночи, малыши!".

- Владимир Владимирович, с кем вам хотелось бы встретиться, сделать передачу?

- У меня был проект "Весьма влиятельные персоны", из которого пока ничего не получилось. Идея в том, чтобы интервьюировать самых влиятельных людей страны и мира. Есть люди, чьи жизнь (порой самая скромная) и деятельность повлияли на жизнь миллионов других людей. Например, что мы знаем о создателе микросхемы, микрочипа? Ни-че-го! А ведь этот гений изменил нашу жизнь. Или разве не любопытно рассказать о том, кто придумал противозачаточные пилюли и породил тем самым совершенно иные отношения полов... Если пофантазировать, то, наверное, хотелось бы поговорить с масштабными людьми - Сталиным, Мао Цзэдуном. Если взять сегодняшние параллели, то меня интересует фигура Фиделя Кастро. Если еще помечтать, то обожаю Александра Сергеевича Пушкина - вот персона, у которой хотелось бы взять интервью. Еще побеседовал бы с Леонардо да Винчи. Загадочная фигура! Так получилось, что я впервые увидел его полотна уже в зрелом возрасте. Когда меня выпустили за кордон в 80-м году, мы с Катей (супругой. - Л. В. ) отправились в Париж. Пошли в Лувр посмотреть на знаменитую "Джоконду", но выяснилось, что возле картины очередь, надо ждать... Каюсь, стоял и думал: "Видел я эту Джоконду на репродукциях тысячу раз. Если бы ее написал не Леонардо да Винчи, а какой-нибудь Иван Иванович Иванов, никто и смотреть бы на нее не стал". Но когда я приблизился к холсту, то почти заплакал от потрясения.
Как можно было создать такое?! И потом, кто такая была эта Джоконда? Его муза, его любовь? Потом в галерее Уффици во Флоренции вновь почувствовал, что даже неоконченная картина кисти Леонардо притягивает как магнитом. Кстати, он был не только художником и естествоиспытателем, он еще обладал нечеловеческой силой - гнул железные прутья. Или другое: Леонардо да Винчи имел чрезвычайно привлекательную внешность, однако никогда не женился.

- Вам предлагают работу в Америке, Германии, Франции?

- В США я работал на ТВ вместе с Филом Донахью, очень успешно. Но с точки зрения результативности и самоудовлетворенности я в России могу сделать в сотни раз больше, чем за океаном. Я болею за Россию, хотя не рассматриваю ее как свою родину. Считаю, что имею определенные обязательства перед этой страной, - хочется помочь людям выбраться из, как бы это помягче сказать, того тяжелого положения, в котором большинство пребывают.

- Ваш отец работал в Голливуде. Почему вы не пошли по его стопам?

- Папа трудился в американской кинокомпании metro-goldwyn-Mayer в Нью-Йорке. Начинал с дубляжа, потом стал заниматься прокатом картин MGM в Европе и Латинской Америке. Он был организатором, в его деятельности творчества было мало. И потом, кино как место приложения сил меня не привлекает в принципе, может быть, только документальное. Жизнь подкидывает такие сюжеты - ни один сценарист не придумает.

- Например, скандалы на российском ТВ...

- В том числе... То, что произошло с НТВ и ТВ6, по моему разумению, связано с личной неприязнью, если не сказать, враждой, между Березовским и Путиным; до этого - Гусинским и Путиным. В основе скандала личная война персон. Инициатором возни был Гусинский...
В результате этой схватки у президента возникло желание устранить врага: не прихлопнув НТВ, хозяина канала просто невозможно было слопать. Кто прав, кто виноват - неважно: люди вправе выслушать различные мнения по поводу тех или иных событий и получить полную информацию. Поэтому ликвидацию НТВ и ТВ6 считаю ударом по правам зрителей. Впрочем, уверен: положение вскоре изменится к лучшему, и то же ТВ6 вновь выйдет в эфир.

- Глава REN-TV Ирена Лесневская, находясь в Риге, на днях произвела фурор заявлением, что берет на канал Сергея Доренко. А вы обмолвились о том, что не подадите этому человеку руки...

- Доренко, несомненно, талантливый человек. Но он не журналист - в том смысле, как это понимаю я. Доренко достаточно долго говорил то, что ему велели. Вернется он в эфир, не вернется - для меня это не имеет никакого значения. А на передачу я не только Доренко, но и Гитлера пригласил бы - интересно же.

- Как вы отдыхаете?

- Читаю, слушаю музыку - классическую, джаз, народную американскую. Удовольствие доставляют путешествия, общение с друзьями. А иногда просто ничего не делаю - лежу на диване и думаю.

- Что входит в ваше понимание комфорта?

- Терпеть не могу бытовые проблемы. Машина нужна хорошая. Одежда дорогая, качественная - чтобы пиджак не морщился в плечах, пуговицы не болтались, нитки не торчали и т. п. Хотя недостаток комфорта переношу достаточно легко: мы с женой снимали комнату в коммунальной квартире, жили втроем с сыном в одной комнате, не было никаких машин. Но сказать, что мне это полностью отравляло жизнь, не могу.

- Чем занимаются ваша супруга и дети?

- Моя жена Екатерина Михайловна создала школу телевизионного мастерства для молодых журналистов региональных телекомпаний. Дочка Катя - пианист и композитор, живет в Берлине, вышла замуж за немца. Сын живет в Москве, он тоже телевизионщик, трудится на благо ОРТ International. У меня трое внуков.

- Какие женщины производят на вас впечатление как на мужчину?

- Те, в которых есть и ум, и красота, и шарм.

- Как вы познакомились с будущей женой?

- Случайно - как же еще! Пришел в журнал "Спутник", а она там работала. И все. И влип.

- Во что вы верите?

- Во всяком случае, не в Бога. Вера вещь нелогичная. Я все-таки человек, имеющий естественно-научное образование, к тому же журналист. Когда я смотрю на мир и вижу бесконечные страдания, мучения детей, которые пухнут от голода и погибают в Африке сотнями тысяч, спрашиваю: где же он, этот добрый бог? К церкви отношусь резко отрицательно. Скажем, по какому праву Папа Римский считает возможным учить мир? Как хотите, но подобное вызывает лишь абсолютное чувство неприятия и даже враждебности. Знаете, цитируя героя Мольера, повторю: "Я верю в то, что дважды два четыре, а четыре и четыре восемь". Кроме того, есть несколько людей, которым бесконечно доверяю. Еще знаю, что когда человек умирает - это конец. Никакого возрождения - ни на небе, ни в виде цветка или собаки - не существует.

- Спасибо за встречу и удачи вам в этом мире!

Людмила Вевере

Ссылка : http://www.sem40.ru/famous2/m937.shtml
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#26 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 14 June 2010 - 15:44

Прикрепленное изображение: pozner.jpg


Владимир Познер: «Цена свободы - 7 рублей!»


25 лет известный телеведущий Владимир Познер мечтал повторить путь писателей Ильфа и Петрова, командированных советским правительством в США для написания своих впечатлений об этой стране. Так появилась на свет «Одноэтажная Америка». Наконец эта мечта Познера осуществилась… Результатом 60-дневной поездки стала серия репортажей на ТВ и книга, написанная в соавторстве с американским писателем Брайаном Каном и телеведущим Иваном Ургантом. Владимир Познер и Брайан Кан - гости главного редактора «Аргументов и фактов» Николая Зятькова. «АиФ» интересовала свобода слова в России и Америке, моральная ответственность СМИ перед обществом…

«Без СМИ нет демократии»

- Владимир Владимирович, выступая на одном из «круглых столов», вы жёстко сказали: со свободой слова у нас не всё в порядке. «Оргвыводы» последовали после этого?

Владимир Познер: Обошлось. На самом деле у нас двойной, я бы сказал, фильтр, что ли. Налицо всё большая коммерциализация СМИ и прежде всего телевидения. И то, что не нравится рекламодателю, в эфир выходит с трудом. Ну а кроме того - фильтр политический. Не такой, как в советское время, разумеется, но тем не менее он существует, и прежде всего тоже на телевидении.

- Наверное, те, кто выступает в роли этих самых «фильтров», исходят из благих намерений: чем твёрже рука власти, тем быстрее мы проведём хорошие реформы.

В. П.: Они серьёзно заблуждаются. Когда-то один их моих кумиров, третий президент США Томас Джеферсон, сказал: если бы ему пришлось выбирать между властью без СМИ или СМИ без власти, он, не задумываясь, выбрал бы второе. Без средств массовой информации не может быть демократии, никакого продвижения вперёд. СМИ обнажают язвы общества. Сама власть не способна открыто обсуждать собственные проблемы. Демократия не заключается в том, чтобы слово давать только некоторым. Она заключается в том, чтобы слово давать всем. Ограничение количества партий, которое у нас произошло, по моему абсолютному убеждению, приносит вред, а не пользу. То, что не слышно «других» голосов в Госдуме, вредно. И начинает в какой-то степени напоминать советское время, когда было только «одно слово».

$ правит в США

- На ТВ серьёзные программы существуют, но показывают их в ночное время. Потому что, как говорят, народ их не смотрит. Ему, мол, нравится развлекуха … Нужны рядовому обывателю передачи с аналитической начинкой?

В. П.: Если вы предложите ребёнку играть в футбол вместо того, чтобы ходить в школу, он, естественно, охотнее будет гонять мяч!

Есть целый ряд программ, которые играют на определённых человеческих инстинктах и работают безотказно. Спрашивается, существует ли ответственность СМИ, каких людей они формируют в конечном итоге? Подсчитано: в нашей стране в возрасте от 3 до 18 лет человек в среднем увидит 22 тысячи сцен убийств и насилий. Это влияет на его психику или нет?!

- Считается, что власти удобнее иметь покорные СМИ, как барину - послушных слуг. Но в свободной Америке это, наверное, не так?

Брайан Кан: Мой отец был просоветским писателем. Его убеждения никогда не могли появиться в СМИ, хотя он толково мог выступить против холодной войны, например. Есть крупный учёный-лингвист Ноам Хомски, резкий критик внешней политики США. Он убедительно говорит об американском империализме и о том, как, собственно, капитал управляет всем. Ещё пример: на общественном телевидении в США пять дней в неделю идёт «Новостной час». Считаю, это лучшая программа. Но… Если возникает вопрос о демократии в России, вы почти никогда не услышите точку зрения, которая отражала бы взгляд российского правительства. Там будут выступления русского критика (не часто, но они бывают), американцев русского происхождения. Но вы никогда не услышите «другую» точку зрения. В газете «Нью-Йорк таймс» - то же самое. Почему? Один из моих приятелей (работает в Конгрессе США) сказал: в вопросах внешней политики американские СМИ повторяют точку зрения правительства.

- А если говорить о гласности в России… После распада СССР был ведь период, когда СМИ свободно задышали. Почему потом всё изменилось?

В. П.: Всё началось при Горбачёве. Были программы «Взгляд», «12-й этаж», «До и после полуночи», «Служба новостей». В печати - «Огонёк», «Аргументы и факты», «Московские новости». Может быть, одним из самых ярких проявлений начинающейся свободы слова были телемосты с Донахью. Я абсолютно убеждён: до 1996 года всё развивалось в этом смысле замечательно. Что произошло потом, вы знаете. Был использован административный ресурс, чтобы обеспечить победу на президентских выборах именно Ельцину, когда было понятно, что он не может выиграть с уровнем популярности в 5-6%, тогда как у Зюганова данный процент был значительно выше. Люди, владевшие телевидением - Гусинский, Березовский и не только, - решили: используем ТВ, чтобы «утопить» лидера КПРФ и поднять Ельцина.

Я считаю, что именно в этот момент началось то падение гласности, свидетелями которого мы и являемся сегодня. Конечно, если бы победили коммунисты - вообще был бы всему конец, страна вернулась бы назад. Этот аргумент нельзя игнорировать. Но, с другой стороны, всё было абсолютно антидемократично.

Урок был усвоен. Телевидение дальше так и использовалось Гусинским и Березовским для их политических интересов. Мочили друг друга, потом мочили Лужкова, потом того, затем сего.

До 96-го года была действительно свобода - по-русски. Всё-таки в России свободу больше понимают как волю - что хочу, то и ворочу.

- У нас большая читательская почта, и я ни разу не видел положительного отзыва о телевидении... Если простому человеку не нравятся наши СМИ, он может что-то изменить?

В. П.: У «низов» России нет рычагов влияния, и народ даже не очень понимает, что ему надо. На самом деле власть должна осознавать: демократические СМИ нужны и ей тоже. С одной стороны, да, будет труднее работать, но результаты станут эффективнее, потому что к руководству страны будет доверие. Для меня очевидно, что президент России должен сказать:

1. Власть уходит из средств массовой информации.
2. Никто не обладает монополией на информацию.
3. Никакой бизнес не создаёт своих СМИ.
4. Организуется общественное ТВ - или называйте его государственным.

Это телевидение, которое: а) не зависит от рекламы, поскольку не размещает её, и б) финансируется либо за счёт населения, либо за счёт государства. Это решительный шаг. Его требуется обмозговать. К сожалению, этих мозгов я не вижу, не вижу понимания у власти.

- Думаете, россияне захотят платить в обязательном порядке за общественный ТВ-канал? Во сколько такая свобода обойдётся?

В. П.: Это примерно 7 рублей в месяц, меньше, чем стоит чашка чая.

Невыездной. Что это?

- Говорят, что России понадобится 200-300 лет, чтобы изменить мировоззрение людей и вытравить рабское сознание...

В. П.: У меня более оптимистический взгляд на этот счёт. Посмотрите, как страна развивается, с какой скоростью! Посмотрите, что произошло после развала Советского Союза. Это был тектонический сдвиг, провалилась гигантская система. По сути дела, без крови, а могла ведь быть такая гражданская война - как Райкин говорил, «мама дорогая». Уже это здорово. Посмотрите, как за короткое время внешне изменилась наша страна! Те, кому сегодня 15, иначе мыслят. Они не понимают: что такое «невыездной»? Что это за животное такое? Пройдёт 2-3 поколения, и мы станем внутренне другими!..

Ссылка : http://www.jewish.ru...ws994261879.php
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#27 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 18 June 2010 - 21:16

b1dec8a6835f675bfeea2829af233f5e_big.jpg

Владимир Познер: «Я всегда считал, что интервью - самый интересный жанр. Для меня - это королева журналистики»



Владимир Познер: «Такое нынче время - время созревания»


Автор:
Владимир Полупанов

«Я не считаю своё 75-летие юбилеем, - признался «AиФ» Владимир Познер, который празднует день рождения 1 апреля. - Юбилей должен кончаться на ноль!»

Тем не менее эта дата послужила поводом для откровенного интервью.

- Вообще, день рождения для вас грустный праздник?

- Это очень тёплый праздник для меня - я родился в день рождения моей мамы, так что в этот день всегда вспоминаю о ней (я и так о ней всегда помню, но тем не менее). К тому же 1 апреля - весёлый праздник. И поскольку чувствую себя неприлично хорошо для своего возраста, то для грусти нет повода.

«Себе цену знаю»

- Для любого телевизионного человека очень важно, как он выглядит. Вы когда-нибудь комплексовали, например, из-за выпадения волос?

- У меня были густые чёрные волосы. Не стану скрывать: когда стал замечать, что теряю их, пытался что-то делать - втирал лук или чеснок в голову, например. А потом один человек мне сказал: «Самое лучшее - сбрей всё». Я это сделал и в первый момент как-то испугался, увидев себя в зеркале. А потом понял, что так намного лучше. Как сказал один мой знакомый, который тоже потерял все волосы: «Наконец у тебя честная причёска» (смеётся).

- А для того, чтобы сохранять жажду жизни и пытливость ума, что делаете?

- Надо просто любить свою работу. Это тот способ, с помощью которого ты себя выражаешь. Если при этом есть ещё успех, у тебя всё получается, это совершенно колоссальное подспорье для того, чтобы чувствовать себя так. Думаю, что всё происходит при сочетании следующих факторов: а) нахождения на своём месте, б) упорства и терпения, в) определённого таланта и г) немного везения.

- В тележурналистике вам нет равных. Однако в свежем рейтинге, который каждый год публикует известный тележурнал, вы на 23-м месте.

Возглавляет список Иван Ургант, ниже следуют участники «Комеди клаб» и т. д. Вас это не обижает?

- Мы с Иваном Ургантом близкие друзья. Но он не журналист, а шоумен. Участники «Комеди клаб» - то же самое. Потом я понимаю, что моя программа «Познер» идёт в 23.30 и не рассчитана на массового зрителя. Вы мне не то что польстили, а сказали приятные слова. И скажу вам, не играя в ложную скромность, - я себе знаю цену. Журналистика - это не спорт, но, если бы там были соревнования, уверен, я был бы в первой тройке.

- Писатели оставляют после себя книги, художники - картины, композиторы - музыку. Думали ли вы, что оставите после себя?

- Вы абсолютно правы: журналистика - это не искусство. Поэтому отдаю себе отчёт, что ничего не останется. Но остаются имена. К примеру, записей Карузо, по сути дела, нет. Но в памяти людей его имя живёт. И мою фамилию, наверное, будут помнить какое-то время. А что ещё остаётся? Дети!

Заставить людей думать

- Вы перебрали все телевизионные жанры. И снова вернулись к интервью. Почему?

- Я всегда считал, что интервью - самый интересный жанр. Для меня - это королева журналистики. Поэтому получаю колоссальное удовольствие от своей новой программы. Несравненно больше, чем от передачи «Времена». Там я не мог идти вглубь. Пять человек за столом, и надо обсудить тему. А тут - человек.

Не знаю почему, но люди из правительства неохотно идут ко мне. Но я стараюсь их приглашать, потому что считаю: это очень нужно. «Познер» - это всё-таки не развлекательная программа. Она должна заставлять людей думать.

- Путина или Медведева не пытались к себе пригласить?

- Медведев был у меня в эфире, но он тогда не был президентом. Попытка пригласить его к себе на эфир сейчас, скорее всего, бессмысленна. Президенты не ходят по телевизионным студиям.

- Но Барак Обама ходит!

- Обама - это отдельный персонаж. Это вообще человек новой формации. Владимира Путина я просил и буду просить. Может, удастся. У меня нет сомнения, что Путин может ответить на любой вопрос. Но он будет исходить из того, нужно ему это политически или нет.

- Мы, россияне, в массе своей довольно ушлые ребята. Как вам кажется, нынешний финансовый кризис мы переживём менее болезненно, чем Америка?

- Мы его пройдём менее болезненно, потому что русский народ исторически привык терпеть, несравненно больше, чем американцы. Россияне готовы довольствоваться гораздо меньшим, чем американцы. Жить так, как живут россияне, другие не смогут.

- Как бы вы окрестили наше время?

- Я бы сказал, что это время созревания. Всё заново родилось, заново началось. Тут есть и растерянность, и потерянность, и постепенно что-то начинает образовываться то там, то здесь. То в науке, то в искусстве. Но время созревания может продолжаться довольно долго.

- Россия со времён распада Советского Союза сильно изменилась. И всё-таки имидж у нашей страны по-прежнему негативный. Кто или что тому причиной?

- Этому способствовала длительная история. Я всегда отсылаю людей практически к Средним векам, когда великие русские князья женились на французских и английских принцессах. Тогда Россия была частью этого пространства. Но не будем забывать, что потом было татаро-монгольское нашествие и Россия оказалась отрезана от остального мира. Если в западной Европе из средних веков выходили в Ренессанс с колоссальным прорывом в области просвещения, науки, искусства, с уменьшением влияния религии и церкви, с созданием начал рынка, у России ничего этого не было вообще. Она была единственной европейской страной, в которой рабство длилось до середины XIX века, потому что крепостное право - это же рабство. Надо же понимать, как это всё влияет на менталитет. Я уже не говорю о роли русской православной церкви - очень закрытой и консервативной, нетолерантной. Вот где истоки всего этого дела.

Я всё время говорю, что Россия - это всё ещё советская страна. Ведь люди, которые управляют страной на разных уровнях, ходили в советскую школу, были пионерами, комсомольцами, коммунистами. Они были сформированы совершенно другим обществом. И пока они живы, глубинных психологических изменений не будет.

- В конце задам вам прустовские вопросы, которыми вы заканчиваете свою программу «Познер». Что для вас абсолютное счастье?

- Это нахождение себя в работе и любви.

- Что для вас абсолютное горе?

- Тяжёлое заболевание или смерть близких.

- Что бы вы сказали Господу, если бы у вас была возможность встретиться с ним?

- Как ТЕБЕ не стыдно?

- Вы родились в День смеха. Какое место в вашей жизни занимает юмор?

- Слава богу, у меня есть чувство юмора. Я люблю посмеяться, люблю анекдоты.

- И какой же последний, над которым вы смеялись?

- Бывший олигарх дома жене говорит: «Дорогая, ты же знаешь, что происходит в мире. В общем, мне пришлось продать яхту, наш частный самолёт, заграничную недвижимость. Но ты же всё равно будешь меня любить?» «Конечно, милый, - отвечает она, - я буду очень тебя любить и буду очень скучать».

Досье

Владимир Познер родился в 1934 г. в Париже, в семье эмигранта из России и француженки. Окончил биолого-почвенный факультет МГУ. Работал литературным секретарём С. Маршака. С октября 1961 г. работал в АП «Новости», позже - в главной редакции вещания на США и Англию. Прославился телемостами СССР - США. С 1987 г. ведёт различные программы на ТВ. До 2008 г. возглавлял Российскую академию телевидения.

Ссылка : http://www.aif.ru/so...y/article/25708

Прикрепленные изображения

  • Прикрепленное изображение: poz-1.jpg

Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#28 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 25 June 2010 - 00:56

Прикрепленное изображение: 19689.image.jpg


Еврейские истины Владимира Познера


Как только не называют Владимира Владимировича Познера! И совестью отечественной журналистики, и самым большим профессионалом, и самым объективным президентом, и лицом первого канала. Все это справедливо, но главное не в этом. Главное, что даже на официальном, почти государственном, канале есть человек с лица необщим выраженьем. На этом лице не увидишь верноподданнической улыбки или показного энтузиазма, зато в его глазах явственно читаются ирония и ум.

О журналистике


Я совершенно не думал становиться журналистом. Никогда. Если бы не случай. Мне позвонил приятель и рассказал, что создается новое информационное агентство АПН (Агентство печати "Новости"), куда ищут людей со знанием иностранных языков. Мне это показалось интересным, тем более что я хорошо владею французским, английским, и решил попробовать. С этого все и началось.

Должен сказать, что не верю в журналистское образование. Также не верю, что можно научиться быть писателем, художником. Да, можно научиться рисовать перспективу, класть тени. В журналистике тоже есть своя техника, которой можно научиться. Но научить быть журналистом нельзя. Для этого должно быть что-то внутри.

В американском спорте есть такое понятие: натуральный спортсмен, натуральный игрок. Человек просто таким родился, у него это есть. Это как абсолютный слух, которому нельзя научиться. Это то, что дано природой. Так вот, я думаю, что работа с микрофоном, работа с людьми - это то, что дано мне природой.

"Моя семья" - тот жанр, который мне совершенно чужд. Кроме того, есть серьезные основания полагать, что порой за маской в "Моей семье" сидят актеры. Об этом уже писали. И никто этот факт не опроверг. На самом деле журналист, поступающий неэтично, то есть обманывающий публику, уже не профессионал. Коль скоро подобное происходит - это можно назвать как угодно, но никак не журналистикой.

Несомненно, есть определенный круг людей, где считают, что мне нет места на телевидении. И меня это радует, потому что если бы у меня не было среди этих людей врагов, я бы считал, что я что-то не так делаю. Не думаю, что тот факт, что я работал на одну из американских сетей с 1991 по 1996 гг. включительно так или иначе может сегодня оказаться фактором негативным в отношении людей ко мне.


О приемах


Работая с Донахью, я стал понимать, что такое "приём". Мне крайне интересно было смотреть: а что Фил делает и как это у него получается? У него - целый ряд приёмов, но я знаю точно, что никто им его не учил. Однажды он что-то сделал, сработало - и он, ага, взял на вооружение. Могу описать. Он входит в студию и говорит: "Ну, такой аудитории у меня никогда не было... Такой умной". - Все хохочут. Или он держит микрофон, очень симпатично прикладывая его к щеке. Эту манеру он сам для себя придумал.

Об имиджмейкерах


Меня переделывать поздно, да я бы этого и не хотел. Мне могут сказать: "Знаешь, тебе не очень идёт то-то". Но не имиджмейкер, а моя собственная жена. Я всегда готов её выслушать. Что не значит, что всегда соглашусь.

О радио


Я очень люблю радио. Радио - король журналистики. Оно быстрее телевидения, быстрее журналов и газет реагирует на происходящее. Немедленно. Во-первых. Во-вторых, на радио программа может идти и три, и четыре часа, нет жестких рамок ТВ. Да и много дешевле она. В-третьих, радио демократично. Позволяет вести диалог со слушателем в прямом эфире. На телевидении это стоит очень дорого, ну а в газете - только как письма читателей. Наконец, радио требует от журналиста умения выражать свою мысль сжато и понятно, что само по себе замечательно. И я обожаю эту работу. Если бы я был вынужден выбирать что-то одно, я бы выбрал радио.


Об индивидуализме


Нет ничего сильнее людей, которые действуют не так, как толпа, или, мягче, не так, как коллектив, но как индивидуальности, каждая из которых осознает некий толк, некое обязательство и принимает решение как свободный человек.

О гражданской позиции


Я абсолютно убежден, что каждый гражданин обязан голосовать. Никакой демократии без выполнения гражданского долга быть не может. Каждый должен понимать, что от него действительно многое зависит. Можно голосовать сердцем, можно печенью, желудком, еще целым рядом органов. Я же предлагаю голосовать головой. И ясно представлять, почему выбор пал на этого кандидата, знать, что вы хотите, выбирая его.

Природа власти такова, что она неизбежно скрывает от людей правду. И журналист обязан в этом смысле противостоять ей.

Я думаю, что в каждом журналисте сидит проповедник. Есть проповедь о ценностях жизни, о том, что действительно хорошо и что плохо, о том, как надо жить и т.д. Я, например, чрезвычайно болезненно воспринимаю несправедливость. Когда-то думал, что острота восприятия пройдет со временем. Не прошла. Есть вещи, которые я не могу видеть, не могу слышать. Во мне что-то восстает. И, наверно, то, что я делаю, отчасти отражение этого.

Когда-то давно, когда я вышел из КПСС, понял, что отдал лучшие годы активной защите ложного дела. Тогда пообещал сам себе, что больше не буду вступать в союзы и организации. Не желаю связывать себя никакими правилами, условиями, условностями.

Живи я в Америке, голосовал бы за Гора: если к власти придет Буш, то в американском обществе пострадают гомосексуалисты, а у женщин отнимут право на аборт v я против таких идей.

Демократия не опускается сверху, как благовест. Она поддерживается снизу активностью граждан.

О солидарности


В нашей стране вообще, как и в журналистском сообществе, нет солидарности. Прошлым летом я был во Франции и видел, как к забастовке водителей грузовиков присоединились водители "скорой помощи", таксисты. Они бастовали против высоких цен на бензин, хоть и бастовать было неудобно. У нас же, когда в города перестали подавать тепло и люди перекрыли трассу, их чуть не побили. У нас свойственно всем защищать только себя.

Я волей-неволей вспоминаю то, что совсем недавно происходило в Праге, когда власть пыталась навязать своего руководителя информационных программ и своего руководителя телевизионного канала - как на это отреагировали журналисты, во-первых, и народ - во-вторых.

Расстояние между тем, что было там и тем, что здесь - огромно. Я не знаю, сколько лет и сколько поколений должны пройти, чтобы этот разрыв сократить. То, что мы стоим очень далеко и не хотим понимать, что от нас зависит состояние нашей страны - это факт.

О национальных особенностях


Я думаю, ничто лучше не выражает основу национального характера, как язык и народная песня.

Мне проще общаться с умными людьми. Не обязательно обаятельными. Русский он, француз или американец. Другое дело, что существуют свойства ума, и они меня восхищают. Есть французский ум, есть русский, есть еврейский, американский, английский.

Я очень люблю еврейский юмор, может быть, потому, что он всегда направлен в собственный адрес. Это умение смеяться над собой. Достаточно почитать Шолом-Алейхема, Зингера, чтобы понять этот уровень самоиронии.

Очень люблю английский юмор, потому что он сдержанный, всегда немножко недоговоренный. А что касается русского или американского юмора, они в чем-то похожи. Это такой, знаете ли, хохот, смех от пуза.

Если говорить о русском политическом юморе, то он точно не имеет себе равных. А с другой стороны, где вы возьмете таких политических деятелей?

О жизненных шансах


Надо понимать, для чего вы работаете на телевидении. Если сумели отвлечься от своей узнаваемости, если понимаете, что весь смысл работы - зрители, что у вас нет долга ни перед начальством, ни перед какой-либо партией, ни перед властями - только перед зрителем. Если вы это сумеете в себе холить и лелеять, то есть шанс, что вас забудут не так быстро.

Еще римляне говорили: лови момент... Это правильно. Только чаще всего мы не знаем, что это и есть тот самый важный момент в жизни. И чтобы не пропустить важное, я считаю, нельзя пропускать ни одного предоставленного шанса. Сначала надо пробовать, а потом уже решать, на правильном вы пути или нет.

О наркотиках


Берется марихуана в одну руку и бумага в другую - и курится. Я могу сказать, что если ты в обществе приятных людей, то еще более приятно. Вообще обострение чувств и ощущений. Скажем, музыку я слушал, и так, как я ее слышал тогда, я больше ее не слышал. То есть, однажды так услышав, я ее дальше так слышу. Но до этого так не слышал. Я понимаю, что сейчас меня будут страшно во всех газетах проклинать, но никакого привыкания к марихуане нет, гораздо в меньшей степени, чем к табаку.

"JEWISH MAGAZINE"

Ссылка : http://www.sem40.ru/famous2/m889.shtml
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#29 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 21 June 2010 - 22:05

Прикрепленное изображение: pozner_poz-1.jpg


ОБАЯТЕЛЬНЫЙ СОВЕТСКИЙ ЧЕЛОВЕК


Я считаю его одним из самых действенных советских орудий времен "холодной войны" Он приехал в Калифорнию как раз накануне праздника 4-го июля, что весьма символично. Представьте себе: выиграй с его помощью Советский Союз "холодную войну", Дня Независимости вообще бы не было - Североамериканская Народная Демократическая Республика праздновала бы уже совсем другие праздники. До сих пор некоторые верят в моральную эквивалентность между США и СССР, другие полагают, что результат "холодной войны" никак не связан с их личной жизнью. И те, и другие не правы.

Если бы Советы выиграли "холодную войну", средний американец жил бы так же, как живут во всех коммунистических странах: не хватало бы жилья, врачей, лекарств, продуктов, одежды и других товаров первой необходимости. За границу выезжать было бы очень трудно, иммиграция и эмиграция были бы запрещены, все СМИ подлежали бы строжайшей цензуре. Сотни тысяч советских граждан, обретших на Западе свободу, до сих пор оставались бы там, где они жили, безо всякой надежды "на перемену места - перемену счастья", потому что в суровом советском мире для них не было бы других мест и счастья.

Однако, кому досталось бы куда больше счастья, чем всем остальным, - так это правящей коммунистической элите. Для них нашлись бы и роскошные квартиры, и дома отдыха, и персональные бронированные автомобили, и закрытые больницы, и поликлиники, и спецмагазины, - в общем, все то, что отличало бы их от "народных масс" и давало бы им звание "сильных мира сего". И, конечно, одним из этих привилегированных счастливчиков был бы человек, приехавший накануне 4-го июля к нам в Калифорнию. Он мог бы принимать решения о том, что людям разрешено знать, а что - нет; он мог бы быть министром культуры; он мог бы даже быть президентом Североамериканской Народной Республики, хотя это маловероятно, поскольку у него есть серьезный "изъян": он - еврей.

Его имя - Владимир Познер. Он был одним из самых могущественных орудий "холодной войны" в советском арсенале. Никто не отрицает его интеллект, обаяние, талант. Он вырос в Бруклине, поэтому у него прекрасный американский английский язык. Он как-то сразу располагает к себе, его доброжелательность и убежденность подкупают. Неудивительно, что он пользовался сокрушительным успехом у американцев, которые стремились думать как можно лучше о своем союзнике по Второй мировой войне. В их восприятии Советский Союз вызывал множество симпатий: возглавлял его милый "дядюшка Джо", пролетарий с неизменной трубкой во рту, под чьим началом советские солдаты разгромили фашизм, помимо этого, советский балет - выше всяческих похвал, в Москве метро - невиданной красоты, советские спортсмены неоднократно выигрывали Олимпийские игры, советские космонавты первыми завоевывали космос, международные "демократические" движения поддерживали Советы, а волшебные слова "мир" и "разоружение" произносились с советских трибун намного чаще, чем с американских. Все эти симпатии автоматически распространились на Владимира Познера, как на очень обаятельного представителя Советов.

Вот что он сам рассказывает о своем первом появлении на американском телевидении: "Это было как гром среди ясного неба, потому что я совсем не был похож на образ раздутого пропагандой "врага", в соответствии с которым я должен был быть низкорослым, толстым, с сильным русским акцентом, с огромными бровями, тяжелым подбородком, плохо одетым и, что самое главное, не способным вести дискуссию, выдвигая в качестве аргументов партийные лозунги... И вот появляется человек, который в совершенстве владеет их родным языком и понимает даже их психологию, который одет и выглядит, как любой нормальный американец, - это было подобно взрыву..."

Сегодня он утверждает, что не знал того, что в течение двух с половиной лет, будучи редактором в политическом отделе АПН, он, в действительности, работал на КГБ. "Возможно некоторые из людей, работавших в этом отделе, и знали, - говорит Познер, - но я был так молод и так наивен..., я верил всему, что мне говорили". Я уверен, что Познер рассказывает об этом, глядя прямо и честно в глаза. Он-то знает, как наивны и доверчивы американцы.

Ничто и никто не расскажет о Познере лучше, чем его собственные слова.

"Интеллектуальная пропаганда - это совсем не та пропаганда, которая преподносит явную ложь... Вы пытаетесь показать положительные стороны и завуалировать отрицательные... В Советском Союзе были определенные моменты, о которых можно было говорить как о великих достижениях: гарантируемая работа, и бесплатное образование, и бесплатная медицина... Однако о том, что бесплатное медицинское обслуживание означало бесконечные очереди, отсутствие лекарств и оборудования, говорить не следовало и т.д. и т. п".

А когда Познера спросили, какие неприятные моменты ему пришлось пережить, он признался: "Вероятно, самое неприятное связано со вторжением советских войск в Прагу и Чехословакию в 1968 году и моими попытками хоть как-то это объяснить и оправдать. С другой стороны, я был очень преданным идее. Я был очень просоветским и просоциалистическим, я верил в коммунистические идеалы. Я понял, что Западу было все равно, как мы действительно жили. Вся шумиха о несчастных диссидентах, и все, что с этим связано, - та же самая пропаганда, эксплуатируемая в политических целях... Мы отнюдь не исчадие ада, многие из нас поддерживают эту систему, многие из нас фактически отдали жизнь за эту систему, и я не думаю, что мы все ждем вас, чтобы освободить нас. Да, они существовали, эти диссиденты, но их ничтожно мало - всего один-два процента от всего населения".

Итак, гиганты подобно Солженицыну, Сахарову, Щаранскому и другим, которые открыто выступали против советского режима, боролись и победили "империю зла", с саркастическим бесстыдством названы не иначе, как "несчастными диссидентами" коллаборационистом Познером, жившим в роскоши в то время, как миллионы этих несчастных умирали в ГУЛАГе.

А теперь у меня ни на одном из языков не хватает слов, чтобы правильно обозначить беспредельную наглость Владимира Познера, приехавшего в Калифорнию для встречи с русскоговорящими зрителями, теми, кто никогда не мог бы уехать из Советского Союза, если бы Познер и ему подобные победили. Назвать его проституткой было бы оскорблением древнейшей профессии.

В заключении прилагаю два отзыва на мою статью о В.Познере.

"Дорогой Сай!

Спасибо Вам за хорошую статью. Сегодня мы наблюдаем на постсоветском пространстве совершенно уникальное явление - советские функционеры создают себе "вторую" (а кое-кто "третью" и т.д.) биографию. Многие зачисляют себя в диссиденты и навязывают обществу представление, как будто они тоже были сахаровыми или щаранскими... И тем самым страшно унижают этих и других великих борцов за свободу и права человека, за национальное и человеческое достоинство.

СССР никто не завоевывал и там не было так необходимого Нюрнберга #2. Почти никто не покаялся и не раскаялся в грехах (по большей части, это были преступления) советского времени. Я знал только одного человека, покойного генерала Дмитрия А.Волкогонова, который каждую встречу начинал с раскаяния. Меня возмущают люди, которые сегодня защищают раввина А.Шаевича (так же, как и Алексия Второго - они, кстати, из одной организации), который также никогда не покаялся перед людьми, да что там перед людьми - он не сделал этого даже перед Б-гом!

Как каждый нормальный человек и еврей я ненавижу Владимира Познера за его сверхпреданность советской власти. Многие люди вынуждены были служить этому дьяволу, но мало кто так старался и выслуживался, как Познер. Он не был простым инженером или врачом, или рабочим - он калечил души и мозги, он помогал создать, далее я цитирую Брежнева, "новую историческую общность людей - советский народ". И он преуспел - отсюда пошли так называемые "совки", люди (нелюди), способные по приказу властей растерзать или расцеловать, сгноить или купить, обесчеловечить и унизить и так далее. Когда-то мой сосед по дому (мы жили на одной площадке в Лаврушинском), великий еврейский писатель Давид Бергельсон, расстрелянный летом 1952 года Сталиным, говорил мне, что советская власть создала новый тип людей, у которых есть только рот и, извините, задний проход. С таким народом можно делать все. И такой народ способен на все. В этом большая заслуга и Познера и иже с ним.

Мы, отказники, имеем особый счет к В.Познеру. Это было в 80-х, когда Тед Тёрнер готовился к проведению первого ТВ-моста между Москвой и Вашингтоном, посвященного свободе передвижения. Не помню, кто передал отказникам просьбу Т.Тёрнера подготовиться к участию в этом "мосте" (кажется, это было сделано через американского посла Джека Мэтлока). Мы несколько недель готовили проекты этих речей - это должны были быть краткие и точные послания Западу о ситуации, в которой оказались евреи, желающие покинуть СССР. Наивные люди - мы переписывали речи по несколько раз, мы прекрасно понимали, как важны будут наши выступления для судьбы всех потенциальных еврейских эмигрантов и для ситуации с десятками тысяч отказников, мы испытывали дополнительные психологические трудности. И вдруг ... мы увидели передачу (тот самый "мост"), где молодые комсомольские здоровяки через В.Познера доказывали, что никаких отказников просто нет, потому что никто не хочет покидать "социалистический рай". Не знаю, как сумел В.Познер обмануть Теда Тёрнера, боюсь, что последний, как говорил Александр Пушкин, был "сам обманываться рад".

У меня есть большое желание (навязчивая мечта) повидаться с В.Познером, высказать ему лично все, что я думаю и выяснить его оценку своих действий тогда и потом. Трагедийность (а, может быть, комедийность) ситуации заключается в том, что такие люди, как В.Познер, В.Зорин, М.Стуруа и многие другие и не собираются каяться и продолжают свою пропагандистскую активность на Западе и в бывшем СССР. Пока это происходит, ни о каком прогрессе в части построения гражданского общества и свободнорыночной экономики на постсоветском пространстве не может быть и речи. Хотелось бы также поговорить с господином Тёрнером, поскольку он делит с Познером успех в оболванивании людей по обе стороны Атлантического океана.

Извините за длинную ремарку к Вашей умной статье. Искренне Ваш, Леонид Стонов1".


________________________________



"Дорогой Сай!

В 1989 году я был приглашен на прием, организованный в Арлингтоне (шт. Вирджиния) советским Комитетом в защиту мира. На приеме присутствовали Г.Боровик, Т.Големпольский и В.Познер. Будучи активистом движения в защиту советских евреев, я настойчиво пытался выяснить у Познера ситуацию с воссоединением семей. Ответы его ("это редкий случай" - ложь и "скоро они воссоединятся" - правда) были весьма предсказуемы.

В 1991 году я встретился с Познером в Сан-Франциско, где он выступал с рекламой своей книги "Расставаясь с иллюзиями". Я напомнил ему о нашей предыдущей встрече и попросил надписать книгу. Вот что он написал: "Иногда хороший спор может привести к правде". Удивительно цинично смотрелась эта надпись, сделанная человеком, который активно и эффективно трудился Агентом против правды в течение десятилетий.

В мире, где все совершенно, Познера, скорее всего, посадили бы в тюрьму, как злодея. В нашем несовершенном мире мы только можем публично разоблачать его преступления, за что спасибо Саю Фрумкину и Леониду Стонову.

Грег Смит2, Сан-Франциско". (перевод с англ.)


_________________________


1 Леонид Стонов - президент Американской ассоциации евреев из бывшего СССР (AAJFSU)

2 Грег Смит (Greg Smith) - председатель Bay Area Council for Jewish Rescue and Renewal в Сан-Франциско.

Ссылка : http://www.vestnik.c...win/frumkin.htm
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#30 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 30 June 2010 - 08:48

Прикрепленное изображение: bd7e8c50e395e6285993c787c888e25a.jpg


Владимир Познер: "О "Временах" и о себе"


Владимир Познер безраздельно "царствует" в телевизионном эфире. При этом он не имеет на телевидении собственности, не занимает никаких продюсерско-редакторских постов. Но каждое его публичное выступление многократно цитируется и автоматически попадает в учебник типа "Как делать телевидение". Политики с ним расшаркиваются, а для теленачальников он своего рода духовный лидер вроде Солженицына. Идеальность, согласитесь, приедается. Нам захотелось посмотреть на другого Познера - хотя бы в расстегнутом пиджаке. Для этого мы заслали своего корреспондента на познеровский мастер-класс для будущих телевизионщиков.

...Глаза девушек горят, молодые люди записывают каждое познеровское слово, во время перерыва в коридоре копируют походку. Запоминают жестикуляцию и даже пытаются освоить "фирменную" шепелявость (присущую людям, которые много говорят по-английски). Владимир Владимирович дорого и со вкусом одет, пиджак, увы, застегнут. Зато (ура!) более откровенен, чем в официальных интервью.

СПАСИБО ГОРБАЧЕВУ

- Я по образованию не журналист, а биолог. Страшно увлекался теорией условных рефлексов Павлова, хотел изучать человеческий мозг. Но потом понял, что стать ученым не смогу. Увлекся переводами английской поэзии первой половины XVII века и попал к блестящему переводчику С.Я.Маршаку. Некоторое время проработал у него и понял, что и это не мое. Совершенно случайно пришел в профессию через агентство печати "Новости". Работал в журналах "Совьет лайф" и "Спутник", а затем в Гостелерадио, вещал на США и Англию. И все же я не был журналистом. По-моему мнению, советский строй не позволял человеку быть журналистом. Их называли солдатами идеологического фронта, главная задача которых - разъяснение мнения партии и правительства.
Я очень благодарен Михаилу Сергеевичу за то, что он изменил мою жизнь.

- Какая из ваших журналистских работ была для вас самой трудной и самой интересной?

- Самое трудное для меня, когда нет контакта между мной и интервьюируемым, когда я не могу добраться до человека, заставить его говорить. Вот тогда возникает чувство провала. Но есть и светлые минуты. Я запомнил первый телемост, после которого получил порядка 77 тысяч писем. Подавляющее большинство зрителей высказали две мысли - где вы нашли этих дураков, вот если бы меня пригласили, я бы сказал. И вторая - я увидел свое лицо, и оно мне не понравилось.
Сейчас мне кажется, что программа "Времена" из того, что я делал на регулярной основе, больше всего меня устраивает.


О "ВРЕМЕНА", О НРАВЫ

- У вас в программе практически не задействована аудитория. Для чего она вообще нужна?

- Так построена наша программа, что публика не принимает активного участия, но со следующего телесезона ситуация изменится. Не буду раскрывать всех секретов, но программа будет несколько иной.

- Как вы собираетесь учитывать разницу во времени между Москвой и Владивостоком? Ведь события могут происходить и в воскресенье. К примеру, футбольный погром, который случился после записи программы и до ее выхода в эфир.

- "Времена" выходят в прямом эфире один раз - на Дальний Восток. Собирать ответственных людей, принимающих участие в программе, несколько раз невозможно. Потому европейская часть страны видит нас в записи. Это данность. Солнце, к сожалению, встает на востоке, а события происходят на западе. А что касается футбольных погромов, то я не считаю это событие, достойным целой программы. Гораздо важнее рассказать о визите Буша в Россию. Да, это скучнее, но это касается каждого из нас.

- Вы сами смотрите телевизор? Какие программы вам нравятся или не нравятся?

- Недавно впервые увидел передачу "Русская рулетка". И поразился: нам интересно не только то, провалится человек в яму или нет, но и будет ли у него инфаркт? Все говорят: ах, "За стеклом" - это ужасно. А сами смотрят, и рейтинги растут. Так мы дойдем до того, что будем показывать бои гладиаторов и увидим на экране реальное убийство. Мы идем по пути американского ТВ, а значит, снижаем качество. Обидно.


"ПУСТЬ ЗАВИСТНИКИ ПУХНУТ"

- Как вы относитесь к своему имиджу главного телевизионного деятеля страны?

- Иронично отношусь. Если к этому серьезно относиться, то можно потом ох как навернуться. Я просто делаю свою работу и получаю от этого удовольствие.

- Вы всегда так элегантно одеты! Кто вам помогает так выглядеть, где и у кого покупаете одежду?

- Все я сам выбираю. Иногда с женой советуюсь. Практически никогда не смотрю на лейблы. Заметил только, что нравятся пиджаки от Эрменеджильдо Зенья. Но у меня в передаче никогда не появится "одежда от того-то, визажист такой-то".

- Где и когда вы будете отдыхать?

- Я до сентября в отпуске, поедем с женой в Штаты, к Филу Донахью, затем еще куда-нибудь. А 8 сентября выйдут "Времена". Пока без Агалаковой, она появится только в декабре - после декретного отпуска.

- Владимир Владимирович, а как же контракт с Би-би-си? Ходят слухи, что там вам предлагают миллионы...

- (Долго смеется.) Если бы я был нормальным человеком, то сказал бы: "Без комментариев" - и пусть завистники думают все, что угодно, и пухнут. Но я честно говорю - это полная лажа. На мой взгляд, Би-би-си - лучшая компания в мире, и если бы мне предложили даже не миллионы, а гораздо меньше, то я бы согласился. Но, увы.

Индира Кодзасова, "Аргументы и Факты"

Ссылка : http://www.sem40.ru/...us2/m1146.shtml
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#31 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 06 July 2010 - 12:05

img16_top.jpg


Владимир Познер: В 52 года я стал звездой по чистой случайности!


До назначенного времени оставалось 20 минут. "Вам придется немного подождать в моем рабочем кабинете", - элегантный хозяин элегантной квартиры, легко перепрыгивая через две ступеньки, показал мне дорогу.

Стеллажи с книгами, мягкие игрушки на подоконниках, ноутбук и факс. И дипломы, дипломы... Обладатель всевозможных телевизионных титулов пунктуален. Раскуривает сигару: "Я готов".

Мне повезло: я говорю, как американец

- Владимир Владимирович, какую роль в вашей жизни играет случай?

- Еще древние римляне говорили: лови момент. Без везения преуспеть невозможно. Наверное, процентов 10 - 15 успеха зависит от случая.

- А 90?

- Пот.

- А талант?

- Безусловно. Но с талантом надо работать, его легко потерять. В моей карьере роль сыграла целая цепь случайностей. Если бы я не вырос в Америке. Если бы не говорил, как американец. Если бы не работал на иновещании. Если бы не появлялся на американском ТВ. Стал бы я тогда ведущим знаменитых телемостов? Вряд ли.

- Говорят, знаменитую фразу об отсутствии секса в СССР произнесла женщина, безнадежно в вас влюбленная. Сказала в сердцах, от отчаяния...

- Придумали. Мы с ней не были даже знакомы. Пожилая американка пожаловалась, что на американском ТВ много секса и насилия, и спросила, а есть ли подобное на советском ТВ. Наша несчастная женщина кинулась на амбразуру и сказала, что у нас секса нет. В студии - хохот, заглушивший окончание фразы "на телевидении". Обрубленная фраза пошла гулять, а эта несчастная до сих пор ненавидит телевидение.

Если бы слава пришла на 10 лет раньше...

- Вы стали Познером, которого знают миллионы, довольно поздно - в 52 года. Чувство несправедливости не мучает?

- Я часто думаю, почему это не произошло хотя бы на 10 лет раньше. Но также часто задаю себе вопрос: а справился бы я тогда с такой известностью? Не знаю. Благодаря тому, что реализовался поздно, я счастливо избежал даже симптомов звездной болезни и до сих пор достаточно иронично отношусь к собственной известности.

- У кого из великих вы хотели бы взять интервью?

- У Пушкина. Поскольку люблю музыку - у Баха, хотя мне кажется, что в разговоре Бах был бы менее интересен.

- Чем кто?

- Чем Леонардо да Винчи, например. Я долго не видел его картин за исключением тех, что в "Эрмитаже", но они не производили на меня впечатления. Я смотрел бесконечное количество репродукций и думал про себя: "Только снобы могут восхищаться "Моной Лизой". И вот в Пушкинском музее открылась выставка европейского портрета. Я переходил от портрета к портрету, пока не увидел "Даму с горностаем". Я обомлел, все остальное просто перестало существовать. Это был первый удар.

Плакал, увидев "Джоконду"

- А второй?

- Второй случился в Париже, в Лувре. В зале, где висела "Джоконда", не протолкнуться. Я дождался, пока толпа рассеется, и подошел к картине. Мне не стыдно признаться: я разрыдался. Стоял и плакал от счастья. До сих пор мурашки по коже.

- Вас часто приглашают поучаствовать в телепрограммах. Кому вы отказываете?

- Крайне неохотно соглашаюсь участвовать в программах, идущих в записи: опасаюсь монтажа. Наверное, никогда не приму участие в "Окнах", "Моей семье", "Большой стирке", хотя последняя делается вполне профессионально. Эти передачи предполагают публичное раздевание, для меня такое неприемлемо.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Владимир Познер родился 1 апреля 1934 года в Париже. Школу окончил в Нью-Йорке. В 1952 году с семьей переехал в СССР. Окончил биолого-почвенный факультет МГУ. Работал литературным секретарем Самуила Маршака, редактором в АПН, комментатором Главной редакции радиовещания на США и Великобританию, политическим обозревателем на ЦТ. С 1993 года ведет на российском телевидении различные программы и ток-шоу.

Лауреат трех премий "Эмми" и трех ТЭФИ. Жена Екатерина Михайловна Орлова - журналист, основатель и директор Школы телевизионного мастерства. Дочь Екатерина (от первого брака) - музыкант, живет в Германии. Сын Петр Орлов работает на НТВ.

Ольга Рожкова

Ссылка : http://www.sem40.ru/...us2/m1711.shtml
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#32 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 12 July 2010 - 15:25

tn_is19.jpg


Академик Владимир Познер


Корреспондентка Jewish.Ru Оксана Химич встретилась и побеседовала с Владимиром Познером - метром российской тележурналистики, человеком, без всякого сомнения, уважаемым и авторитетным. Владимир Владимирович - человек очень серьезный, и к тому, о чем говорит, относится тоже очень серьезно. Он сформировался в эпоху 60-х, когда образованные люди искренне верили в социализм "с человеческим лицом" и были убежденными интернационалистами. В начале перестройки он стал своего рода посредником между тогдашним советским обществом и западной культурой. Ну, а сейчас Владимир Познер едва ли не единственный представитель масс-медиа в России, сохранивший высокий профессиональный уровень и чувство собственного достоинства. Вот почему его мнение может быть интересным. Посмотрим же, что он скажет "за наши вопросы". Его слова, конечно, далеко не истина в последней инстанции, но интервью Владимира Познера мы публикуем, как говорится, без купюр и ретуши.

Часть 1. Национальность равна гражданству


- Для Вас существует такое понятие как национальность?

- Вот у меня на столе лежат копии паспортов моих друзей, посмотрите графу, где указывается "национальность", здесь написано: "Соединенные Штаты Америки". Документы принадлежат - Галине и Игорю Соколовым - русским по нашему представлению о национальности - и одновременно гражданам США. Для американцев, как и для всего цивилизованного мира, понятие "национальность" тождественно понятию "гражданство". Я всегда говорю так: возьмите китайского ребенка в возрасте десяти дней, перевезите его в Америку, и пускай его воспитывает американская семья. Он по менталитету будет кто? - Американец. Значит, причем здесь национальность? Возьмите американского ребеночка в возрасте десяти дней. Перевезите в Китай, и отдайте его в семью китайцев. Он будет кто по менталитету? Какой-нибудь Майкл Чанг американский теннисист - он и есть американский теннисист, а Агасси - он же перс, он родился от иранских родителей, но родился-то он в Америке, и он абсолютный американец. Хотя внешне, если знать, что он иранец, это действительно видно. Понимаете, если говорить о национальности как о неком генотипе, который имеет внешнее выражение, то конечно можно сказать, что допустим вот это человек средиземноморского типа, например, грек. Разумеется, существует веками выработавшийся определенный тип лица, который характерен для людей проживающих на определенной территории. Но, вместе с тем, очень трудно по одной внешности отличить грузина от азербайджанца, или англичанина от француза.

- А каким образом, по-вашему, формируется национальный менталитет?

- Менталитет определяется не кровью, а историей и культурой, вырабатывается средой. Человек, который рождается и вырастает в определенной среде (не важно, какая кровь течет в его жилах) будет абсолютным ее отражением. В свое время у нас выделяли графу национальность. Слава Б-гу, что сейчас этого пункта в паспортах больше нет, но он был, и некоторые до сих пор хотят его вернуть. На мой взгляд, этим, во-первых, подчеркивается национальный миф - что не так уж страшно, а во-вторых, указывается на отличие - вот это уже плохо. Дескать: "Я не такой как ты!". На самом деле в культурном, современном, цивилизованном мире нужно было бы всячески подчеркивать "мы одной крови ты и я", как у Маугли. Все мы люди, все мы человеки. И если взять нас еще крохами, то мы будем такими, в какой среде окажемся: американцами, канадцами, французами. Ведь не даром в Америке, во время рабовладения были белые негры. То есть когда рабовладелец, пользовался своими рабынями, и бывало, что рождались белые дети, но с их точки зрения - это были негры. Они жили среди них, поэтому говорили, ходили и во всем были такими же, как негры-рабы, только цвет кожи был другой. Поэтому понятие национальность в его традиционном понимании я воспринимаю отрицательно, но очень хорошо отношусь к формуле: национальность равна гражданству.

- И все же, продолжая "национальную тему", скажите, какую роль играют в современном мире евреи?

- Это очень интересная и большая тема. Если вдуматься, то ведь подавляющее число древних народностей на сегодняшний день исчезло. По идее должны были исчезнуть и евреи, потому, что государство пало, был разрушен Иерусалимский Храм, и рассеяние евреев по всему свету должно было привести к их исчезновению. Так было с древними египтянами, древними греками и многими другими. Почему же не произошло? Что же этому помешало? Тут приходится, на мой взгляд, говорить о том, что все-таки большую роль сыграла религия. Хотя я неверующий человек, здесь я должен признать, что, очевидно, эта абсолютно твердая вера (до фанатизма) оказалась спасательным кругом. Вместе с тем свое значение имел и антисемитизм. Например, легенда о Христе и о роли израильтян в его гибели и культивируемая не ее основе (прежде всего католической церковью) ненависть тоже в какой-то степени способствовали сплочению евреев. Ведь, посмотрите, как углерод превращается в алмаз - когда происходит колоссальное давление, то образуется самое твердое вещество, которое мы знаем в мире. В какой-то степени это и произошло с евреями. Ведь давление было непрекращающееся и страшное. Либо они должны были исчезнуть, либо найти способ выжить, и они нашли этот способ. На самом деле этот народ умеет приспособиться к самым страшным и тяжелым условиям, и это придает ему свои, особые черты. Причем я думаю, что в Израиле это будет исчезать.

- То есть Вы разделяете точку зрения, что израильтяне отличаются от евреев, живущих в рассеянии?

- Постепенно израильтяне начинают ощущать себя, как люди, имеющие свое государство, которые не подчинены никому и не боятся никого. Они постепенно станут такими же, как все остальные. Конечно же, со своим характером, но способность выжить, найти ход почти на генном уровне уже не будет так нужна. Я думаю, что наверно это уйдет, потому, что это атрибутика, и поскольку окружающая среда не требует этой атрибутики, она потихоньку отомрет. Не даром, когда я был в Израиле, я увидел людей, о которых я никогда не сказал бы, что они евреи. Они уже совсем другие, даже тип лица другой: очень много блондинов, голубоглазых. Мы привыкли к тому, что евреи брюнеты, имеют ярко выраженные носы - нет много носов курносых. То есть что-то постепенно меняется. А раз они сумели так выжить и приспособиться, то нет ничего удивительного в том, что в мире они сыграли и играют очень заметную роль, причем довольно специфическую.

- В чем это выражается?

- Есть определенная область, учитывая, сколько вообще существует евреев, и какой они составляют процент от человечества, и насколько они заметны в некоторых сферах, конечно, приходится говорить о каких-то особых талантах. Скажем во всем, что касается отвлеченного мышления: математика, физика, шахматы. Каким-то удивительным образом в музыке, главным образом исполнители, но не композиторы, хотя и они есть, но скрипачи - это просто поразительно, виолончелисты. Медики, преподаватели, я уж не говорю банкиры, финансисты, работники СМИ. Так что, конечно, роль евреев в мире весьма значительна. Но для меня это вытекает из того, что они выдюжили, преодолели, потому, что эта сила преодоления дала силы и на все остальное. Потому, что они были перед выбором либо исчезновения, либо выживания.

- А Вы сами сталкивались с антисемитизмом?

- Конечно, сталкивался. Он есть везде, ведь там где есть евреи, там есть и антисемитизм, который имеет очень серьезные и глубокие корни. Впервые я столкнулся с этим, живя во Франции, когда мне было семь лет, позже - в Советском Союзе. Из-за фамилии были проблемы с поступлением в ВУЗ. Сталкивался и на бытовом уровне. Встречал людей, которые убеждены, что евреи это что-то плохое. Но таких, на самом деле, можно только пожалеть, за тем исключением, когда они становятся агрессивными. К антисемитизму отношусь абсолютно нетерпимо. В отличие от многих я не стесняюсь об этом говорить. В Советском Союзе мне встречалось довольно много евреев, которые в глубине души хотели бы отказаться от своего еврейства, которые этого стесняются. Причем, я не буду никого называть, но есть среди них весьма известные люди, они бы дорого дали, чтобы иметь другую фамилию. Меня это всегда поражало. На мой взгляд, это трагическая штука. Ведь человек хочет отказаться от какой-то своей части. Это трудно себе представить, и именно этого я не понимаю.


Часть 2. Война будет долгой


- Известно, что Вы объездили очень много стран и городов, а Вам приходилось бывать в Израиле?

- Должен вам сказать, что я там был только один раз. Мне очень хотел туда поехать, так как было очень любопытно увидеть, что это за страна. Я очень увлекаюсь историей, и поэтому хотел посмотреть древний Израиль, Иерусалим - для меня это не безразлично. Там конечно я познакомился с некоторыми людьми: они все выучили иврит, так как без этого там нельзя, это очень жестко, и это правильно, а, скажем, в Америке это не обязательно. Когда я их спрашиваю: кем вы себя здесь чувствуете? Честные люди отвечают, что чувствуют себя чужими - и это понятно. В Израиле есть очень четкое разделение: на тех, кто родился там - сабры, на евреев из Западной Европы или из Америки, на евреев из Африки и на евреев из бывшего Советского Союза, то есть там есть свои проблемы и очень даже серьезные.

- Перед Россией и Израилем сегодня стоит общая проблема - терроризм. Позиция президента Путина всем хорошо известна. Интересно, что Биньямин Нетаньяху, например, тоже считает, что сначала с террористами нужно покончить, а только потом вести переговоры. А как Вы к этому относитесь?

- Насколько я помню, Гладстон, или кто-то другой из великих английских политических деятелей сказал: "У Англии нет ни друзей, ни врагов. У Англии есть национальные интересы" Это правильно. Точно так же нам нужно смотреть на этот конфликт. Это в национальных интересах России? Как мне кажется - да. Россия не может равнодушно относится к Ближнему Востоку, хотя бы из-за количества нефти, которое там есть. Стратегически - это очень важный район. Кроме того, любая позитивная роль в решении такого тяжелого, и, как кажется, безысходного конфликта, очень поднимает авторитет страны. Поскольку Россия очень бы хотела вновь попасть в клуб элитарных государств, и это был бы неплохой путь.

- Но в нынешних условиях это очень непросто.

- В конце концов, приезд Шимона Переса в Москву - это показатель. Я надеюсь, что очень взвешенными действиями Россия все-таки будет принимать участие в разрешении конфликта. Россия имеет определенный вес в арабском мире. Правда не так как раньше, но она может воздействовать на Арафата, недаром он сюда решил приехать, после того, как узнал, что здесь побывал Шимон Перес.

- А что Вы думаете о политике Ариэля Шарона?

- Я не сторонник действий Шарона. Полагаю, что человек, уповающий только на силу и действительно полагающий, что если долго и больно бить, то можно своего добиться. Думаю, что он заблуждается. Как раз в арабском и палестинском лагере есть люди, которые рады тому, что пришел к власти Шарон, потому, что они мира не хотят. Они хотят, чтобы мир был определенным, который никак не хотят принять в Израиле. Эти люди готовы на вечный конфликт, в отличие от Арафата, который далек от идеала, но готов на компромиссы, хотя и недостаточно. То, что ему предложило предшествующее правительство, было колоссальной уступкой. Он, видимо, воспринял это как слабость и решил требовать еще большего. В результате он получил Шарона. Участники конфликта на Ближнем Востоке имеют, то, что имеют, причем с обеих сторон.

- В отношении политики России в Чеченской республике Вы придерживаетесь такой же точки зрения?

- Это очень сложный вопрос. Я всегда в этом отношении провожу параллели. Алжир был колонией Франции, но никогда не был составной ее частью. Но, тем не менее, когда Алжир потребовал независимости и началась война, которая была весьма кровавой, то именно Де Голль принял решение отпустить Алжир. Это было решение не с позиции силы, но с позиции сильного государства. На мой взгляд, Россия сейчас не может позволить себе сказать Чечне "ладно". Потому что, как внутри России так и вне ее, это будет воспринято, и, кстати, правильно, как признак слабости со всеми вытекающими отсюда опасными последствиями. Россия может отпустить Чечню только тогда, когда вновь станет сильной. Я предпочел бы, чтобы президент моей страны именно так со мной и разговаривал. То есть не рассказывал об антитеррористической акции, когда фактически речь идет о войне, и называл вещи своими именами. Я считаю, что один из недостатков властей вообще и нашей власти в частности заключается в неумении разговаривать с людьми. Когда власть разговаривает прямо и честно - ее поддерживают, ей доверяют. Конечно, то, что происходит в Чечне недопустимо, но я понимаю, что сегодня Россия не может отпустить Чечню - и не отпустит. Все-таки сила солому ломит, и Чечня не может победить Россию в этой борьбе. Скорее всего, война будет долгой и упорной - много, много лет.


Часть 3. "Бывшие "наши" и "их" проблемы


- Какое отношение в Израиле к иммигрантам из Советского Союза и России?

- По началу было восторженное, потом все менее и менее, потом более негативное, но поскольку их очень много, теперь уже около миллиона, то уже понимают, что это очень большая политическая сила и с ними начинают заигрывать и считаться. Ведь надо сказать, что там они, в отличие от того времени, когда были в Союзе, действуют можно сказать солидарно, как нечто единое и в этом смысле представляют большую силу.

- В свое время в американских СМИ оживленно обсуждался вопрос о еврейских отказниках. Вам, как человеку долгое время проживавшему в США, о них что-нибудь известно?

- Конечно, я даже был знаком с одним из них. Этого человека звали Есенин-Вольпин. По-моему, он был сыном поэта Есенина и переводчицы Вольпиной, математик по профессии и с большими странностями. Так получилось, что мы с ним оказались в одной компании здесь, в России. Я никогда не вращался в этих кругах. Дело в том, что у меня были совсем другие взгляды. Мой отец, который, собственно говоря, и привез меня в Советский Союз, когда мне шел девятнадцатый год, воспитал меня весьма в просоветском духе, с верой в то, что идеи коммунизма и социализма - это замечательная вещь. Я верил в эти идеи много лет и защищал их именно как пропагандист, а потом очень тяжелым путем, мучительно с ними расставался. Поэтому диссиденты были моими, если не врагами, то политическими противниками. Я считал, что, конечно, можно было критиковать Советский Союз и это общество, но обращаться на Запад недопустимо.

- Почему? Ведь сейчас многие в России часто апеллируют именно к Западу.

- Я в высшей степени убежден, что Западу наплевать на этих эмигрантов и более того, с точки зрения Запада - я так и сейчас продолжаю считать - чем здесь хуже, тем для них лучше. И не дай Б-г, чтобы удался эксперимент, называемый "социализмом с человеческим лицом". Потому что если можно было бы на самом деле устроить такое общество, то не было бы нищих, у всех была бы работа, доступ к образованию и медицинскому обслуживанию, к тому же были бы все демократические свободы, то тогда это было бы на самом деле необыкновенно привлекательно. Я глубоко убежден, что те люди на Западе, которые решали политические задачи, аплодировали, когда Советский Союз и Варшавский пакт ввели танки в Прагу. И не дай Б-г, чтобы в Праге на самом деле удался этот "социализм с человеческим лицом". Так как если обладать теми правами, которые есть в нормальном, скажем буржуазном государстве: возможность ездить, читать, ничего не бояться, высказывать свою точку зрения, смотреть разное телевидение, и вместе с тем иметь те социальные и экономические преимущества, которые гарантирует социализм, то это было бы почти идеальное общество. Конечно, отсутствие всякой демократии в социалистическом обществе Западу было очень выгодно. Отсюда и мое неприятие к людям, которые обращаются туда.

- Но все-таки эксперимент не удался. Значит, западный образ жизни все-таки имеет свои преимущества?

- Я же там жил и прекрасно знал это общество, и прекрасно понимал и понимаю, что притом, что оно, конечно же, более жизнеспособное, чем советское, не тоталитарно и все-таки дает людям гораздо больше свободы, но вместе с тем, в нем есть масса изъянов, о которых мы просто не знали. Теперь мы начинаем их понимать. Мы видим, что переход к рыночной системе сопряжен, между прочим, с дикой нищетой большинства населения. Мы убеждаемся, что деньги - это главное. Со страшным возмущением говорим о денежных мешках. А разве может существовать без них это общество? Люди стесняются называть его капиталистическим, но оно капиталистическое. Власть денег существует - это действительно так. Надо называть вещи своими именами.

- То, что произошло со страной в последние десять лет, у Вас вызывает неприязнь?

- Мы этого хотели - мы это получили. Да, я могу критиковать президента. Я никого не должен просить, если хочу куда-то поехать, кроме той страны, куда собираюсь, и она мне, конечно, может отказать. Я могу не бояться, что ночью за мной приедет "черный ворон" - это не маловажно. Я могу читать разные газеты - нет цензуры. Есть настоящие выборы, и я могу выбирать разных людей - все это очень важно, и я это очень ценю. Но вместе с тем, те малоприятные стороны, которые существуют и, например, диссиденты об этом не хотели даже слышать, потому, что это противоречило их схеме. Теперь мы знаем, что это есть, что это на самом деле порой очень тяжело. И жить надо по-другому, и отношение к жизни должно быть другое, и работать надо по-другому. Сегодня люди мало общаются и гораздо реже видятся, потому что устают, потому что надо вкалывать и это нормально, ведь ничто даром не бывает.

- Как, по-вашему, есть ли у наших эмигрантов шанс сохранить свою культуру?

- С трудом. Я ведь сам из семьи эмигрантов, если говорить о моем отце. Моя мать конечно нет. Она родилась во Франции, но папа был сыном эмигрантов, уехавших из Советской России еще в 1922 году, и поэтому я имел возможность видеть эмигрантов первой волны, но их нельзя сравнивать с эмигрантами второй волны или, скажем, с еврейской эмиграцией. Потому, что это была эмиграция в основном аристократической и интеллигентской. Ее представители сохраняли прекрасный русский язык и культуру, даже в их детях она есть. С новой же эмиграцией происходят удивительные вещи: прожив три - четыре года за границей, начинают вдруг говорить по-русски с акцентом, что совершенно непонятно. Как это может быть? Я, конечно, понимаю, что есть пижоны, которые используют выражение "как это у вас по-русски", но на самом деле это дикая глупость. Можно не любить любую страну, но не ценить язык - это в высшей степени странно.

- А как Вы охарактеризуете "третью волну" эмиграции?

- Все-таки нынешняя эмиграция, началась всерьез после 1972 года, то есть после приезда Никсона в Москву. До этого была основная волна, связанная с революцией, потом была вторая волна, связанная с войной, когда многие бежали, воспользовавшись оккупацией, но все-таки она была гораздо меньшей по количеству, а если взять волну 1972 года и уже постгорбачевский период, в значительной степени люди не очень грамотные, очень многие с Украины: Одесса, Харьков. Конечно, есть Москва и Питер, но все-таки в своей массе - это люди не очень грамотные. На самом деле они и так плохо говорили по-русски, а сейчас они говорят на какой-то тарабарщине: ни то русский, ни то английский, ни то смесь чего-то и конечно никакой культуры там нет. Им хранить нечего: это люди мало читавшие, не ходившие на концерты и, как мне кажется, эти люди, если говорить о взрослых - вообще никто, потому, что они уже не россияне и никогда не станут представителями другой страны в подлинном смысле слова. Даже в Израиле они никогда не станут израильтянами, они будут постоянно сталкиваться с этим. Их дети - это другое дело, особенно если они попали туда, когда были еще совсем маленькими, они, конечно, будут чувствовать себя абсолютно комфортно.

- Было время, когда Вы проводили телемосты Россия - Америка. Тогда большой резонанс получила история семьи Локшиных. В те времена, когда все стремились уехать из СССР в другие страны, эта семья, наоборот, перебралась из Америки в Советский Союз. Вам что-нибудь о ней известно?

- Сам Локшин был членом ЦК американской коммунистической партии, но он был исключен за крайнюю догматичность. Это вообще очень интересно, ведь более догматичной партии вообще трудно найти. Они приехали потому, что в Америке им делать было нечего. Локшин работал в Онкологическом центре, если я не ошибаюсь, по образованию он был фармацевт. После изменений, которые произошли у нас в стране - полагаю, что он этого не принял, и не знаю точно, но думаю, что они уехали, может быть в Китай, может быть в Северную Корею, может быть на Кубу. Из Америки он уехал потому, что был параноиком, ему казалось, что за ним следят, это было вполне возможно, ведь он все-таки был членом ЦК Коммунистической партии США, там за коммунистами следили. На самом деле он был, конечно, параноиком, очень всего боялся и просто бежал оттуда. На мой взгляд, совершенно безосновательно. У него была семья, трое детей, кстати, дети у него были прекрасные, но, к сожалению, дальше мне его судьба неизвестна.

- Несколько месяцев назад, когда еще не было известно, кто победит в Америке: Джордж Буш младший или Альберт Гор, Владимир Путин сказал, что для евреев, проживающих в США, будет лучше, если президентом станет Буш. А что Вы думаете по этому поводу?

- Джордж Буш-младший конечно, представитель весьма консервативного крыла в американской политике. В чем то похож на Рейгана. Лично мне он представляется человеком весьма ограниченным, мало читавшим, мало знающим и провинциальным. В то же время он кичится своим американским происхождением, склонен к простым решениям. Кругозор у него очень узкий, и политика, которую он проводит, тоже весьма ограниченного кругозора. В ней выражается все худшее, что есть в Америке: непризнание серьезности экологического вопроса, не желание видеть оттенки, то есть либо только черное, либо только белое, убежденность в абсолютном превосходстве всего американского, готовность действовать с позиции силы, не желание принимать те же правила игры, что и для всех остальных. Все, что он делает, вызывает чувство озабоченности. Кстати, папаша Буша - антисемит. Я не знаю, что имел в виду Владимир Путин, может быть, он имел в виду то, что богатым будет жить хорошо, имея в виду, что среди евреев больше людей богатых, то - да. Ведь реформы, в том числе в налоговой системе, выгодны, прежде всего, людям богатым. Мы же видим, что Америка все меньше и меньше хочет брать на себя ответственность за происходящее на Ближнем Востоке, по сути дела отзывает своих солдат из Югославии.

- И последнее. Среди наших читателей немало молодых людей. Что бы Вы могли посоветовать поколению, которое только вступает в жизнь?

- Я только могу сказать, что мне помогло в жизни. Во-первых, вера в то, что я добьюсь своего, и это меня не покидало никогда. Во-вторых, терпение. Надо уметь ждать. Надо иметь цель и ее добиваться. Я вам должен сказать, что ведь меня выпустили на телевизионный экран, когда мне было 52 года. Другие в это время думают, что они скоро уйдут на пенсию, и другой бы на моем месте сдался или может быть сломался. Я был не выездным 36 лет, но потом так наездился. Вы понимаете, твердое знание своей правоты и вера в то, что ты можешь, и что ты добьешься, в сочетании с терпением - это обычно работает. Сразу не бывает ничего, а то, что бывает ни стоит ничего.


Ссылка : http://www.sem40.ru/famous2/m752.shtml
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#33 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 18 July 2010 - 18:48

tn_is12.jpg


Ушанка для Познера



Познера в гости мы звали давно. Формальным поводом для неформального общения стал тот факт, что журналисты самых разных изданий, публикующие свои рейтинги телепрессы в "Новой газете", назвали Познера персоной 2001 года, а его программу "Времена" одной из лучших телепрограмм года.

В тот момент Владимир Владимирович прийти к нам не мог - вынужден был все время между эфирами проводить по ту сторону океана, где делали сложную операцию его супруге. А когда в конце января здоровье жены пошло на поправку и нашлось время для застольной беседы, главными на повестке дня оказались уже другие темы. Например, тот факт, что через два месяца Познеру вместе с другими восемью членами федеральной конкурсной комиссии придется решать судьбу частоты, на которой еще недавно вещало ТВ-6. А элементарные предварительные подсчеты показывают, что в высокой комиссии госчиновников пятеро, а независимых экспертов только четверо, так что любая команда сверху легковыполнима.

Познер с нашей предварительной оценкой не согласился.

- Когда мне позвонил Лесин и предложил войти в состав ФКК, я согласился, потому что считал очень важным открытое, некелейное распределение частот. Для себя решил, что если частоты будут, как раньше, распределяться за спиной членов комиссии, то уйду. Но я все еще там, потому что никакого давления на нас не оказывалось. Кроме того, скажу вам, что за все время работы ФКК ни разу министерская часть не голосовала солидарно. Были случаи, когда Лесин голосовал так, а комиссия иначе. Единственно интригующий случай был с частотой ТВЦ, когда было изначально понятно, что ТВЦ получит лицензию и иное решение будет несправедливо.

В абсолютную кристальность членов конкурсной комиссии наш редакционный люд как-то не поверил. Впрочем, этого Познер и не утверждал.

- Полагаю, что кое-кому из комиссии раздаются звонки, а кое-кому даже предлагают деньги за то или иное голосование, и суммы наверняка немалые. Мне не предлагали, и масштаб предложения не берусь оценивать, но однажды мне позвонили совсем по другому вопросу - попросили только пригласить во "Времена" одного человека и за это предложили 250 тысяч долларов. Я сказал, что маловато, и дело не пошло. А несостоявшийся "гость" должен был говорить о бедственном положении детей Ирака из-за экономических санкций. Для таких, как он, четверть миллиона - тьфу... Предполагаю, что ради получения частоты - это вопрос не столько бизнеса, сколько влияния, - могут и звонить, и предлагать, и пугать. Но мой опыт убеждает меня, что такие звонки не работают.

- Сразу после объявления конкурса мнения потенциальных его участников разделились: один говорит, что участвовать в конкурсе неприлично, что это мародерство, а другой - что команда Киселева разорила старое ТВ-6, а значит, с ними можно поступить так же. Любопытно, что говорят это люди одного поколения. Но какие разные представления об этике...

- Мне кажется, что в журналистике сейчас нет этики. Есть только интересы, вокруг которых строятся отношения. На телевидении осталось очень мало людей щепетильных, с чувством чести...

- Это им вы адресуете финальный монолог во "Временах"?

- Нет, не им. Однажды мы приехали на конкурс "Новости. Время местное" в Екатеринбург, и местные журналисты брали у меня интервью на площади. Было довольно холодно, дул ветер, шел снег, а я был без шапки. Ко мне подошел случайный прохожий, одетый, я бы сказал, "сдержанно". Он снял свою ушанку и протянул мне: "Наденьте, вы же простудитесь!". Для меня любой орден - я говорю без всякого пафоса - по сравнению с таким отношением людей просто ерунда.

- Ваш зритель отдал вам ушанку, а зритель ТВ-6 - тоже не самый непонятливый - почти никак не отреагировал на отключение от эфира...

- Я вспоминаю, как два года назад в Испании баскские террористы убили молодого политика, а на следующий день на улицы спонтанно вышли 10 миллионов. У нас убили Галину Старовойтову - кто-нибудь вышел на улицу? Это вполне понятно с учетом истории нашего народа. Наверное, зрители ТВ-6 тоже недовольны, может быть, они даже звонят куда-нибудь и пишут письма, но сказать, что это сильное возмущение, я не могу. Я не слышал особого переживания, особой симпатии к тем, кто там остался, за исключением разве что Светы Сорокиной. Телевидение - это сиюминутное нечто. Сегодня ты в кадре, и тебя помнят, а завтра ты ушел, и все забыли. Я верю, что если я лично делаю свою работу честно и умело, то рано или поздно зритель это оценит.

- В прошлое воскресенье во "Временах" прозвучала фраза, что государство и общество не готовы к восприятию независимого от государства телевидения. Если к осознанию такой необходимости будет продвигаться в день по пятьдесят человек, то очень долго выйдет...

- Никколо Макиавелли еще в начале XVI века написал (когда я первый раз прочитал, у меня мурашки по коже пошли): "Народ и общество, которое долго и покорно несли иго рабства или угнетения, теряют дар божий: любовь, чувство собственного уважения и независимость. Эти категории заменяются низкопоклонством и холуйством. Такой народ и такое общество не могут воспользоваться плодами свободы даже полученной по счастливой случайности". Народ России невероятно долго примирялся с угнетением. Ожидать, что за десять лет относительного, но все же несомненного продвижения к демократии он вдруг станет западноевропейским по своим реакциям, было бы нечестно. Да, мы не готовы, мы не понимаем, почему так важно иметь телевидение, независимое от государства, но при этом вполне зависимое от какого-нибудь Березовского, поклонником которого я никак не являюсь. Но в этом непонимании, в этой неготовности нет ничего постыдного. Потому что и за десять лет страна сделала гигантский шаг, изменилась до неузнавания. Дайте еще лет двадцать пять - тридцать...

- Но почему люди в 1991 году понимали необходимость свободы, а спустя десять лет они же понимать перестали?

- Необходимость и самоценность свободы как таковой они и тогда не понимали. Понимали только, что ЦК КПСС больше быть не должно. И если бы мы спросили у них тогда, что такое "гражданская ответственность" и "свобода слова", мы получили бы интересные ответы... Произошел обвал. Память оказалась загажена. Мы были сверхдержавой, а теперь мы кто? Третьеразрядная страна, с которой никто не считается? Это чудовищно! И эта боль сидит в каждом, и во мне тоже. И хотя я никогда не высказываю это публично, но, думаю, общая боль помогает установлению контакта со зрителем.

- Вы не состоите в штате ОРТ, "Времена" производятся независимой компанией, но в эфир вы выходите все же на государственном канале.

- У меня есть личные противоречия с государственным ТВ. Задача государства по отношению к информации принципиально отличается от моей. Государство считает, что оно понимает, как мне нужно использовать информацию, что есть информация вредная для меня, которую мне, потребителю, не нужно давать. Я же как журналист исхожу из убеждения, что нет вредной информации, что я обязан сообщить любую. Однажды американский комментатор и профессор факультета журналистики Колумбийского университета Фред Френдли пригласил человек восемнадцать виднейших американских тележурналистов и дал нам такую задачу: вы - журналист, берете интервью у министра обороны вашего государства, во время интервью раздается звонок, министр просит вас подождать. Он выходит, и вы, конечно же, посмотрите, что у него лежит на столе, - не трогая ничего, близко не подходя, - вы же журналист и умеете читать вверх ногами. И вы видите, что у него на столе лежит абсолютно секретный документ, из которого ясно, что ваша страна через десять дней объявит войну другому государству. Как вы поступите? Нам потребовалось полторы минуты, чтобы сказать, что мы об этом сообщим. Тот же вопрос я задал в школе телевизионного мастерства нашим молодым региональным тележурналистам, они спросили: "А как же патриотизм?" Да какой патриотизм, если у вас есть информация, от которой зависит жизнь сотен тысяч людей? И в этом - принципиальное отличие задач власти и журналистики, и не надо по этому поводу возмущаться. А что касается государственного телеканала, на котором выходит моя программа, в тот момент, когда власть даст мне понять, что я не должен говорить то-то и то-то, я уйду.

- Но вы не стали говорить об отключении ТВ-6 на том основании, что к вам не пришли ни Киселев, ни Лесин. В результате во "Временах" вышел только репортаж, из которого следовало, что ничего не произошло.

- От себя я высказался в конце программы достаточно определенно. Я видел много программ о ТВ-6, и на мой взгляд, большинство из них было повторением сказанного. Вот разговор с Лесиным и Киселевым был бы, на мой взгляд, действительно полезным и интересным. Что касается репортажа... Наша программа производится "Студией Фониной", у которой нет своих репортеров, и Фонина, естественно, пользуется информационной службой ОРТ. Я недоволен таким положением, но на своих репортеров у нас пока нет денег.

- Но для вашей программы репортажи, в том числе и упомянутый про ТВ-6, делает Антон Верницкий, которого многие зрители запомнили как репортера, который перед президентскими выборами сделал грязно сработанный сюжет о якобы прошедшем митинге гомосексуалистов в поддержку Явлинского...

- Господин Верницкий с этим живет и... Я вот что скажу. В течение многих лет - почти двадцать - я занимался пропагандой. Работал в Агентстве печати "Новости", потом в главной редакции Иновещания, где пропагандировал советский строй, социализм. Говорил полуправду, треть правды. Не врал, но всей правды не говорил. Скоро я стал понимать, что то, что говорю, отличается от того, что есть на самом деле. Я же видел, что происходит с диссидентами, но у меня были жена и дети, и я понимал, что просто боюсь. Чехословакия забила в мое восприятие гвоздь, но и после 1968 года я еще долго работал в пропаганде. В конце концов, я решил для себя, что больше никогда не буду членом никакой партии, что никому не буду служить и что буду говорить и делать только то, что я лично считаю правдой. Но вы можете мне припомнить все сказанное за долгие годы работы в пропаганде! И крыть будет нечем - действительно говорил и действительно защищал. И теперь, во всяком случае, не спешу осуждать других.

- Как вы сами характеризуете свою роль во "Временах"? Ощущение, что чиновники, вплоть до самых высокопоставленных, приходят перед вами отчитываться. Как так получилось?

- Не знаю. Я вам больше скажу: я искренне не понимаю, что случилось в последний год, почему программа набрала такой вес. Черт его знает. Могу только сказать, что я предельно благодарен, что это случилось, и понимаю, что завтра это все может исчезнуть...

- Программа может исчезнуть, но вы-то уже нет. Познер уже стал этическим камертоном в мире, где, как вы сами сказали, этика уже не существует.

- Как сказал Габриэль Гарсия Маркес, который считает себя все же журналистом, спрашивать о соотношении этики и журналистики - все равно что искать соотношение жужжания и мухи. Либо муха жужжит, либо это не муха. Или журналист этичен, либо он не журналист.

- Вы сказали: чтобы общество изменилось, должно пройти лет двадцать. А что должно за эти лет двадцать произойти, чтобы мы изменились?

- Да ничего особенного, просто время должно пройти. Время меняет все до неузнаваемости. Меня как-то раз пригласили на съезд молодежный по проблемам наркомании. Я пришел, выступил, вспомнил, что когда-то был невыездным, и рассказал какую-то историю. Потом спрашиваю: вопросы есть? И пацан лет четырнадцати спрашивает: а кто такой "невыездной"? А я никогда не забуду, как меня в 1977 году наконец решили выпустить в Венгрию и я должен был пройти комиссию старых большевиков при райкоме партии. И полковник из комиссии меня спросил: "Написано, что вы работаете в Главной редакции радиовещания на Англию и США, вы что же, оба языка знаете?". Вот вы смеетесь, а я должен был ни в коем случае не засмеяться, иначе прощай, Венгрия.

- Что же вы сказали полковнику?

- Пришлось согласиться: да, знаю два языка, но они похожи, как украинский и русский, только еще ближе друг другу.

- Люди не понимали, что происходит здесь, просто потому, что другого не видели, но вы-то родились там и знали, что бывает по-другому. Каково вам было жить с этим знанием?

- Было время, когда я жалел, что приехал в СССР. Когда показалось, что это навсегда, я запил... Тяжелый был период в моей жизни. А та поездка в Венгрию, кстати, изменила мою жизнь. Иду мимо кинотеатра, а там афиша фильма на английском языке, название которого точно переводится "Один перелетел через гнездо кукушки". Посещение этого фильма кардинально изменило мою жизнь, о чем много лет спустя я написал Джеку Николсону, успев до этого сказать и Форману... Помните, МакМерфи спорит, что оторвет от земли огромную, болтами привинченную тумбу. И сейчас, когда вспоминаю, у меня в животе начинает тянуть. У него все жилы вздулись веревками, кажется, конец, а он тянет еще. И - отпускает. Над ним начинают смеяться, а он отходит и, обернувшись на выходе, говорит: "At least I tried. (По крайней мере, я попробовал)". После этих слов я начал реветь. (У Владимира Владимировича и сейчас, 25 лет спустя, в уголках глаз появились слезы, он даже поднял повыше голову, чтобы не выдать себя. - Прим. ред.) Потому что понял: это - главное. Надо обязательно попробовать. А я не знал, что в конце фильма Индеец, накрыв МакМерфи подушкой после лоботомии, вырвет эту тумбу и выбьет ею окно с решеткой, - а ведь ему это и в голову никогда не пришло бы, если бы не МакМерфи, - и убежит. Из кинотеатра я вышел с пониманием, что надо жить по-другому.

- В каком мире мы будем жить завтра?

- Если завтра объявят, что в Лужниках идут бои гладиаторов с настоящей резней, то уверяю вас, стадион будет переполнен. Я не сомневаюсь, что мы доживем до того дня, когда по телевизору покажут запись убийства перед телекамерой. Это будет обязательно, это будет рейтинговая вещь, за которую можно будет получить много денег- А кто будет возмущаться, тот наверняка будет тайно тоже смотреть. И из этого процесса человечество либо выйдет иным, либо погибнет. Я человек совершенно немолодой, у меня нет особого оптимизма.

- Но есть же и обратный процесс! Ведь оказался же востребован противоцинготный витамин Познер, репутационный товар, который призван помочь отмыться после выборов...

- Заместитель генерального директора ОРТ Александр Любимов мне так и сказал, что рассматривает меня как товар. Я не сопротивляюсь: я - товар. Но дорогой. Репутация дорога.

P.S. от главного редактора. На вопрос, кто есть Познер, есть простой ответ. Он не исчезает после выключения телевизора.

Ссылка : http://www.sem40.ru/famous2/m740.shtml
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#34 Flanker

Flanker

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6705 сообщений

Отправлено 23 July 2010 - 21:45

За высказывание Владимира Познера насчет православия на него обрушились православные и евреи

23.07.2010

Известному журналисту Владимиру Познеру досталось от православных и иудеев. Популярный телеведущий попал под огонь критики из-за своего мнения относительно православия, озвученного им недавно в интервью, которое Познер дал главному редактору небольшого курганского журнала "Cher Ami" Елене Тельпиз (текст интервью здесь).

В этой беседе Владимир Познер заявил о том, что одна из величайших трагедий для России – принятие православия.

"Если посмотреть сегодня – ограничимся просто Европой и возьмем христианские страны, – есть три ветви христианства: католицизм, православие и протестантизм. Если оттолкнуться от таких определений, как демократия, качество жизни, уровень жизни, и распределить страны именно по этим показателям, то на первом месте будут именно протестантские страны, все. Потом католические. И лишь потом такие, как Россия, Греция, Болгария и т.д. И это совершенно не случайные вещи, потому что более темной и закрытой религией является православие", - сказал собеседник журнала. Журналист также сравнил Церковь с КПСС, упрекнул ее во вмешательстве в политику и образование и дал понять, что не воспринимает Россию как свою страну.

Слова Познера о православии – попытка вернуть Россию в "тоталитарную идеологию атеизма"

Слова Познера о православии – попытка вернуть Россию в "тоталитарную идеологию атеизма". Такое мнение в прямом эфире радиостанции "Русская служба новостей" высказал глава Ассоциации православных экспертов Кирилл Фролов, комментируя недавнее интервью тележурналиста.

"Я расцениваю это интервью как агрессивный бред и агрессивный вызов, – заявил Фролов. – Да еще и за наши денежки, ведь мы, православные христиане, являемся налогоплательщиками и содержим государственное телевидение России. И у нас до сих пор нет возможности услышать нашего Патриарха Кирилла в прайм-тайм в отличие от безграмотных и русофобских утверждений Познера". "И вообще, человек, который настолько нелоялен России и православию, считаю, не должен вести программу на государственном телеканале", – заявил православный эксперт.

Как заявил Фролов, он хочет опровергнуть главный тезис Познера. "Вообще господин Познер безграмотен: Россия не принимала православие, Россия была создана православием. Крещение Руси создало единый русский народ", – убежден Фролов. "Познеры хотят вернуть наше государство в тоталитарную идеологию атеизма, которая нанесла России огромный вред в XX веке", – уверен эксперт.

Выступление Познера против Церкви лишь повышает ее авторитет, считает православный правозащитник

Антицерковные заявления, как в случае с журналистом Владимиром Познером, лишь укрепляют позиции православия, заявил директор Правозащитного центра Всемирного русского народного собора, религиовед Роман Силантьев.

"У Церкви всегда будут сторонники и противники, и я считаю, что для ее авторитета гораздо полезнее, что такие люди, как Ксюша Собчак, Владимир Познер и Марат Гельман выступают против Церкви, а не защищают ее", - заявил Силантьев порталу "Интерфакс-Религия".

Как считает Силантьев, эта ситуация показывает, что "некоторые телевизионные академики, в отличие от обычных академиков, обладают альтернативным мышлением и продуцируют парадоксальные выводы".

"Заявление о том, что уровень жизни стран напрямую зависит от того, какая там религия доминирует, является интересной гипотезой. Однако с учетом того, что Познер является атеистом и всячески это подчеркивает, исходя из его логики, наиболее развитыми должны быть страны, где доминирует атеизм, а такая страна у нас одна - это Северная Корея. Видимо, как атеист он должен мечтать переселиться именно туда", - сказал собеседник "Интерфакса".

Ему удивительно наблюдать, что "люди, которые постоянно говорят о том, как им немила Россия и как они не хотели бы в ней жить, тем не менее живут и работают именно в России и покидать ее не собираются".

В Федерации еврейских общин России упрекают Познера в неинтеллигентности

Журналист Владимир Познер повел себя нетактично, обвинив православие и Русскую церковь во многих бедах России, считают в Федерации еврейских общин России (ФЕОР).

"Мы уверены, что главной проблемой России является не какая-то религия, а отсутствие тактичности, понимания у многих людей, что есть сферы, в которые не следует вмешиваться", - заявили порталу "Интерфакс-Религия" в пресс-службе ФЕОР.

"Господин Познер продемонстрировал, что его, как и многих людей, в том числе в западных странах, не заботит, задевают ли его слова других, и не беспокоит тот факт, что среди интеллигенции не принято оскорблять чувства верующих", - подытожил собеседник агентства.

Владимир Познер удивлен реакцией общественности на его высказывания о православии

Между тем сам Владимир Познер удивлен реакцией общественности на его высказывания о православии.

Об этом журналист рассказал в прямом эфире радиостанции "Русская служба новостей".

"Я вообще не понимаю, по поводу чего шум-гам", - признался Познер в интервью РСН.

"Но, видимо, на это есть какая-то причина, если уж так реагировать на мнение, которое вам не нравится. Оказывается, что это болезненная тема для нашей страны, для каких-то людей", - сказал он.

"Я абсолютно не предвидел такую реакцию. Некоторые называют мои слова провокацией. В чем тут провокация? Я высказал свою точку зрения – какая в этом провокация? Обычно провокацией называют то, что не нравится. Глупости это все", - считает Познер. "Я эти вещи говорил давно: то, что я атеист, то, что я плохо отношусь к Церкви как к организации, – это давно известно. Так с чего вдруг такая реакция? Для меня это странно и забавно", - сказал журналист.

На вопрос, не опасается ли он гонений, которые могут последовать за его словами, Познер ответил, что сам бы хотел это знать. "Вот и посмотрим, какая у нас в этом смысле замечательная страна: начнутся ли гонения на человека только за то, что он высказал свое мнение? Это интересно. Будет ли Церковь участвовать в этих гонениях? Это тоже будет очень любопытно", - сказал Познер.

Источник: http://www.newsru.co...010/pozner.html

#35 Flanker

Flanker

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6705 сообщений

Отправлено 26 July 2010 - 18:49

ИНТЕЛЛИГЕНТНЫЙ ЧЕЛОВЕК НЕ СТАНЕТ РУГАТЬ ПРАВОСЛАВИЕ (МНЕНИЯ ПАРЛАМЕНТАРИЕВ)

26.07.2010

"Я думаю, что одна из величайших трагедий для России - принятие православия", - заявил журналист Владимир Познер в интервью, опубликованном на днях на его сайте.

По его словам, если взглянуть на христианские страны Европы и оттолкнуться от таких определений, как демократия, качество, уровень жизни, и распределить страны именно по этим показателям, то на первом месте будут именно протестантские страны, потом католические. "И лишь потом такие, как Россия, Греция, Болгария и т.д. И это совершенно не случайные вещи, потому что более темной и закрытой религией является православие", - заявил журналист.

Он считает, что именно от Церкви идет "боязнь Запада и рассмотрение Запада как чего-то опасного и аморального".

"Русская Православная Церковь больше всего напоминает мне КПСС с политбюро, которое состоит из митрополитов, и с генеральным секретарем, который называется патриархом. Я считаю, что Русская Православная Церковь нанесла колоссальный вред России", - сказал Познер. По его словам, в России не было Возрождения, а в Западной Европе было, потому что "смогли отойти от темных составляющих Церкви".

"Православная церковь вмешивается в политику, где ей совершенно нечего делать. В школьное образование. Она чрезвычайно агрессивна", - полагает журналист. Познер добавил, что по образованию он биолог, физиолог человека, и для него "совершенно очевидно, что после смерти ничего нет".

"Главной проблемой России является не какая-то религия, а отсутствие понимания у многих людей, что есть сферы, в которые не следует вмешиваться", - прокомментировали это заявление в пресс-службе Федерации еврейских общин России. – Господин Познер продемонстрировал, что его, как и многих людей, в том числе в западных странах, не заботит, задевают ли его слова других, и не беспокоит тот факт, что оскорблять чувства верующих неинтеллигентно".

Директор Правозащитного центра Всемирного русского народного собора (ВРНС), директор Центра географии религий Роман Силантьев в свою очередь отметил: "У Церкви всегда будут сторонники и противники, и я считаю, что для ее авторитета гораздо полезнее, что такие люди, как Ксюша Собчак, Владимир Познер и Марат Гельман выступают против Церкви, а не защищают ее".

"Заявление о том, что уровень жизни стран напрямую зависит от того, какая там религия доминирует, является интересной гипотезой. Однако с учетом того, что Познер является атеистом и всячески это подчеркивает, исходя из его логики, наиболее развитыми должны быть страны, где доминирует атеизм, а такая страна у нас одна - это Северная Корея. Видимо, как атеист он должен мечтать переселиться именно туда", - сказал Роман Силантьев.

С просьбой прокомментировать заявление Познера REGIONS.RU/"Новости Федерации" обратились к представителям верхней и нижней палат парламента.

Парламентарии осудили заявление Владимира Познера, назвавшего принятие православия трагедией для России. Указав на опасность необдуманных оценок такого рода в многоконфессиональной стране, политики напомнили о большой роли православия в русской истории.

"Крайне удивлена" заявлением Владимира Познера относительно православной религии председатель Комитета Совета Федерации по социальной политике и здравоохранению, представитель в СФ от правительства республики Хакасия Валентина Петренко.

"Странно, что такой образованный человек, как Познер, допускает такие высказывания", - отметила сенатор.

По словам парламентария, для нее было противоестественным слышать допущенные телеведущим сравнения РПЦ с КПСС и возвеличивание им протестантских и католических стран. Как заметила Петренко, любая организация в своем строении имеет иерархию – верхнее руководство, среднее и низшее звенья. "Поэтому абсолютно непонятно, при чем тут КПСС", - сказала политик. "Что же касается достижений протестантских и католических стран, то, безусловно, они есть. Но не стоит также забывать и об их сомнительных успехах в области морали и нравственности, когда там приветствуется и всячески поддерживается гомосексуализм, разрешаются однополые браки и усыновление такими "парами" детей", - подчеркнула сенатор.

Парламентарий также обратила внимание, что когда в Советском Союзе "правил коммунизм, вера была вытравлена, однако жить лучше мы не стали". "Кроме того, необходимо помнить, что именно атеисты совершали очень серьезные злодеяния – организовывали ГУЛАГ, отправляли невиновных людей в лагеря", - констатировала политик, заметив, что человек имеет право на атеизм, но при этом не надо стравливать религии. "А то, что в православной вере вдруг проявляются какие-то недостатки, то это люди сами и виноваты. Сама вера тут ни при чем. Православие никому никогда ничего плохого не сделало", - заключила Валентина Петренко.

"С грустью и непониманием" воспринял высказывание Владимира Познера по поводу православной религии заместитель председателя Комиссии Совета Федерации по вопросам развития институтов гражданского общества, представитель в СФ от исполнительного органа государственной власти Краснодарского края Александр Починок.

"Познер – выдающаяся личность, интеллигентнейший человек. Жаль, что он позволил себе нападки на религию. Не надо было этого делать", - сказал сенатор. "Слышать такое от умнейшего человека странно, но, в принципе, это его право", - добавил парламентарий.

По словам политика, история православия насчитывает почти две тысячи лет, к православным верующим себя относят десятки миллионов человек. "Делать такого рода заявления - не уважать православных всего мира", - подчеркнул Александр Починок.

"Не совсем честной" показалась данная Владимиром Познером оценка православной религии члену Комитета Совета Федерации по образованию и науке, представителю в СФ от исполнительного органа госвласти Калужской области Валерию Сударенкову.

"Она не отличается ни научностью, ни аргументированностью, ни оригинальностью", - заявил сенатор. "Это сугубо личное мнение конкретного человека, и я бы к этому мнению относился спокойно", - добавил парламентарий, заметив, что такого рода суждения нельзя назвать новыми. "Из уст некоторых политиков они звучали и раньше", - сказал Сударенков.

Сенатор высказал мнение, что "если все измерять с точки зрения современного уровня благополучия, тогда все были бы единоверцами".

Политик считает недопустимым выставлять веру "на аукцион, делая ее предметом торга и определяя степень ее ценности". "Вера – это внутреннее состояние человека", - подытожил Валерий Сударенков.

К "провокационным" отнес высказывания Владимира Познера относительно православной религии член Комитета Совета Федерации по делам СНГ, представитель в СФ от администрации Курганской области Олег Пантелеев.

"Сталкивать религии, говоря, что одна из них хорошая, а другая – плохая, нельзя", - заявил сенатор. По его мнению, это может очень плохо закончиться. "Истории известны примеры, когда религиозные разлады приводили к войнам", - отметил парламентарий. Как выразился Пантелеев, "право ругать религию не дано даже атеистам".

Политик рассказал, что, находясь сейчас в командировке в Словении, ему довелось наблюдать "единение православной и католической Церквей, которые проповедуют единые ценности". По словам Олега Пантелеева, поминальные службы в честь павших в годы Первой мировой войны российских воинов проходили не только в Русской часовне, но и в католическом храме, где службу вел митрополит Полтавский и Миргородский Филипп.

Неоднозначно относится к заявлению Владимира Познера в отношении православной религии заместитель председателя Комитета Госдумы по образованию, член фракции "Единая Россия" Гаджимет Сафаралиев.

"В последнее время, действительно, создается впечатление о большом влиянии православной религии на государственные дела", - отметил депутат. Между тем, как подчеркнул Сафаралиев, по конституции Церковь отделена от государства и не может вмешиваться в сферу государственных полномочий. "Не совсем полезными" он назвал и частые демонстрации по центральным телеканалам церковных праздников и богослужений.

Вместе с тем парламентарий не усматривает в православии элементов какой-либо агрессии. "Православие – это христианство восточного толка, оно всегда отличалось терпимостью к другим религиям и традициям", - обратил внимание Сафаралиев. Как отметил политик, православные патриархи не инициировали ни крестовые походы, ни прочие воинственные акции.

Со своей стороны депутат призывает "не заниматься разбором тех или иных религий, а сосредоточить усилия на борьбе с религиозным экстремизмом". "В стране существует немало тоталитарных сект, которые вводят верующих в заблуждение и проповедуют различные экстремистские идеи", - заметил Гаджимет Сафаралиев.

С большим непониманием относится к словам Владимира Познера о православной религии заместитель председателя Комитета Госдумы по охране здоровья, член фракции "Единая Россия" Александр Чухраев.

"Интеллигентный и широко известный человек не должен выступать с подобными высказываниями", - заявил депутат. По его словам, "нужно уважать обычаи и веру других людей, тем более в стране, где православию уже больше тысячи лет".

Как отметил парламентарий, на протяжении всей российской истории православие "только укрепляло и защищало страну". "Никогда эта величайшая религия не ассоциировалась ни с агрессией, ни с призывами к какому-либо насилию", - подчеркнул Чухраев, обратив внимание, что "за веру и отечество люди шли погибать".

Политик признал, что православная церковь вмешивается происходящие в стране процессы. "Но случается это тогда, когда встает вопрос о борьбе с пьянством и наркоманией, о борьбе за семейные и духовные ценности", - подчеркнул депутат. Как полагает Александр Чухраев, заявление Познера свидетельствует о его незнании или непонимании истории России и роли в ней православной религии.

"Своеобразным" назвала заявление Владимира Познера в отношении православной религии член Комитета Госдумы по культуре, член фракции "Справедливая Россия" Елена Драпеко.

"Согласиться с ним можно лишь в том, что наша цивилизация, действительно, сильно отличается от всех остальных", - заявила депутат. По ее словам, православие определило самобытность России, традиции и культуру. "Уже с X века Россия была вполне цивилизованной страной, и успехи в ее дальнейшем развитии известны всему миру", - подчеркнула Драпеко.

Как полагает парламентарий, католицизм и протестантизм сформировали на Западе "другие модели ценностей". "У православных – свои ценности и святыни, которые и определяют их бытие", - отметила она.

Политик также считает необоснованными утверждения о вмешательстве РПЦ в дела государства. "Просто само государство все чаще стало опираться на авторитет Церкви", - указала депутат. "Церковь и культура – две главные великие основы, которые никогда не дадут России развалиться", - убеждена Елена Драпеко.

С недоумением отнесся к заявлению Владимира Познера о православии член Комитета Госдумы по финансовому рынку, член фракции "Справедливая Россия" Анатолий Аксаков.

"Русская православная церковь позволила сформироваться российскому государству", - отметил депутат. По его словам, "Церковь стала одним из главных факторов для объединения русских земель". Аксаков также обратил внимание, что православная вера "спасала людей в самые трудные минуты".

Он напомнил, что в начале Великой Отечественной "даже советское руководство в лице Сталина обратилось к Церкви за помощью". Как считает парламентарий, именно с забвением православных ценностей были связаны многочисленные невзгоды страны в советский период ее истории.

Политик особо подчеркнул, что РПЦ "ведет себя не агрессивно, а активно, и это большое благо для страны". Он отметил, что православная религия "всегда призывает к любви, добру, сохранению семейных ценностей". По убеждению Анатолия Аксакова, "возрождать страну, проводить ее модернизацию можно только опираясь на мощную нравственную силу, каковой и является православие".

Источник: http://www.regions.ru/news/2304302/

#36 Flanker

Flanker

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6705 сообщений

Отправлено 26 July 2010 - 21:11

СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛИ О НАПАДКАХ ПОЗНЕРА НА ПРАВОСЛАВИЕ
26.07.2010

"Я думаю, что одна из величайших трагедий для России - принятие православия", - заявил журналист Владимир Познер в интервью, опубликованном на его сайте.
По его словам, если взглянуть на христианские страны Европы и оттолкнуться от таких определений, как демократия, качество, уровень жизни, и распределить страны именно по этим показателям, то на первом месте будут именно протестантские страны, потом католические. "И лишь потом такие, как Россия, Греция, Болгария и т.д. И это совершенно не случайные вещи, потому что более темной и закрытой религией является православие", - заявил журналист.

Он считает, что именно от Церкви идет "боязнь Запада и рассмотрение Запада как чего-то опасного и аморального".

"Русская Православная Церковь больше всего напоминает мне КПСС с политбюро, которое состоит из митрополитов, и с генеральным секретарем, который называется патриархом. Я считаю, что Русская Православная Церковь нанесла колоссальный вред России", - сказал В.Познер.
По его словам, в России не было Возрождения, а в Западной Европе было, потому что "смогли отойти от темных составляющих Церкви".

"Православная церковь вмешивается в политику, где ей совершенно нечего делать. В школьное образование. Она чрезвычайно агрессивна", - полагает журналист.

Следует отметить, что эти мысли журналист высказывает уже давно.

ВЛАДИМИР ПОЗНЕР: "БЕДА РОССИИ - ПАГУБНАЯ РОЛЬ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ".
23.06.2003

Журналисты популярного местного еженедельника "Калужский перекресток" взяли интервью у известного мэтра российской журналистики Владимира Познера. Владимир Владимирович подробно и добросовестно ответил на вопросы корреспондентов из провинции.
Среди обсужденных проблем, зашла речь и о тех главных бедах, которыми страдает сегодня современная Россия. И здесь телеакадемик неожиданно высказал оригинальное личное мнение:
"В России проблемы - исторические, - заявил Владимир Владимирович. - Первая - то, что в течение длительного времени - и при самодержавии, и при коммунистах - народ был лишен свободы и способности делать самостоятельный выбор. Вторая беда - это пагубная роль Русской Православной Церкви. Православие было тормозом развития страны. Сравните хотя бы православные Россию, Грецию и Болгарию по уровню благосостояния и развития демократии с протестантскими странами Скандинавии, с Великобританией или Германией, даже с католическими Францией или Италией.. Печально, но Россия отстает от всех прочих христианских неправославных стран Европы. Российские беды вовсе не в дураках и дорогах, а в вещах более серьезных".

Источник: http://www.regions.ru/news/1147512/



"Главной проблемой России является не какая-то религия, а отсутствие понимания у многих людей, что есть сферы, в которые не следует вмешиваться", - прокомментировали это заявление в пресс-службе ФЕОР. - "Господин Познер продемонстрировал, что его, как и многих людей, в том числе в западных странах, не заботит, задевают ли его слова других, и не беспокоит тот факт, что оскорблять чувства верующих неинтеллигентно".

Директор Правозащитного центра Всемирного русского народного собора (ВРНС), директор Центра географии религий Роман Силантьев отметил: "У Церкви всегда будут сторонники и противники, и я считаю, что для ее авторитета гораздо полезнее, что такие люди, как Ксюша Собчак, Владимир Познер и Марат Гельман выступают против Церкви, а не защищают ее".
"Заявление о том, что уровень жизни стран напрямую зависит от того, какая там религия доминирует, является интересной гипотезой. Однако с учетом того, что Познер является атеистом и всячески это подчеркивает, исходя из его логики, наиболее развитыми должны быть страны, где доминирует атеизм, а такая страна у нас одна - это Северная Корея. Видимо, как атеист он должен мечтать переселиться именно туда", - сказал он.

REGIONS.RU попросили священнослужителей и экспертов прокомментировать слова Владимира Познера.

Игумен Мелетий (Соколов), преподаватель Московской духовной семинарии, считает, что заявление свидетельствует о принципиальном непонимании религиозной традиции и глубокой личной неприязни журналиста к православию.

"Обвинять народ за сделанный им тысячу лет назад исторический выбор бессмысленно и непродуктивно. Делать материальное благополучие критерием истинности веры - по меньшей мере, некорректно. Да и с моральной точки зрения этот критерий небезупречен. Общеизвестно, что своим процветанием многие страны Запада обязаны в том числе и ограблению своих бывших колоний и других стран нынешнего "третьего мира". А обвинение Церкви в закрытости - и тем более сравнение ее с политической партией - иначе как абсурдными не назовешь", - отметил он.

"Это заявление представляется мне весьма агрессивным и вызывающим", - добавил отец игумен.

Священник Георгий Белодуров, клирик Воскресенского (Трех исповедников) храма г. Твери, полагает, что Владимир Познер не знаком с православием не только как с религией, но и как с культурным явлением.

"Владимир Познер подобными идеями уже делился с общественностью несколько лет назад. Видимо, интерес к его персоне начинает падать, поэтому он и решил вытащить из своего журналистского "загашника" наиболее скандальные из старых высказываний, дабы привлечь к себе внимание общественности", - заметил отец Георгий.

"Если мы вспомним хотя бы пример Германии, где в одних областях преобладают католики, а в других протестанты, то станет понятно, что все его рассуждения о преимуществах той или иной христианской конфессии - это не более чем обывательские обобщения, исторически ни на чем не основанные", - подчеркнул священник.

"В России много проблем, но они, на мой взгляд, связаны не с влиянием православия, а с семидесятилетним коммунистическим периодом нашей истории" - подытожил он.

Руководитель службы коммуникации Иваново-Вознесенской епархии иеромонах Макарий (Маркиш), известный православный публицист и миссионер, один из авторов "Основ учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека", в связи с "рейтингом" христианских конфессий, предложенным Познером, напомнил, что "не все то золото, что блестит".

"Поскольку г-н Познер утверждает, что он атеист, то его интервью, по словам великого философа Канта, выглядит как картинка, в которой "один доит козла, другой подставляет решето". Будучи безбожником и говоря вздор о России и православии, он выглядит одновременно и как "доящий", и как "подставлющий решето", - заметил он.

"Поскольку Владимир Познер отдает протестантам предпочтение, то хочу напомнить, что из недр протестантской Германии вышел национал-социализм во главе с Гитлером. Получается, что нацизм тоже должен быть мил известному телеведущему", - заключил отец Макарий.

Исмаил Бердиев, председатель Духовного управления мусульман Карачаево-Черкесии и Ставропольского края, заметил, что отечественным журналистам следовало бы помнить, что иногда молчание - золото.

"Уже потому, что Владимир Познер - атеист, он не имеет никакого права выступать с комментариями на счет религии. Нет никакой необходимости делать достоянием общественности его сугубо личное мнение о религиозных вопросах, в которых он очевидно некомпетентен", - заметил он.

. "И вообще, на мой взгляд, если человек открыто заявляет, что ему чужда страна, в которой он живет и работает, то ничто не мешает ему покинуть эту страну и уехать туда, где ему больше нравится", - подытожил Исмаил-хаджи.

Заведующий отделом Украины Института стран СНГ, глава Ассоциации православных экспертов Кирилл Фролов заявил, что русофобам не место на "Первом канале".

"Я глубоко убежден, что человек, ненавидящий Россию и православие, не должен быть ведущим государственного "Первого канала". Получается, что мы на средства налогоплательщиков спонсируем русофобскую антиправославную пропаганду", - подчеркнул он.

"Владимир Познер несет безграмотную чушь. Если бы православие было фактором, тормозящим развитие государства, то высокоразвитая православная Византийская империя не просуществовала бы более тысячи лет, Российская империя не расширилась бы, заняв одну шестую часть света", - напомнил он.

"Православная церковь всегда поддерживала новое. Например, одна из первых электростанций в стране была создана в Соловецком монастыре. Можно также упомянуть широкую социальную деятельность русских православных монастырей: один только Иосифо-Волоцкий монастырь кормил сотни страждущих", - заметил Кирилл Александрович.

. "Как раз идеализируемые Познером протестантские страны, где распространилось женское и гомосексуальное священство, первые падут под натиском ислама. Православие же, с моей точки зрения, было и будет являться самой живой силой России", - заключил он.

Сергей Рогунов, заместитель директора школы молодежного служения Патриаршего центра духовного развития детей и молодежи при Даниловом ставропигиальном мужском монастыре, полагает, что Церкви нельзя пренебрегать обывательской критикой в свой адрес.

"Дело в том, что внутренняя жизнь Церкви гораздо шире, глубже и разнообразнее, чем те простые критерии оценки "хорошо-плохо", к которым прибегает Владимир Познер. Это позиция обывателя, судящего о православии по той официозной картинке, которую преподают нам с экранов телевизоров", - заметил он.

"Бывает, что такой дилетантский подход несет в себе некоторое здравое зерно, поскольку, к сожалению, Церковь справляется не со всеми декларируемыми ею задачами. И то внешнее впечатление, которое она производит на нецерковных людей, - например, в том, что касается ее взаимодействия с властью, - может вызывать отторжение. Поэтому мнение Владимира, по-видимому, нуждается в компетентной дискуссии", - заключил Сергей Рогунов.

Источник: http://www.regions.ru/news/2304232/

#37 Flanker

Flanker

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6705 сообщений

Отправлено 26 July 2010 - 19:31

Искусство жить

Текст интервью с Владимиром Познером


Уважаемые друзья, не так давно главный редактор журнала "Cher Ami" (г.Курган) Елена Тельпиз и фотограф Евгений Кузьмин, интервьюировали Владимира Владимировича Познера. И любезно предоставили для публикации на нашем сайте текст интервью и фото.

По маленьким улочкам старого города мы бежали едва не вприпрыжку. О том, насколько Владимир Владимирович ценит свое время, знает каждый. Хотелось успеть забежать в кондитерскую, взять что-нибудь к чаю…Вообще сначала я не хотела об этом писать, зная, что он обязательно прочтет статью и может если не обидеться, то нахмуриться. Но потом решила, что скорее его это позабавит и он улыбнется. В общем, дело было так. Поняв по адресу, что приглашены домой, мы решили купить пирожных, потому что русский человек в гости с пустыми руками не ходит.

– Это к чаю, – сказал Евгений, переступив порог квартиры во Вспольном переулке ровно в 12.00.

– Ну что вы, не стоило, – отозвался Познер и, забрав такие аппетитные на вид слойки, исчез в недрах своих апартаментов.Стоит ли говорить, что ни слоек, ни чая мы так и не увидели…

Познер, как ни странно это прозвучит после рассказанного выше, оказался очень гостеприимным хозяином. Настолько, насколько может быть гостеприимен человек, воспитанный в западной ментальности. А как еще, позвольте спросить, можно расценить столь щедрый подарок: несколько часов бесценного времени, отданных на общение с журналистами из маленького провинциального издания со смешным для столицы тиражом в две тысячи экземпляров? Согласитесь, это будет подороже двух кружек горячей воды…

Однако к делу.

– Как вы будете меня снимать? В полный рост или по пояс? – сразу уточнил Владимир Владимирович. – От этого зависит, надо ли мне переодевать домашние брюки...

– Если не сложно… – деликатно начал Евгений…

– Мне сложно. Я не хочу. Но если надо, то я пойду и переоденусь…

Господи, спасибо тебе! Как это приятно - работать с Профессионалом!

– Включайте эту штучку, – Познер дает отмашку началу разговора. После небольшого вступления задаю коронный вопрос этого номера:


– Владимир Владимирович, независимость России лично вам что принесла – вред или благо?

– Мне трудно ответить на ваш вопрос, потому что я считаю, что Россия была независимой всегда. Все-таки как ни крути, Советский Союз – все та же Российская империя, но только другого строя. По существу же все, что относилось к Российской империи, за исключением Финляндии – все и осталось. Империя никуда не исчезла. Только раньше она называлась по-другому. По сути, один имперский строй сменился другим, который назывался так, как назывался, – СССР. Россия всегда была главной в этой Империи, поэтому говорить об ее независимости как-то странно. От кого независимости?

– РСФСР была единственной республикой, у которой не было ничего своего – все союзное...

– Да, это правда, в Москве не было компартии РСФСР, но были компартия Украины, компартия Грузии и т.д. Но все равно главной была Россия, все решалось в Москве. Независимость – так, как я ее понимаю, – это когда одна страна не подчинена другой. Но это никак не относится к Российской республике времен СССР. Вообще, это несколько казуистический спор, вот, мол, мы освободились. А от чего мы освободились, собственно говоря? Освободились от всех других республик, о чем многие, честно признавшись, до сих пор жалеют. Я не жалею нисколько, потому что понимаю, что империя, как единица, не может существовать вечно. Были империи, которые господствовали долго, гораздо дольше, чем, скажем, Советы. Но, во-первых, повторюсь, Россия-то стала Империей задолго до ее превращения в СССР, а во-вторых, империи имеют свойство распадаться, потому что колонии стремятся к независимости и в конце концов ее обретают. Поэтому для меня было очевидно, что это произойдет. Я не мог сказать, когда, я ведь не ясновидящий, но то, что так не может существовать вечно, мне было ясно.

– Я правильно понимаю: к распаду привели не столько экономические предпосылки, сколько политические…

– Имело место и то и другое. Стремление к независимости где-то было сильнее, а где-то более слабым, но ведь было – этого отрицать нельзя. Прибалтика, например. Эти три республики вошли в состав СССР значительно позже остальных, потому что после революции откололись и хотели независимости.

Помню, был проведен референдум, который показал, что 72 процента жителей СССР были за сохранение Союза. Но то был референдум нечестный, потому что в нем принимали участие русские. А их-то как раз все устраивало, ведь они были главными. А если бы это был честный референдум, то его проводили бы среди этноса – среди грузин, армян, латышей и т.д. Но не среди русских, живущих в Грузии, Армении, Латвии. И результат был бы совсем иной, в этом я не сомневаюсь ни одной минуты. Отчасти это были экономические причины, потому что к тому времени, когда проводили этот опрос, времени, предшествующему распаду Союза, люди уже жили плохо. В магазинах ничего не было и т.д. Но главной все же была причина политическая – «мы хотим жить сами по себе». Это характерно для любого народа: он хочет быть сам по себе. Вот, например, распад Югославии. Хорваты хотели быть хорватами, черногорцы – черногорцами и т.д. А сербы как главные хотели все сохранить. Так же и в Грузии: абхазцы захотели иметь свою страну – Абхазию, а не быть частью Грузии. В какую страну ни заглянуть, где есть подобные проблемы, это видно. Поэтому мне было понятно, что так произойдет.

– Тогда как вы считаете, правильный ли был избран путь?

– Вы знаете, о правильности пути можно судить следующим образом: много ли крови было пролито? Потому что падение империй зачастую происходило за счет восстаний и войн. Поразительно, но Советский Союз распался, по сути дела, без войны. В общем, все произошло более-менее спокойно. Поэтому я бы сказал – да, это был правильный путь.

– По разным оценкам, только за правление Бориса Ельцина мы потеряли порядка 40 процентов экономического потенциала. За годы войны – 20-22 процента. Когда мы это наверстаем? И видите ли вы ту генеральную столбовую, по которой Россия должна была бы пойти и пойдет в конце концов?

– Я совершенно не пойму, что это за подсчет. За время войны мы потеряли 27 миллионов человек, а за время распада СССР – никого. 27 миллионов человек – это гораздо больше 10 процентов населения. Как экономически измерить такие потери? Конечно, мы потеряли очень много, потому что Советский Союз был так организован, что это был единый организм. Заводы, которых было много на Украине, в Узбекистане, других республиках, были связаны друг с другом… И это то, что мы потеряли… Я думаю, что многие вещи, которых мы лишились, мы не восстановим. Например, в России никогда не будет расти хлопок… Виноград, грузинское вино – всего этого у нас уже не будет. Но при этом, кто бы что ни говорил, уровень жизни в России сегодня заметно выше, чем он был в Советском Союзе. У людей больше денег. Да, есть очень много бедных людей, но в общем и целом люди живут гораздо лучше. В магазинах не было вообще ничего. Только консервы и «Завтрак туриста». А сейчас там есть все. Да, нужны деньги, чтобы все это купить, но это уже другой вопрос. Если бы в стране не было денег, то всего этого не было бы и в магазине: нет спроса – нет товара. В этом смысле мы перегнали основательно. Что касается общего экономического положения валового производства, пока это, конечно, не валовое производство Советского Союза. И когда будет – неизвестно, это зависит от того, как будет построена экономика страны. На сегодняшний день страна сидит на газово-нефтяной игле. И это очень плохо, потому что это легкие деньги, образно говоря. И страна непобуждаема к диверсификации, к развитию других направлений. На мой взгляд, это ошибка в экономической стратегии.

– А как же взять сейчас и догнать, когда такой разрыв?

– Догнать кого? Страны очень сильно развитые? Я могу вам сказать, что если движение по этому пути будет продолжаться, то мы никогда и не догоним.

– А вы видите путь?

– Да, я вижу путь, как мне кажется, я ведь все-таки не экономист, я журналист и не более того, но у меня такое ощущение, что мы должны изменить экономические приоритеты. Должны ставить другие цели и идти к ним. Нет ни одной страны в мире, которая во всем, по всем направлениям превосходит другие, но мы должны определить приоритеты, выделить отрасли, в которых у нас есть определенные традиции и в которых мы можем быть конкурентоспособными с другим миром.

– Например?

– Это трудно сказать. Мы должны развивать другие области экономики, вкладывая в это и привлекая также иностранные деньги. Мне кажется, что вектор нужно менять. Иногда ссылаются на опыт арабских стран, которые живут за счет нефти, и живут хорошо. При этом не говорят о том, что в этих странах гораздо меньше населения, гораздо ближе к поверхности лежит нефть и гораздо проще ее добывать. И что, хотя уровень жизни жителей этих стран довольно высокий, они, как правило, не работают, а работают приезжие. Все равно наступит день, поверьте мне, когда найдут другой источник энергии. Не нефть и газ, а, скажем, водород. И вот что тогда будет с этими арабскими странами – это большой вопрос. И они сами это понимают, и сегодня в Дубаи развивается строительная промышленность как нигде. Они находят другие пути, и мы должны найти другие пути, потому что купание в нефти и дышание газом – это временное явление. 20-30 лет – большие деньги, и эти деньги надо использовать для развития других вещей. Надо посмотреть, что у нас хорошо получается. Что мы производим помимо оружия – тут-то мы всегда были сильными, – но на одном оружии страна не может существовать. А кроме оружия, какие наши товары конкурентоспособны? Насколько я знаю, мы делаем турбины, которые покупают во всем мире. Трубы определенные, широкого диаметра… Я думаю, что помехой развитию других отраслей экономики являются очень мощные лобби, существующие в нашей стране и заинтересованные в развитии газа и нефти.

– В интервью Delfi вы сказали о «былом величии России». Вы действительно считаете, что величие России в прошлом, что его сейчас нет?

– Если говорить о советском времени, то был определенный период первых пятилетних планов, когда Россия вырвалась вперед во многих областях, начиная с фундаментальных наук и кончая промышленными отраслями. По валовому продукту, вообще говоря, она вышла тогда на второе место в мире. Не по уровню жизни населения, но было видно, что страна очень мощно развивается. Другое дело, что в какой-то момент так называемая плановая экономика перестала работать. Система не позволяла. Было несоответствие между посылом и реальностью. Посыл говорил: от каждого по возможности, каждому по труду. Это прекрасный лозунг, но реально он не осуществлялся. Было не от каждого по возможностям и не каждому по труду. И тому миллион примеров. Ты старший редактор и я старший редактор, и мы получаем одинаковые зарплаты, хотя я работаю много лучше. Но раз я работаю много лучше, а вы работаете много хуже, при этом получаете столько же, сколько я, что-то должно побуждать вас работать лучше? Отсутствие конкуренции приводит в конце концов к вот такой уравниловке, какая была у нас.

Да, конечно, величие России было связано с военной мощью.

– То есть вы считаете, что величие государства измеряется сферой его политического влияния, его возможностью влиять на геополитические процессы?

– Думаю, да. Но это не значит, что именно такое величие надо видеть своей целью. Швейцария – не великое государство. И Норвегия. Но когда ООН составляет список стран с наиболее высоким уровнем и качеством жизни, то там как раз фигурируют страны не великие. Государства Скандинавии, Швейцария, Голландия. США на 18-м месте. Китай влияет на весь мир: при этом количество нищих в Китае больше, чем где бы то ни было.

– Имеет ли смысл стремиться к такому величию?

– Вы знаете, иногда это результат исторического развития. Россия, как громадная страна, генетически видит себя великой державой. Это стало частью менталитета. Но это может измениться, как, например, произошло в Англии. Во времена империи у англичан было чувство, что солнце не садится над Великобританией. Теперь такого чувства у них нет, но на это понадобилось время.

Стремление во что бы то ни стало быть великой державой, на мой взгляд, сильно мешает. Надо стремиться к другому. Надо стремиться к тому, чтобы людям было хорошо жить. Чтобы им было комфортно, чтобы они чувствовали себя в безопасности и верили в завтрашний день. Если при этом из-за богатства страны или ее размеров она становится важной в геополитике, это хорошо. Но считать, что это и есть цель, неправильно. Примириться с тем, что сегодня мы не сверхдержава, – очень трудно. И это нежелание я вижу у самых разных людей. Назад пути нет, можно идти только вперед. И можно чего-то добиться, только цель должна быть другой. Потому что качество жизни людей в России – довольно низкое.

– Для вас этот день – 12 июня – праздник? Если его условно считать днем рождения нового государства?

– Мы не живем в СССР не с 12 июня, а с конца 91-го года. Я считаю, что искоренение советского строя – это праздник, и в этом я не сомневаюсь нисколько. Для меня странно, что выбрали именно этот день. Я его не ощущаю праздником. И вообще, он для меня очень искусственный. Выходной - не выходной. Я его не связываю с чем-то таким, как говорил Горбачев, судьбоносным.

– А вы любите Россию?

– Хороший вопрос. Я представляю собой некоторое исключение: я приехал в Россию почти взрослым человеком, мне было 19 лет. И хоть я выучил язык, до этого я его не знал, и очень хорошо узнал страну именно как журналист, я никогда не чувствовал, что это мой дом, и не чувствую до сих пор. Дом – штука очень многогранная, и это не связано с политическим строем, с какими-то фундаментальными вещами. Это связано с сотнями мелочей: как люди одеваются, как они ходят, как они общаются, что они едят и т.д. Все эти вещи воспринимаются как само собой разумеющееся до тех пор, пока ты их не лишаешься. Вот тогда ты чувствуешь, как тебе этого не хватает. Для меня в гораздо большей степени дом – это Франция и не Америка в общем, а в частности Нью-Йорк, где я вырос. Я многое люблю в России, но сказать, что я люблю Россию... Ну, я ее люблю как что-то не свое. Это не мое. Я все равно чувствую себя чуть-чуть чужим.

– А что вы любите в России?

– Ну, я люблю литературу, а также все, что относится к искусству. Музыку: классическую и русскую народную. Я вообще считаю, что Россия – необыкновенно одаренная страна в смысле искусства в широком плане. Я люблю то, что называется русской интеллигенцией, ее мало осталось, но то, что она собой выражает, я очень люблю. Я люблю природу этой страны, она очень красивая. Но многие вещи мне совершенно чужие. В частности, человеческое общение. Оно не мое.

– То есть по ментальности вы не русский человек?

– Конечно, нет. Но как только начинаешь говорить о национальных чертах, то выходит, что эти черты есть у всех. И когда начинаешь вычленять какие-то вещи, то это не работает.

– Мне вот интересно про французов. Для большинства русских людей Франция – это миф. Галантные мужчины, красавицы-дамы...

– Ну, это ошибка.

– Я-то знаю, но ведь и те сведения, которые есть у меня, возможно, тоже миф…

– Ну-ка интересно: какие?

– Ну, например, из телепередач, книг, толстых журналов у меня сложился образ француза как очень скупого человека…

– Это верно…

– Назовите еще национальные черты. Какие они на самом деле, эти французы?

– У них есть одна черта, которая называется по-французски «l`art de vivre» – искусство жить. Француз вне зависимости от того, кто он, какое он занимает положение в обществе и каким состоянием владеет, обладает этим искусством. Оно сводится к тому, чтобы получать удовольствие каждый день и буквально от всего. Это не значит жить сегодняшним днем, но и означает именно это. Какие вещи для меня совершенно неприемлемы в России? Это бесконечное долготерпение. Это жажда сильной руки и нежелание самим решать что-либо. Нежелание брать на себя ответственность. И отсутствие веры, которое легко объясняется тем, что в течение очень долгого времени людям доказывали, что это бесполезно. Нельзя сказать, что это какое-то безразличие, просто есть ощущение, что каждый живет только для себя. Я могу привести живой пример. Некоторое время назад я был во Франции, это было в августе, когда все французы отдыхают. У них август – время отпусков. И вот в конце августа все возвращаются к себе домой. Я был на юге, и французские власти не придумали ничего лучше, как именно в этот момент резко повысить тариф на бензин. Дальнобойщики забастовали и своими громадными машинами заблокировали нефтеперерабатывающие заводы, и бензин перестал поступать на бензоколонки. Бензин давали скорой помощи и пожарникам, а больше никому. Все застряли и не могли уехать домой. На телевидении, я видел, брали интервью у людей, спрашивая их, как они к этому относятся. И не было ни одного человека, который бы не сказал: правильно, молодцы, так и надо. Вот это солидарность! Теперь другой пример: в Екатеринбурге зимой целый большой квартал лишен тепла. Люди пишут письма, протестуют, и ничего. И тогда они вышли на улицу и перекрыли движение. И что вы думаете? Их стали избивать водители, потому что у этих водителей дома было тепло. А раз у меня дома тепло, меня не волнует, что у тебя холодно. Меня это не-вол-ну-ет. Это очень характерная черта русского человека. Ну, например, происходит монетизация льгот, кто вышел на улицу? Вышли те, кого это коснулось, их было очень много, но не вышли на улицы те, кого это не коснулось. Для меня это совершенно неприемлемая вещь. Во Франции, Италии, Испании, в Англии, Германии так не будет. Там живут с ощущением, что это моя страна и я за нее отвечаю. Из чувства солидарности с другими людьми они выходят на улицу. Это другое отношение к жизни. «Как это вы такое сделали? Нет, я не согласен. И не важно, что сегодня меня это не коснулось. Сегодня вы с теми поступили вот так, а завтра со мной… Так не пойдет. Я не допущу этого!»

– Во Франции люди всегда бастуют, если им нужно выразить свое недовольство?

– Во Франции забастовки – это национальный спорт. Иногда это вызывает раздражение, но в принципе это правильно. Если меня что-то не устраивает, это не означает, что я должен менять место работы. Я выхожу на улицу и борюсь за свои права. Надо дать понять властям, что меня это не устраивает.

– Но ведь если человек приходит на эту работу, значит, она его устраивает? Зачем же он изначально соглашается на такие условия?

– Поначалу все хорошо, но потом могут подняться цены, увеличиться налоги. Конечно, если я подписал договор на определенных условиях, то меня все устраивало. Но потом-то ситуация изменилась, а в договоре все осталось по-прежнему. И как быть? Это ощущение, что я в ответе за то, как я живу, и я требую соответствия. Бывают, конечно, вещи неприемлемые. Отменили все полеты из-за извержения вулкана. Авиационным компаниям пришлось найти пути, как с этим справиться, и они уволили большое количество людей. А когда все стало налаживаться, люди так и остались без работы, и их не брали обратно, потому что нашли пути работать без них: можно меньше платить и т.д. Конечно, были забастовки. А у нас, я уверен, этого бы не было. Вот эта покорность меня не устраивает совершенно…

Я помню, много лет назад у меня в гостях был близкий друг-француз. Мы поехали с ним за город. И в этот момент отменили электрички. Без каких-либо объяснений. Люди стоят на перроне и ждут. А им объявляют: электричка будет через час, потом еще через час и т.д. Кто-то пытается найти автобус, кто-то ловит попутку. Во Франции люди разнесли бы все: «Как это так? Как вы с нами обращаетесь?» Понимаете? Это другое. Вот вещь, для меня совершенно неприемлемая.

– А что вам нравится в американцах?

– Открытость…

– А она искренняя?

– Да, абсолютно. И чувство собственного достоинства: «Я американец, и со мной так обращаться нельзя». Это чувство внутренней свободы очень сильно в них развито.

– А как вы считаете, Америка действительно хочет, чтобы Россия была сильной?

– Им выгоднее на самом деле, чтобы Россия была скорее сильной, чем слабой. Гораздо легче иметь дело с сильным партнером. Слабый партнер непредсказуем, завистлив и в этом смысле очень опасен. Сильный – это значит, что страна в порядке, что народ удовлетворен своим состоянием. Не имеется в виду страна в военном смысле сильная, я говорю об ином. В слабой стране непонятно, что будет завтра: переворот или еще какие катаклизмы. Особенно такая огромная страна, как Россия... это вообще очень опасно. В этом смысле все эти разговоры, что Америка хочет, чтобы Россия была слабой, это ерунда.

– А в другом смысле? Есть какой-то другой смысл?

– Когда говорят, что они стремятся к тому, чтобы Россия была на задворках, слабой… Это просто неправильно. С точки зрения американской политики - нет, они этого не хотят. Они, разумеется, не хотят, чтобы Россия оказалась супердержавой, сильнее всех, еще и потому, что боятся России. Россия с точки зрения Запада непредсказуема. Ее считают потенциально агрессивной. И на это есть основания. Такое отношение к нашей стране существует не только с советского времени, оно существует давным-давно. Ведь если посмотреть на историю, то еще до татаро-монгольского ига наши российские аристократы женились на западных принцессах, у России были нормальные отношения с Западом. Потом на 250 лет страна исчезла. Не было никаких контактов. И за эти 250 лет она сильно изменилась. И когда иностранцы вновь стали приезжать, скажем так, во времена Ивана Грозного, то обнаружили совершенно другое, непонятное государство.

– Как вы считаете, Александр Невский выбрал правильный путь? Вот предположить сейчас, что не было бы соглашения с Ордой, и он посмотрел бы в свое время не на Восток, а на Запад...

– Я не думаю, что Александр Невский был тем человеком, который мог решать эти вопросы. Тогда были великие княжества. Тогда ведь не было государства Российского как такового, оно появилось позже. Александру Невскому надо было выжить, и если бы у него не было соглашения с татарами, сумел ли бы он противостоять тевтонским рыцарям или нет – это большой вопрос. В данном случае это был политик, который соображал, как быть в этой чрезвычайно сложной ситуации.

– Была бы экспансия с Запада. Россия, условно говоря, стала бы развиваться по другому пути.

– Возможно. Знаете, очень трудно сказать. Я думаю, что одна из величайших трагедий для России – принятие православия. Если посмотреть сегодня – ограничимся просто Европой и возьмем христианские страны, – есть три ветви христианства: католицизм, православие и протестантизм. Если оттолкнуться от таких определений, как демократия, качество жизни, уровень жизни, и распределить страны именно по этим показателям, то на первом месте будут именно протестантские страны, все. Потом католические. И лишь потом такие, как Россия, Греция, Болгария и т.д. И это совершенно не случайные вещи, потому что более темной и закрытой религией является православие.

– Что значит темная? Как может религия быть темной?

– Очень легко. Когда люди сжигают себя на кострах, это как? Это светлая, что ли? Это было. Когда было серьезное разделение внутри православия в России. При этом – абсолютное отрицание и неприятие других религий. Третий Рим, народ-богоносец и т.д. Это все отсюда. Мало кто задумывается над тем, что ведь гетто для иностранцев, гетто в России существует со времен Ивана Грозного точно. Называлось это «немецкая слобода». Что такое немецкая слобода? Кто такой немец? Немец – это не германец. Немец – это человек, который не говорит по-русски, поэтому он немой. Вот что это такое. Боязнь Запада и рассмотрение Запада как чего-то опасного и аморального идет от церкви. Религия – это определенный философский взгляд. Но церковь – это инструмент. Русская Православная Церковь больше всего напоминает мне КПСС с Политбюро, которое состоит из митрополитов, и с генеральным секретарем, который называется патриархом. Я считаю, что Русская Православная Церковь нанесла колоссальный вред России. В России не было Возрождения. В Западной Европе смогли отойти от темных составляющих церкви. Когда возникло совершенно другое ощущение и понимание жизни, это рассвет искусства. В России этого не было вообще. Когда вы смотрите на русское искусство, в частности, на иконопись до татарского ига, она ничем не уступает началу Возрождения в Италии. Это ничем не хуже Джотто. Потрясающие вещи, которые потом исчезают. Главный «татарин» для меня (я никого не хочу обидеть) – Иван Грозный. Он все свел на нет, все уничтожил. То, что при нем происходило и творилось с Великим Новгородом, – просто не поддается описанию. Реки действительно окрасились в красный цвет, уничтожались тысячи людей. Я считаю, что православие явилось тяжелой ношей для России.

– Неужели у вас нет друзей среди православных священников?

– Нет, конечно. Они меня не любят. Сегодня не модно быть против церкви, сегодня многие, кто размахивал партийными билетами, размахивают крестами. Поразительная вещь: как это быстро все у них произошло? Они были такими невероятными атеистами.

– Но ведь не везде такая неискренность.

– Я допускаю, что есть искренние, но я понимаю, что все это игра. А завтра что-то изменится, и кресты будут позабыты. Появятся звезды, или ромбы, или что-то еще. Сегодня Православная церковь вмешивается в политику, где ей совершенно нечего делать. В школьное образование. Она чрезвычайно агрессивна.

– В чем тогда, по-вашему, заключается роль церкви?

– Проповедовать – в храме – пожалуйста. Многим людям нужна вера просто потому, что нужно ощущение, что на самом деле за добро воздается, а за зло наказывается. И, кроме того, после смерти есть что-то еще.

– Вы чувствуете в себе эту потребность?

– Нет. Я по образованию биолог, физиолог человека, для меня совершенно очевидно, что после смерти ничего нет.

– Есть масса ученых, которые веруют.

– Ну, насчет массы не знаю, вообще-то это абсолютное, как вам сказать, противоречие. Ученый, верующий в бога, – это нонсенс. Главное в человеке – это стремление познавать. Главное слово для маленьких детей – это «почему». Почему солнце светит, почему вода мокрая, почему, почему, почему. Это сидит в нас. Мы хотим знать. И все наше развитие – это результат стремления знать. Вот животные не хотят знать, у них нет этой потребности, они живут по инстинкту, из поколения в поколение ничего не меняется. У нас есть инстинкты, как у животных, но еще у нас есть этот странный орган - мозг, который все время стремится познавать. Церковь говорит: нет, надо верить. Нельзя спрашивать. Я говорю: подождите, непорочное зачатие – этого не бывает. Искусственное осеменение – да. А непорочного зачатия – нет. Ну я еще могу допустить, что есть некий вселенский разум, но вся эта библейская история... что вот за шесть, за семь дней Бог создал…

– А если отвлечься от библейской истории?

– А как можно отвлечься от Библии и при этом сказать: я верующий. Во что тогда ты верующий? Во что? Я всегда спрашиваю: если Бог есть, то зачем он создал клопов? Они ничего не дают, и их никто не ест.

– Значит, они что-то едят.

– Нас, нас они едят! Я говорю: докажите. А мне отвечают: не надо никаких доказательств. Это так, потому что это так. Но я тогда говорю: когда-то вы утверждали, что земля плоская. И сжигали людей, которые говорили, что это не так. А потом пришлось признать. Католикам понадобилось 500 лет, чтобы признать, что Галилей был прав. Если жить по вашим правилам, мы бы до сих пор сидели в пещерах. О чем вы говорите? Если говорить о всемирном разуме, я хочу понять: что это такое? Вот когда дети пухнут от голода в Африке, и по их лицам ползают мухи. Это что? Это всемирный разум? Пути господни неисповедимы. Но вот вы и извините.

Продолжение следует

#38 Flanker

Flanker

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6705 сообщений

Отправлено 26 July 2010 - 21:02

Продолжение

– Если чисто теоретически предположить, что Бог есть – он же создал нас не безвольными людьми. Мы сами принимаем решения. Мы же наделены волей. Соответственно, то, что происходит, происходит не по его вине, в этом наша вина. Человеческая. А иначе тогда все предопределено.

– Я абсолютно с вами согласен: во всем, что с нами происходит, мы виноваты сами. Мне говорят, все, что происходит, происходит по Божьей воле. В чем тогда смысл этих бесконечных страданий? Если взять все население Земли и свести его к ста человекам, при этом сохраняя все соотношения, которые существуют, из этих ста 57 будет из Азии, 23 из Европы, 14 из Америк и 8 из Африки. Из этих ста у одного будет компьютер, у одного высшее образование, шестерым из них будет принадлежать 59 процентов богатств, из всех, что есть на земле. И все эти шестеро будут жить в США. Я вас спрашиваю: это что? Если это мы виноваты – нет вопросов. Но если это Божья воля, тогда я развожу руками.

– В чем смысл жизни?

– На мой взгляд, смысл жизни заключается в самоосуществлении. В нахождении того дела, ради которого ты родился, потому что у каждого человека есть талант. Это может быть талант класть камни, водить машину, писать книгу. Человек выражает себя через труд, через нахождение партнера, через продление себя рождением детей. Вот смысл жизни для меня. Если человек находит это – это и есть счастье. Подавляющее большинство людей не находят себя. Если же человек не находит себя, он не является счастливым. Особенно это касается труда. Зачастую люди занимаются трудом, только чтобы заработать. Они в этом себя не выражают. И среди них могут быть даже миллионеры.

– А вы счастливый человек? Сейчас?

– Да.

– То есть вы уже все нашли.

– Я себя нашел.

– У вас третий брак. До этого вы были женаты 37 лет. И все эти годы вы жили с ощущением, что несчастны? Что рядом с вами был не ваш человек?

– Нет, это не так. Мы часто заблуждаемся. Я пять лет учился на биолога и считал, что я выбрал правильный путь. Потом я понял, что это не мое, что я создан не для этого. Хорошо, что у меня хватило силы не пойти по этому пути, потому что давление было большое. Родители: «Ну как? Ты пять лет учился! И хорошо учился. И потом что?» – «Все». – «Как все?» И все-таки я не пошел. Что-то не пускало. Я просто понимал, что это не мое. И я не знал, что я буду журналистом. У меня не было никаких на этот счет соображений. Я совершенно не знал. Тут повезло. Но не только повезло, а хватило сил, понимаете, не пойти на что-то. Тоже важный момент. То же самое в браке. Конечно, я любил этого человека, раз жил с ним 37 лет. Потом произошло. Но ведь люди меняются. И это, для меня, например, была трагедия. Ну, вот так случилось. Мы находимся в постоянном поиске. Скажем, в детях я счастлив.

– А вы считаете это правильно – такие кардинальные решения: через 37 лет вдруг взять и изменить жизнь, при этом, заметьте, не только свою?

– Это происходит не через 37 лет. Это происходит постепенно. Я, например, постепенно терял веру в социализм. Я был очень сильно убежден, и лишь жизнь ставила передо мной вопросы, от которых я отмахивался, находил какие-то оправдания. Но в конце концов я понял, что ошибался. И написал книгу «Прощание с иллюзиями». Вот я об этом. Были иллюзии. Хотя я за них дрался, как не знаю кто. И долго. То же самое и в отношениях. Вы живете рядом с человеком. Идет время, какие-то вещи меняются, меняются постепенно. Я не могу сказать, правильно это или нет... Каждый решает для себя сам. Ведь в этой ситуации есть масса факторов. Ты приносишь горе другому человеку, может быть, дети будут страдать. Тогда я примирюсь. Наверное, каждый человек для себя сам решает такие вещи.

– Скажите, а демократия в России возможна? И вообще, есть ли она?

– Разумеется, проявления демократии в России есть. Я думаю, что из всех видов человеческого общества, которые нам известны, демократия все-таки наиболее желанная и наиболее естественная. И, конечно, она возможна в России. Опять-таки возможности ее развития, скорость осуществления зависят от исторического развития страны, народа и т.д. Другое дело, что в России вообще никогда не было демократии.

– Ну как же? А Новгород?

– Да, были примеры. Новгород. Но это не вся Россия. И это была демократия своеобразная, и Россия не пошла по пути развития Новгорода, он не стал столицей. Так не случилось. По сути дела, как государство Россия никогда не была демократической. Да и вообще современная демократия возникла в последнюю четверть XVIII века, когда это произошло в Америке. Я полагаю, что это, безусловно, единственный путь развития.

– Гордон, бывший гостем вашей программы, высказал мысль, что демократия нужна только для перераспределения ресурсов.

– Ну, я с ним в этом совершенно не согласен. Демократия не для этого существует. Разумеется, при изменении строя идет перераспределение ресурсов. Но он имел в виду совсем другое и имел в виду совсем не демократию. То, что произошло, объективно не могло не произойти. Этот строй больше был не работоспособным.

– А как вы считаете, есть ли у нас свобода слова?

– Нет. Что такое свобода слова? Свобода слова – это не то, как мы понимаем. Это не мое право говорить, что я хочу. В свое время был такой член верховного суда США Оливер Уэндел Холмс-мл, так вот он сказал следующее: человек не имеет права кричать «пожар!» в битком набитом кинотеатре только потому, что он хочет кричать «пожар!». Это ограничение свободы слова? Конечно. И это ограничение называется ответственностью. Для меня совершенно понятно, что свобода слова сопряжена с ответственностью за это слово. И самый свободный человек – это самый ответственный. А самый несвободный – это раб. И у него нет никакой ответственности, за него отвечает хозяин. У нас понимание «что хочу, то и ворочу» – это воля, а не свобода. Если же говорить о СМИ, то свобода слова у нас отчасти, конечно, есть. И она довольно цинична. Потому что она строится по принципу: чем меньше ваша аудитория, тем больше свободы. Власть на это именно так смотрит. Но если вы влияете на большое количество людей, вашу свободу ограничивают. На «Эхо Москвы» говорят что хотят. Сколько у них слушателей в России? Ну, может, миллион. Ну, два. Ерунда какая-то. А вот Первый канал – это другое дело.

– Алексей Кириллович Симонов сказал мне замечательные слова: «Свободы слова – нет. Гласность есть. А свобода слова состоит не только из гласности, но и из слышности». Так вот способности услышать у нас нет.

– Я его очень хорошо знаю и высокого о нем мнения, но вот в этом с ним не согласен. Конечно, слышать важно. Но все-таки свобода слова – это право человека высказать свою точку зрения, понимая при этом, что он отвечает за свои слова. А слышат его или не слышат – это из другой области.

– Помните, как у Маяковского: «Кто меня услышит? Разве жена, и то не на базаре, а близко». Журналист может сколько угодно говорить, и такие примеры были, но его никто не слышит: ни власть, ни народ...

– Это не так. Его слышат. Крайне нескромно, но, тем не менее, раз мы на эту тему говорим: я очень популярный журналист. Почему? Потому что у меня глаза голубые что ли? Нет, конечно. Я популярный журналист оттого, что я говорю то, что я говорю, и меня слышат. И власть слышит. Она не обязательно реагирует, но ведь так не может быть, чтобы журналист сказал, и все…

– В свое время, я помню, выходили такие публикации в центральной прессе, такие передачи на Первом канале… И ничего: те, кого изобличали, до сих пор живут и благоденствуют.

– Все правильно, потому что страна у нас недемократическая. А недемократическая власть не очень слышит журналиста и не очень-то хочет, чтобы он говорил. В тоталитарной стране журналистов вообще нет. Там есть солдаты идеологического фронта. А солдаты получают приказ и выполняют его. Если он хорошо его выполняет, он получает медаль или орден, повышение в чине и может дослужиться аж до генерала.

– А вы вообще считаете, что журналистика может быть свободной?

– Конечно. Весь вопрос в том, как понимать это. Вообще, свобода и свобода слова – это коридор. Он может быть очень широким и может быть очень узким. Но у него всегда есть стены. Полной свободы не бывает. Если посмотреть на СМИ так называемых демократических стран, можно сделать вывод, что да, конечно, свобода слова и журналиста есть, неполная. Он зависит от хозяина газеты. Если хозяин газеты не даст ему что-то сказать, он пойдет в другую газету. Но если все газеты управляются одним человеком по имени «государство» – куда он пойдет? Вот это советская система. Даже сегодня. Если не на Первый канал, то я могу пойти на РЕН-ТВ. Да, там не такая аудитория, это правда, но я могу и там многое сделать. Я вообще не понимаю, что такое полная свобода. Как это понимать? Я работал шесть лет в Америке и делал программу с Филом Донахью. Вот однажды очень ругали Японию за то, что она не пускала в продажу американские машины. Закрыт был рынок для них. Страшный был шум по этому поводу. И мы в своей передаче, обсуждая это, сказали, что японские машины лучше американских. Чего шуметь? Надо делать такие же хорошие машины, вот тогда будет повод, чтобы шуметь. Среди наших рекламодателей была компания "Дженерал Моторз", которая выпускает автомобили, и они отказались рекламироваться. Нас вызвал босс и сказал: "Вы с ума сошли? Да, у нас свобода слова. Но она на улице, а не в моей студии. Вы не можете нападать на наших рекламодателей".

– Вот именно, мы не можем взять и сделать, ну, например, обзор состояния какой-то отрасли в Кургане, потому что это наши рекламодатели…

– Да! Конечно, есть компромисс. Кто спорит? Ничего с этим не поделаешь. Это жизнь. Да, нужны деньги, и без рекламодателя у вас ничего не получится. Правда, на Западе, например, есть общественное телевидение, которое существует в 49 странах, которое не зависит ни от власти, ни от рекламодателя. В Великобритании BBC. Там есть закон, в соответствии с которым человек платит за каждый телевизор, который имеет дома. И платит немало. Не заплатить – это уголовное преступление. Эти деньги поступают только на счет BBC и никуда больше. В Канаде есть CBC. Там все иначе: определенный процент бюджета идет на СBС. Закон гласит, что нельзя уменьшить этот процент, то есть давить на CBC, сказав им, а вот вы так, тогда мы вам дадим не один процент, а полпроцента, нет, закон это запрещает. У них нет рекламы, и они не зависят от власти. Но любое коммерческое телевидение зависит от денег.

– Когда я читала ваши слова про ответственность, я их немного иначе истолковала для себя. Деньги надо зарабатывать, чтобы средство массовой информации могло жить, но должен быть какой-то предел. Деньги не должны становиться целью.

– Вы поймите, это бизнес. Это коммерческое предприятие, имеющее множество акционеров. Эти акционеры должны получать деньги за свои акции.

– На мой взгляд, СМИ должно зарабатывать столько, чтобы окупать себя, обеспечивая жизнь сотрудников и свое развитие.

– Я согласен, но вот смотрите. Я могу сделать передачу качественную, а могу про голую задницу. Я знаю, будет бешеный рейтинг, и мне мои акционеры скажут: давай. И я не смогу отказать им, а смогу только убеждать, что этого делать не надо. Они тогда скажут: какая цель бизнеса? Заработать максимум.

– Но тогда нужно другим бизнесом заниматься.

– Тогда это, так сказать, несколько особый бизнес и тогда должны существовать некие положения, которые не допускают этого, потому что исходить из того, что все такие ответственные, нельзя. Не нужно ждать, что люди скажут: «Да, я согласен меньше зарабатывать, лишь бы заниматься творчеством» – нет, так они рассуждать не будут. И в этом смысле существуют опять-таки какие-то рычаги. Во многих странах ограничивают количество рекламы: не больше такого-то количества в час. У нас 8 минут, в Америке – 16. Но зато есть общественное телевидение, где нет рекламы, и я могу его смотреть. Во всем есть компромисс. В семье: муж и жена должны уступать друг другу, иначе не получится ничего… Во всем. И вся жизнь такая. Это не значит, что нет любви, нет семьи, нет свободы. Это значит, что эта свобода компромиссна.

– Вы обучаете молодых журналистов. Учите ли вы их телевизионной технологии или учите быть гражданином, иметь гражданскую позицию?

– Главное для меня, чтобы они понимали, чем занимаются. Гражданская позиция в этом смысле принципиально важна. Я привожу очень непростой пример. Говорю: «Представьте себе: вы берете интервью у самого министра обороны. Звонит телефон, он снимает трубку, разговаривает, потом кладет ее и говорит вам: «Извините, пожалуйста, я на три минуты выйду, вы посидите». Вот он вышел. Вы сидите за его письменным столом и смотрите, вы же журналист. Вы ничего не трогаете: категорически нельзя. Но вы видите, что лежит бумага: вверх ногами. Но вы умеете читать вверх ногами. Вы журналист, а журналистам надо уметь это делать. И вы читаете. Из той бумаги, абсолютно секретной, выходит, что ваша страна через 10 дней объявит войну другой стране. Что вы будете делать с этой информацией?» – спрашиваю я молодых журналистов, приезжающих из разных городов России. Некоторые говорят: «Ну, я его спрошу: «Скажите, пожалуйста, есть такие сведения, что мы собираемся объявить войну?» Я отвечаю за министра: «Да вы что? Мы – войну? Это все вражеские слухи». Тогда мне говорят, мол, мы скажем ему, что прочитали эту бумажку. Тогда он поднимет трубку, вызовет парочку людей, и вас арестуют: «Мы задержим тов. Иванова дней на десять». Мне говорят: «Я же патриот. Как же я могу обнародовать такое?» «Позвольте, но вы же журналист. Какой у вас долг? У вас долг один: информировать свою аудиторию. Другого долга у вас нет. Ни перед страной, ни перед президентом, ни перед начальником… У вас долг один, журналист – вы. Вы обязаны информировать, только это должна быть точная информация. Забудьте о патриотизме». Все сидят, задумались. При этом, когда такой же опыт я проделываю над молодыми журналистами в Америке, они, не думая, за полторы минуты отвечают: конечно, я об этом сообщу. Само собой, о чем речь? Может быть, главный редактор не даст, такое может быть. Но они сделают все, что от них зависит. Вот чему я учил. Потому что техника – это не главное, этому и обезьяну научить можно. А талант телевизионщика – «пробить» экран, чтобы каждый отдельно взятый человек понимал, что это именно с ним разговаривает журналист и что они друг друга понимают… Поэтому смотрите на себя, попробуйте оценивать… Почувствуйте, получается у вас это или нет. Если у вас это не получается – уходите из этой профессии. Вы никогда не будете номером один. И не потому, что козни, евреи или что-то еще. Просто вам это не дано.

– А может ли журналистика что-то изменить?

– Она, конечно, меняет. Но делает это не линейно: сегодня сказал, а завтра изменилось. Хотя и такое бывает, конечно, но крайне редко. Вы формируете общественное мнение, вы заставляете людей думать – вот что главное. Это приводит к определенным переменам, пусть не сразу, но постепенно. Когда человек понимает, что ему так лучше, он так делает. В Кургане, наверное, еще нет, но в Москве все больше и больше: когда человек ступает на переход, машины останавливаются и пропускают. Так не было раньше. Когда человеку надо повернуть на машине, другие его пропускают. Так тоже не было раньше. Почему сейчас это делают? Да ведь так удобнее же! Сегодня я тебя пропустил, завтра ты меня. Я сегодня пешеход, ты меня пропустил, потому что вчера тебя пропустил я. И люди чувствуют: да, так удобнее. Это произошло постепенно. Конечно, журналист играет в этом роль, конечно, он может взорвать ситуацию: опубликовать скандал, взбудоражить общественное мнение. Но это редкий случай. И потом, это не наша задача. К сожалению, во времена гласности, когда пресса была номер один, журналисты стали думать, что они рыцари на белом коне и от них в стране все зависит, и они чуть ли не управляют ею. Нет, это не так. Наша задача – доводить до сведения максимального количества людей информацию и нести ответственность за то, чтобы она была правдивой, объективной и т.д.

– Несколько лет подряд (года три, наверное, последних) вы числились в программе Всероссийского фестиваля журналистов в качестве гостя, в качестве мэтра, который будет давать мастер-класс. Но ни разу не приехали… Почему не приехали и каково ваше отношение к Союзу журналистов?

– Я не приезжал, потому что это наверняка совпадало с моим отпуском или работой. Я очень строго отношусь к таким вещам, как мастер-класс. Мне часто кажется, что это одна говорильня и толку от нее мало. Другое дело – школа. А так, собраться, в течение полутора часов поговорить ни о чем - я не вижу особого смысла. Может быть, просто интересно, может, какие-то идеи покажутся любопытными, но я не думаю, что от этого будет какая-то польза. Поскольку я сильно занят и очень дорожу своим временем, я рачительно к нему отношусь. А к Союзу журналистов я не отношусь никак. Ну, есть союз. Я понимаю, в советское время эти союзы имели смысл, потому что ты не мог считаться журналистом или художником, если не был членом соответствующего союза. И, кстати, когда судили одного поэта за тунеядство, хотя он публиковался, судили именно потому, что он не был членом Союза писателей. Следовательно, считалось, что он не работает, а значит, тунеядец. С одной стороны, членство было подтверждением твоего профессионального статуса. С другой – давало право на дополнительный метраж в квартирах, возможность получения путевок в дома отдыха и т.?д. Сейчас оно никого не интересует. Оно не дает тебе никакого статуса, ни материальных благ, никаких других преференций.

– Кстати, там на фестивале мне удалось побывать на встрече с Владимиром Мукусевым, одним из создателей «Взгляда», его руководителем, главным выпускающим редактором, человеком, который вместе с Сагалаевым, Малкиным и Прошутинской разрабатывал концепцию этой передачи. И как показалось, у него есть основания на вас обижаться… Вот цитата: «Велико же было мое удивление, когда товарищ Познер присудил эту награду (имеется в виду «Тэфи») тридцать одному человеку. Я нашел список этих людей, 25 из них никогда во «Взгляде» не работали, ну, или по крайней мере, никогда не являлись теми, на ком держалась передача – осветители, водители, администраторы… Но еще больше меня порадовало, что там не было фамилий Мукусев и Политковский».

– Давайте разберемся. Существует Академия российского телевидения, президентом которой я являлся в течение 14 лет. Президент не присуждает премию. Существуют секции, состоящие почти из 300 членов академии, которые голосуют. Они выбирают трех финалистов тайным голосованием. А потом из этих трех... Как мог я присудить? Мукусев, как всякий человек, имеет право на свое мнение, но для меня совершенно понятно, что его отношение объясняется тем, что его не пригласили на церемонию, и больше ничего. Что же касается этого списка, то не я его подавал. Когда был выбран «Взгляд», люди, которые выдвинули его, прежде всего Любимов, они и составили свой список. Академия не обсуждает, правильно или неправильно выдвинули конкретных людей. Академия голосовала за программу «Взгляд».

– Почему вы решили не подавать свою кандидатуру на пост президента Академии на новый срок?

– Я вообще считал, что меня надо было сменить давно, потому что не может один человек постоянно возглавлять что-то. Я считаю, что в этом есть ошибка. Должна быть сменность. Более того, было бы даже лучше, если бы в правилах этой Академии было положение, запрещающее занимать этот пост больше, чем четыре года. Этого нет. Я неоднократно говорил: давайте сменим. Но в конце концов в Академии произошли довольно неприятные изменения, некоторый раскол, и я счел, что самое время уйти. Я вошел в конфликт с некоторыми людьми, и в этом состоянии быть президентом мне очень не хотелось. Я рад, что так произошло.

– Как вы оцениваете состояние региональной журналистики?

– Во-первых, в разных регионах очень по-разному. Есть города, где телевизионная журналистика традиционно сильная. Екатеринбург, Томск, Красноярск. К сожалению, это зависит от власти. Там, где власть правильно относится к журналистике, последняя развивается. Там, где власть рассматривает журналистику как инструмент своего влияния, происходит то, что происходит: журналистики нет, а есть какая-то жвачка. С технической стороны, региональная журналистика сильно выросла. Снимают и монтируют намного более профессионально. Но сама по себе журналистика очень разная в разных регионах, и что, пожалуй, самое неприятное, так это то, что все-таки нет понимания: что же такое журналист и чем он должен заниматься. То ли этому не учат на факультетах журналистики, то ли не внушают и не объясняют определенные вещи, я не знаю. Но я сталкиваюсь постоянно с непониманием того, что, собственно говоря, журналист должен делать и для чего он вообще есть.

– А как вы считаете, журналистика может существовать там, где нет событий?

– Я отказываюсь верить в то, что есть места, где нет событий. Таких мест, где нет проблем, не существует. Потому что везде есть жизнь. А жизнь – это постоянные и разнообразные проблемы. Найти тему – это способность журналиста. Для этого надо интересоваться. Есть люди, которые вообще ничем не интересуются. Они получают задания либо пресс-релизы. На любое событие можно посмотреть под разным углом зрения и можно найти что-то, что представляет общественный и человеческий интерес, имеет то или иное отношение к профессиональному уровню. В этом я убежден абсолютно, и при этом совершенно неважно, какой там населенный пункт. Конечно, если это совсем маленький населенный пункт, то там не будет своего телевидения. Но там будет газета. И я не верю в то, что нет материала для газеты. Есть проблемы школ, управления, транспорта и т.?д. Их миллион.

– А почему в апреле 91-го года вы ушли с Гостелерадио СССР?

– Я ушел раньше, в 89-м году. Ушел из-за конфликта. Уже тогда я был политобозревателем - это высший ранг - деятельность которого связана с телемостами. До этого меня никто не знал, потому что на экране я не появлялся. Телемост был как гром среди ясного неба. И буквально за одну ночь я стал известен всей стране. За рубежом же меня знали, потому что я появлялся довольно часто на американском, на английском телеэкранах. Я был невыездным, но это происходило через спутник связи. И вот один американский журналист попросил у меня интервью и во время него спросил: если бы завтра были выборы президента, за кого бы я голосовал: за Горбачева или за Ельцина? Я сказал, что был страстным сторонником Горбачева, но в последнее время перестал понимать, что он делает. Кровопролития в Риге, Вильнюсе, Баку… Кроме того, назначения. Привлечения старой коммунистической гвардии. Поэтому, сказал я, скорее всего я проголосовал бы за Ельцина. Это было опубликовано и вызвало большое недовольство власти. Как раз подходило время переаттестации политобозревателей. И меня пригласил на беседу заместитель председателя Гостелерадио СССР и сказал: «Знаешь, Володя, наш председатель считает, что тебя не надо утверждать и что вообще тебе нет места на телевидении». На что я ему ответил, что он прав я и сам не хочу здесь работать.

– Какие сейчас у вас отношения с властью? И должны ли вообще у журналиста быть какие-то отношения с властью?

– Ну, какие-то отношения неизбежны. Потому что журналист работает с этими людьми: либо пишет о них, либо они у него в эфире… Он волей-неволей имеет с ними отношения. А так, вне работы, у меня никаких отношений с властью нет. Более того, я придерживаюсь мнения, что журналист не может… ну как вам сказать? – «дружить» – сильное слово, он не может общаться с представителями власти: ходить с ними в баню, в ресторан, тем более домой. Вполне возможно, что придется писать об этом человеке, вести с ним интервью не самое для него приятное. Вроде как получается: сначала ломаешь хлеб вместе, а потом вдруг все по-другому. Вообще, с людьми, которые могут стать объектом твоего журналистского внимания, не следует иметь близкие отношения. Об этом надо думать и за собой следить. И это не только у меня такой взгляд на вещи. Так вообще принято у журналистов на Западе. Что же касается моих отношений с властью, я бы так сказал: у нас отношения вооруженного нейтралитета. Власть меня знает очень хорошо, некоторые ее представители меня сильно не любят. Я даже думаю, что любить-то меня никто не любит. Но, скажем так: несомненно, во власти есть люди, которые отдают мне должное. Уважают как профессионала, как человека честного, но не разделяют моих взглядов.

– Как вам, кстати, встреча Путина с интеллигенцией?

– Это была в какой-то степени случайная встреча, она не была организована. Путин часто приглашает людей к себе на дачу, чтобы они могли задавать ему вопросы. Это встречи специальные. Это был не тот случай. Конечно, он пошел на это мероприятие вполне сознательно, но оно не было запланировано как встреча премьер-министра с представителями интеллигенции. Я считаю, что такие встречи в принципе полезны, я был на нескольких таких. Ты получаешь возможность пообщаться с первым или вторым лицом государства. Для журналиста это очень полезно. А то, что было там, на мой взгляд, было очень симпатично, потому что он нарвался на Шевчука. А Шевчук – такой человек, который никого не боится. А чего ему бояться?

– А чего он добился?

– Он добился большого шума.

– Шума-то он добился, но это ли цель? Взять Чулпан Хаматову, она пришла, выложила все, что у нее было, четко, по делу, и получила результат. Такие встречи действительно бывают не часто, и нужно их использовать для решения вопросов по существу. Чего хотела Чулпан Хаматова — ясно, и она этого добилась, она изложила болевые моменты. А вот чего добился Шевчук?

– Он добился того, что задал вопрос, который, кстати говоря, хотели бы задать многие, но не задают. Но главное – он добился того, что это прозвучало по телевидению. Хотя, конечно, он и не рассчитывал на это. А его услышали миллионы людей.

– А может и должен ли рок-музыкант вообще идти на контакт с властью?

– А что значит на контакт? Он ведь приглашен не Путиным, он был приглашен Чулпан Хаматовой. Почему бы и нет? А тут оказался такой случай. Я считаю, что он правильно воспользовался случаем и правильно задал вопрос по поводу разгона. Это был правильный вопрос. И он не понравился премьеру, и когда премьер спросил: «Как вас зовут?» (хотя он прекрасно знал, с кем говорит), тот ответил более чем достойно: «Меня? Юрий Шевчук. Музыкант». Дальше он задал свой вопрос, и, в общем, Путину в конце концов пришлось сказать, что, мол, я не возражаю и так далее. В общем-то, он выглядел не лучшим образом. Я считаю, что Шевчук задал полезный вопрос, и всякий человек имеет право задать такой вопрос, если подобные встречи устраиваются. Ведь когда они устраиваются, все понимают, что все вопросы обговорены заранее, что там нет случайных людей, что все отобрано. И Путин это понимает, и люди это понимают, в общем, спектакль такой получается. Совершенно бесполезный. Хотя, наверное, есть зритель, который верит, что все это так. Наверное, есть. Но любой человек - случайно, благодаря каким-то обстоятельствам, столкнувшийся с высокопоставленным представителем власти, должен воспользоваться этим случаем, не для того, чтобы добиться каких-то благ, денег для своего дела, а просто чтобы сказать: «Ну а, собственно говоря, почему вы отменили выборы губернатора? Объясните мне пожалуйста. Я хочу сам выбирать своего губернатора, зачем вы его нам назначаете? Я хочу послушать, что вы мне скажете. Это мое право как гражданина. Вы передо мной отвечаете, а не я перед вами». Так должно быть. И во многих странах так оно и есть. У нас же это чинопочитание, эта согбенная спина. Ну как же? Начальство. И в этом очень много того, о чем я говорил вам в самом начале. Когда отменили выборы губернатора и возникли по этому поводу разного рода разговоры, многие говорили: «Слава богу! Потому что тогда я не отвечаю за него, не я его выбирал». Люди не хотят ни за что отвечать.

– Владимир Владимирович, позвольте небольшой блиц?

– Давайте!

– Какое событие в жизни страны показалось вам наиболее важным?

– Развал СССР.

– Государство – это президент?

– Нет.

– В таком случае: что есть наше государство?

– Совокупность определенных учреждений власти.

– Считаете ли вы наше государство зрелым?

– Нет.

– А чем вы, как гражданин России, можете гордиться?

– Ответ может получиться не очень коротким. Можно ли гордиться литературой? По-моему, нет. Это не предмет гордости. Можно гордиться, например, несусветным, невероятным героизмом народа, проявленным во время ВОВ. Это предмет гордости. Силой духа этого народа. Способностью выходить из безвыходных положений.

– За что вам обидно и стыдно?

– Пожалуй, поведение государства у меня часто вызывает чувство стыда. Но это больше касается политики, как внешней, так и внутренней. Скажем, процесс над Ходорковским… И таких вещей довольно много.

– А события в Грузии? Так много лжи было вокруг них…

– Давайте не путать. Я очень хорошо знаю этот регион. Я давно и часто бывал в Грузии. И мне было совершенно очевидно, что абхазцы не хотят быть в Грузии. Скажу больше, я был свидетелем того, что грузины обращались с абхазцами как с людьми второго сорта, как будто абхазцы только что с деревьев слезли, и так далее, и так далее. Мне было понятно, что такие вещи даром не проходят. Что-то будет по этому поводу. Когда отношения России с Грузией испортились, а они испортились довольно основательно при Саакашвили, и возникло противостояние, в общем-то говоря военное, а до этого в Абхазии были военные действия, и там были так называемые русские миротворцы. Положение было чрезвычайно неустойчивым, и, очевидно, Саакашвили решил, что можно силой вернуть Южную Осетию и Абхазию. Я знаю, на чем он базировал свои расчеты. Он считал, что Россия не станет отвечать, поскольку это вызовет чрезвычайно негативную реакцию в мире, и портить отношения со всем миром Россия не станет из-за Абхазии. И второе, что американцы помогут. Он ошибся. Американцы не помогли, и Россия ответила. Это было военное вторжение со стороны Грузии, в результате чего Грузия потеряла Абхазию навсегда. Больше Абхазия никогда не будет частью Грузии. И конечно, в этом смысле Саакашвили сильно «помог» своей стране. Но он человек, скажем так, странный, я ограничусь этим. Вранья было очень много, но вранье, вообще говоря, началось не с российской стороны. Было сказано, что Россия вторглась в Грузию. Причем, когда я читал иностранную прессу, было такое впечатление, как будто там какой-то дирижер руководит этим оркестром.

– А почему так-то? Почему весь мир?

– Потому что отношение к России такое. И оно имеет свою историю. И оно не лишено основания. Но в данном случае это было усилено еще и тем, что вроде маленькая-малюсенькая Грузия и гигантская Россия и вроде бы Саакашвили – друг Запада, а Путин – не друг Запада. И наконец, с пропагандистской точки зрения российская сторона, конечно, повела себя совершенно по-идиотски, она поначалу не пускала иностранных журналистов в этот регион. А Саакашвили приглашал всех. Ну и журналисты, конечно, делали свои выводы: туда нельзя, здесь можно. Потом, примерно через месяц-полтора-два, все стало меняться. Стали говорить: да нет, одну минуточку, не так все просто. Я могу сказать, что как раз в этой ситуации Россия повела себя правильно. Я не понимаю, почему Косово, которое всегда, с древнейших времен, было частью Сербии, может быть независимым, а Абхазия не может быть независимой. И когда я задал этот вопрос Хиллари Клинтон в своей программе, у нее тоже не было убедительного ответа. Она только говорила о том, что «ну-у, Югославия не была такой сплоченной страной, мол, а Грузия была, и поэтому…» – ерунда. И там и там люди были неравноправны, и там и там они хотели независимости, так что в данном случае были применены типичные двойные стандарты. Это как раз тот случай, когда у меня особых претензий к российской власти в этом конфликте нет. Да, провоцировали грузин… Ну да, провоцировали! Ну и что? Это, так сказать, правила игры, тем более что, я повторяю, отношения-то были враждебными на самом деле. Причем я не считаю, что инициатором этих враждебных отношений является Россия.

– Чего вы ждете от государства?

– Ничего. Абсолютно. Я жду от власти определенных вещей. Мне кажется, что власть должна делать какие-то вещи, которые она не делает.

– Когда я говорю о государстве, я и имею в виду власть.

– Я хотел бы, чтобы российская власть принимала иные решения, нежели те, которые она принимает. Во-первых, я не понимаю вообще, какие у нее на самом деле устремления. Я не понимаю, какие ее приоритеты. Вот я, как гражданин этой страны, не понимаю, в чем заключаются приоритеты, что является главным, мне так и не говорят. Я полагаю, что приоритетом является образование, я полагаю, что приоритетом является здравоохранение. Но власть, видимо, так не полагает.

– Кстати, в вашей передаче с Фурсенко я не почувствовала - а обычно чувствуется ваше отношение к той проблеме, которую вы поднимаете, - так вот я не почувствовала вашего отношения к ЕГЭ. Как вы относитесь к ЕГЭ?

– Отрицательно. Хотя Фурсенко говорил, что, мол, ЕГЭ – это один из способов борьбы с коррупцией. Но мы увидели сейчас, насколько этот способ борьбы эффективный. Но я даже не об этом... Просто мне кажется, что система единого государственного экзамена так построена, что не способствует развитию личности. Это похоже на «Кто хочет быть миллионером». Вот четыре ответа – выбери правильный.

– То есть система тестов разработана неправильно? Ведь вы же сами говорили о том, что в Штатах тоже тестирование.

– И поэтому школьное штатское образование никем не считается очень хорошим. Да, там есть отдельные привилегированные элитные школы, но никакого ЕГЭ в них нет. Там совсем по-другому учат. Другое дело, что американские университеты среди лучших. Но туда не поступают из обычных школ. А поступают либо очень способные – бывают исключения, либо из школ, которые готовят совсем по-другому. ЕГЭ не способствует тому, чтобы человек научился думать, а способствует… как вам сказать, даже не знаю… это выучивание своего рода... Это своего рода игра. Это не образование, на мой взгляд. Это набор определенных сведений. А школа должна научить человека учиться и думать. В советское время с этим было получше, но тоже очень ограниченно. Особенно в том, что касалось гуманитарных предметов. Если писали сочинение, то это было сочинение «Евгений Онегин как представитель того-то, того-то», а не «Роман в стихах «Евгений Онегин». В этом смысле, конечно, в целом ряде стран школьное образование намного лучше.

Советское же школьное образование было очень сильным в области определенных дисциплин. Математика, физика, химия, география. Там действительно учили очень хорошо и учили думать. История и литература – уже вопрос, потому что здесь начинается идеология. И неважно, что ты пишешь грамотно и без ошибок, ты все равно получишь плохую оценку, потому что не понимаешь или не вызубрил точку зрения партии и правительства…

…Взять интервью у профессионала такого уровня, как Познер, для журналиста провинциального – большая удача. Не знаю, понимал ли он, когда отвечал на мои вопросы, что таким образом дает мне мастер-класс (я-то в тот момент совершенно не думала об этом), но, обрабатывая этот материал, не могла не почувствовать, что невольно перенимаю его интонации и манеру речи, эти бесконечные повторения: анафоры и епифоры, инверсии и ударения на отдельных словах… Сильный человек.«Какой он в жизни?» – спрашивали меня все по возвращении. Да такой же, как в телевизоре. Категоричный, дотошный, въедливый… Не могу сказать, что во всем была с ним согласна, но, уважая его мнение, цитировала сказанное практически дословно. Я постаралась быть бережной к каждому слову настолько, насколько это возможно при конвертации устной речи в письменную, и сейчас чувствую себя, как студент после экзамена в ожидании отметки. Мне понравилось с ним общаться. И я льщу себя мыслью, что и ему понравилось тоже. А иначе зачем несколько часов жизни он отдал этой беседе и этой фотосессии? В конце концов, он наполовину француз и, будучи достойным представителем этой нации, в полной мере обладает искусством жить и получать удовольствие от всего: в данном случае от работы с нами. Спасибо!

Елена Тельпиз

Источник: http://vladimirpozner.ru/?p=3492

#39 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 03 August 2010 - 02:44

pozner_2_s.jpg


Владимир Познер: "Люблю прямые столкновения"



8 июня ровно неделя с того момента, как на частоте бывшего ТВ-6 начала вещать телекомпания ТВС. Одним из тех, кто воспринял это событие с наибольшим вниманием, стал Владимир Познер - как президент Российской телеакадемии и ведущий программы "Времена" на ОРТ. Об этом и многом другом он рассказал обозревателю "Известий" Анне Ковалевой.

- Владимир Владимирович, что скажете по поводу окончания бурной истории с ТВ-6, теперь уже ТВС?

- Очевидно, что это не конец. Судебные разбирательства не закончились, и сколько они будут тянуться и какой будет их итог, это одному богу известно. Хотя я уверен, что в конечном итоге ТВС все-таки будет продолжать выходить в эфир. Меня больше волнует это странное сочетание группы финансистов, журналистов и опекунского совета в лице Примакова и Вольского. Не знаю, насколько эта структура дееспособна. Не получится ли так, что между журналистами и финансистами возникнут чрезвычайно тяжелые отношения? Но мне очень нравится, что они вышли в эфир. Потому что речь идет о появлении канала, который ни в какой мере не зависит от властей.

- Вы, между прочим, работаете на первом канале.

- Я делаю программу в "Студии Татьяны Фониной", которую первый канал покупает. Я не служу, у меня нет кабинета, секретаря, машины. Когда-то я дал слово никогда больше не служить и держу его.

- Но "Времена" выходят именно на ОРТ, а не на ТВС или НТВ.

- Я готов работать с любым каналом, если мне дадут возможность делать передачу так, как я хочу.

- Что скажете по поводу недели ТВС в эфире?

- Как я уже сказал, выход в эфир оцениваю положительно. Что до остального, дайте месячишко, и я смогу сказать, что удается, а что нет.

- В нынешнем телепространстве осталось место для потрясений?

- Мне все-таки кажется, что движение идет в правильном направлении. Есть некоторые не очень очевидные признаки того, что государство уходит из медиа-пространства. А это значит, что будет меньше потрясений-так как все они так или иначе связаны с вмешательством власти. А то, что какая-то компания может разориться или кого-то перекупят, так это может произойти не только на телевидении.

- Что вы имеете в виду под неочевидными признаками?

- Высказывания самого Путина, Лесина. Не думаю, что господин Лесин Михаил Юрьевич говорил подобные речи сам по себе. А также тот факт, что впервые в истории не Минпечати решало, пролонгировать лицензию НТВ или нет, а федеральная конкурсная комиссия, которая состоит из людей, не имеющих никакого отношения к министерству.

- "Временам" два года. Что изменилось за это время?

- Принципиально ничего. В начале мы думали, что будем во "Временах" рассматривать несколько важнейших событий недели, как это делалось, скажем, в "Итогах" или "Зеркале". Но постепенно пришли к выводу, что наша задача: объяснить зрителю, что происходит и почему для него это важно. При такой постановке вопроса больше двух событий в одной программе не отработать. Конечно, если бы "Времена" шли два с половиной часа, как у Евгения Алексеевича в его первом выходе на ТВС, то, может, мы говорили бы о большем количестве проблем. Хотя так долго ни одну передачу смотреть невозможно.

- Во "Временах" всегда есть народ на трибунах, который всегда же и безмолвствует. Это свежий ход?

- Я хотел, чтобы публика играла какую-то роль, а не просто аплодировала или смеялась. Если говорить о том, чего программа пока так и не добилась, то это - активизация публики: она должна выражать свое отношение к происходящему. Но пока это наша слабая сторона.

- Что же вам помешало сделать ее сильной?

- Мы хотели снабдить аудиторию электронными пультами, так, чтобы каждый мог высказаться по поводу "пьесы". Но на это пока нет денег.

- Кажется, что нет ничего более открытого, чем телепередача, но
все-таки - что остается за кадром?


- Работа. То, что вы видите, это верхушечка. В начале недели у нас идет внимательная слежка за тем, что происходит, в среду происходит совещание, где делаются первые прикидки по темам и гостям. А потом сбор материала, работа над сценарием, заказ сюжетов. Не говорю уже про внештатные ситуации, когда в последний момент не приходит главный гость, либо в субботу мир изменился. Вот тогда у всех начинается предынфарктное состояние и работа круглыми сутками.

- Вы - очень субъективный человек и объективный ведущий. Как вы с этим противоречием справляетесь?

- Всякий человек субъективен. Но профессия - это профессия. Если бы я не был ведущим, а отвечал на вопросы, то высказывал бы свою точку зрения. У ведущего другая задача. Зритель, может, потому и смотрит мою программу, что знает: я не буду, простите, втюхивать, свою точку зрения, а дам возможность выслушать чужую. Хотя иногда очень хочется сказать от себя, если гость говорит, на мой взгляд, сущую ерунду или врет. Но если врет, я его на этом поймаю...

- Насколько еще актуален жанр итоговой программы?

- Он всегда актуален. Просто раньше вся страна вибрировала от того, что скажет тот или иной человек, и с придыханием смотрела каждую итоговую программу каждого канала. Это ненормально. Сейчас эти программы смотрят те, кто интересуется такими вопросами.

- Как переживаете сосуществование с другими "итогами" недели?

- Я в душе - любитель контрпрограммирования. Люблю прямые столкновения, выход один на один прибавляет адреналина в крови. Но Константин Львович Эрнст как руководитель канала сам решает, когда ему ставить программу. Поэтому мы в эфире не сталкиваемся.

- Как вы относитесь к идеям о необходимости контроля над СМИ? Не будет ли это ограничением свободы слова?

- Если вы в битком набитом кинотеатре кричите "пожар!", чтобы посмотреть, что из этого выйдет, это, конечно, ваша свобода так поступить. Но такой выкрик будет иметь тяжелые последствия, значит, вашу свободу надо ограничить. У общества должна быть возможность высказать свое недовольство, чтобы нарушитель почувствовал, что просто так ему это не пройдет. Но, конечно, речь не о введении цензуры. В каждой стране есть определенный свод правил: что нельзя показывать. 11 сентября из окон нью-йоркских небоскребов выбрасывались люди, но этого не показывали! С точки зрения информации это не дает ничего, а вот с точки зрения ужасов...

- Тогда почему вы показали ту любительскую пленку из Махачкалы? Вот где с ужасами все было в порядке.

- Я согласен, что это тяжело смотреть. Но там не было ни одного трупа.

- Зато было ощущение живой смерти, а это ужаснее, чем труп.

- Да, но только такие кадры дают понимание того, что такое терроризм. В конце концов труп - он и есть труп. Ну и что? Этим вы человека уже не проймете. А здесь вы видите документальную картину и понимаете, что террористам все равно, кто умирает, дети, старики или военные, лишь бы умирали. Мы должны изменить отношение людей к этому, объяснить, почему с этим надо бороться, почему нельзя быть безразличным, когда это происходит с другими. Такие кадры помогают тебе понять, в каком мире ты живешь.

- Понимание не избавляет от необходимости жить в таком мире, в то время как незнание дает иллюзию свободы от него.

- Если большое количество людей проходит через определенный опыт, это меняет историю. И уж если человеку не сообщать того, что происходит, то не приходится рассчитывать на то, что общество каким-то образом изменится. Мой любимый английский поэт Джон Донн говорил в одной из проповедей: "Не спрашивай, по ком звонит колокол, он звонит по тебе". Даже, добавлю, если умер не ты. Но определением того, что можно, а что нельзя показывать, должно заниматься скорее телевизионное сообщество.

- А оно у нас есть?

- Формально - да: раз есть телевидение, значит, существует и сообщество. Другое дело, что сообщества как команды единомышленников пока нет.

- Почему, на ваш взгляд?

- В России никогда не было понятия ответственности, так же, как и понятия свободы. Понятие воли - что хочу, то и ворочу - было. Свобода же требует от человека ответственности: чем более свободен человек, тем более он ответственен за свои поступки. У нас в головах пока больше воли, чем свободы. Поменять мозги за десять лет трудно, но у меня есть ощущение, что это все-таки уже происходит.

- А что за это время стало не с сообществом, а с телевидением?

- У телевидения три задачи: информировать, просвещать и развлекать. Причем именно в этом порядке. Сейчас наше телевидение представляет собой причудливую смесь коммерческого и государственного. Оно не просвещает, а если информирует, то не так, как должно. То есть не выполняются две его главные функции. Но раз телевидение - государственное, то нельзя ожидать, что оно будет правильно информировать. Ибо государство, то есть власть, относится к информации совершенно определенным образом: она сама решает, какую информацию можно давать, какую нет, что знать полезно, а что вредно. Эта ситуация уже начала меняться и должна измениться. Вопрос только в том, когда это произойдет.

- И когда же?

- Я - небольшой мастер предсказывать. Я же не ясновидец.

- А разве умение сформулировать подходящий случаю прогноз - не обязательное свойство ведущего аналитической программы?

- Ну тогда мой прогноз таков: нормальное телевидение у нас будет, и скорее раньше, чем позже.

Анна Ковалева

Ссылка : http://www.sem40.ru/...us2/m1019.shtml
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />

#40 Paul

Paul

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6034 сообщений

Отправлено 08 August 2010 - 15:43

Прикрепленное изображение: pozner_285121.jpg


Владимир Познер: Вопросы без ответов


Мне, как журналисту, хотелось бы поставить вопросы, а не пытаться на них отвечать.

Первый вопрос. Почему, когда мы обсуждаем важнейшую тему, здесь нет представителей этого злонамеренного или какого-то еще Запада? По-моему, неплохо услышать их точку зрения на то, о чем мы сегодня говорим. Получается, что мы за них все решаем: о чем думают, как действуют. А было бы полезно в таких дискуссиях послушать тех, о ком мы говорим.

Второй вопрос. Почему мы так упорно употребляем термин "Запад", причем, употребляем уже не один век? Ведь это десятки совершенно разных стран. Почему этот конгломерат мы называем единым словом "Запад"? А Восток - это что? Полагаю, здесь психологическое заблуждение, потому что на самом деле это разные страны, с разными взглядами. И хотя их кое-что объединяет, формулировка "Мы и Запад", на мой взгляд, есть некоторое упрощение ситуации.

Третий вопрос. Почему все-таки Запад традиционно плохо относится к России? Об этом писали Джайлс Флетчер, английский посол при Иване Грозном, и аббат де Кюстрин, который приезжал к нам гораздо позже. Но почему плохое отношение постоянно? В те времена тоже боялись или тоже не хотели видеть сильной Россию или есть здесь что-то более серьезное, может быть, более труднообъяснимое?

Четвертый вопрос. Почему мы считаем, что наше понимание их - правильное, а их понимание нас - неправильное? Почему у нас такой посыл? И дает ли это возможность разговаривать на равных, если заранее мы говорим: ну, вы нас не понимаете, а мы-то вас понимаем отлично.

Пятый вопрос. Почему мы не хотим серьезно относиться к тому, что пишут и говорят они, когда это нам крайне неприятно? Ведь легче всего просто сказать: да чепуха это все!

Мы не очень понимаем, они не очень понимают... А мы делаем выводы и говорим, когда они что-то о нас пишут неприятное: это или непонимание, или клевета. А может быть, стоит разобраться, что за этим на самом деле стоит? Или они все злонамеренны? Но тогда и договариваться не о чем.

И последний вопрос. Почему Россия, за редкими исключениями в своей истории, тоже традиционно плохо относится к Западу? Какое здесь объяснение? Комплекс неполноценности? Может быть, в этом религиозная основа, противостояние культур и религий? Тогда это все следует изучать.

Если мы хотим настоящего диалога и по-настоящему собираемся выходить на уровень нормального общения с "Западом", то без ответа на эти вопросы сделать это будет весьма трудно.


Владимир ПОЗНЕР

Президент Телеакадемии,

ведущий программы "Времена" (Первый канал),

член Аналитического совета Фонда "Единство во имя России"

Ссылка : http://viperson.ru/w...D=498988&soch=1
Proletarier aller Länder, vereinigt Euch!<br />
Защищая прошлое - сражаемся за будущее!<br />