IPB Style© Fisana

Перейти к содержимому


- - - - -

Первый рабочекрестьянский...


  • Вы не можете ответить в тему
Сообщений в теме: 27

#21 Африканец

Африканец

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPip
  • 760 сообщений

Отправлено 09 June 2010 - 01:44

"Гаситель". Сквозь огонь.


Прикрепленное изображение: 76766746.jpg


На берегу Волги, в долине реки Царицы 6 ноября 1977 года был открыт мемориал волжским речникам. Он имеет вид бассейна, облицованного гранитными плитами, в центре которого установлен легендарный пароход «Гаситель» – ветеран двух войн: гражданской и Великой Отечественной. Позади парохода установлена 13-метровая стела, облицованная бальзамитовыми плитами. В нижней ее части – якорь с цепью, наверху – звезда. Автор проекта – народный архитектор СССР В. Е. Масляев.
Надписи на стеле: «Слава речникам и пожарным Волжского бассейна – героям гражданской войны, защитникам Красного Царицына» «Никогда советский народ не забудет мужественных сынов Волги, прославивших себя в боях за Сталинград»
Пожарный пароход «Гаситель» был построен на Сормовском судостроительном заводе в 1903 году, до 1926 года носил имя «Царев».
В 1918–1919 годах «Гаситель» был непосредственным участником гражданской войны. Самый быстроходный и маневренный, он перевозил части Красной Армии, ходил в разведку, сопровождал корабли с боеприпасами. Открытая рубка была обложена тюками с хлопком, на палубе стояли пушка и пулеметы.
Сталинградская эпопея для «Гасителя» началась 27 июля 1942 года, когда в районе Ерзовки враг поджег нефтекараван. Мужественная команда, рискуя жизнью, спасла караван, отвела баржи с нефтью в Шадринский затон. В разгар Сталинградской битвы «Гаситель» работал на переправах. Судно получало многочисленные пробоины, команда ремонтировала его своими силами, не заходя в затон. Постоянно приходилось откачивать воду, поступавшую в судно из пробоин... Такими были все огненные дни навигации 1942 года.
Вызывает восхищение подвиг бойца Колобихина. Он под градом осколков рвущихся снарядов бросился вплавь с рукавной линией через затон к горящей барже. Взобравшись на нее, и невзирая на смертельную опасность, он сумел ликвидировать пожар. Так благодаря мужеству и находчивости бойца Петра Колобихина были спасены сама баржа и находившиеся на ней боеприпасы.
24 августа, выполняя боевое задание по спасению ценных грузов, пожарный пароход «Гаситель» под командованием капитана П. В. Воробьева подвергся вражеской бомбежке. Корпус судна получил множество пробоин. Осколками были убиты механик и кочегар судна, ранены четыре члена команды. Капитан Воробьев, несмотря на продолжающуюся бомбежку, на ходу организовал заделку пробоин и довел судно с ценным грузом к месту назначения. В последующие дни, несмотря на предложение поставить пароход в затон на ремонт, капитан Воробьев и команда продолжали в тяжелых условиях бомбежки и минометного обстрела выполнять ответственные задания по тушению пожаров и спасению людей, а затем по переброске войск и боеприпасов.
За отвагу капитан парохода Петр Васильевич Воробьев был награжден орденом Красного Знамени.
В середине октября изрешеченный «Гаситель» затонул. Но уже весной 1943 года судно подняли со дна и отремонтировали. После войны корабль еще более двух лет нес свою нелегкую вахту. Уже после списания и вторичного пребывания на дне реки героический корабль был отреставрирован и стал памятником-музеем.

Прикрепленное изображение: 4108024175494793154.jpeg


Источник: http://www.volfoto.r...nkment/gasitel/
Salus populi suprema lex

#22 Африканец

Африканец

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPip
  • 760 сообщений

Отправлено 28 June 2010 - 01:46

РЕВОЛЮЦИЕЙ МОБИЛИЗОВАННЫЙ


Канонерская лодка "Ваня - коммунист"


Прикрепленное изображение: vanya_n5_1.jpg


3 октября 1918 года на объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета, представителей фабрично-заводских комитетов и профсоюзов выступал Яков Михайлович Свердлов. Информируя собравшихся о положении на фронтах, Яков Михайлович, в частности, сказал: «Нам на каждом заседании приходится чтить память только что погибших товарищей, и нам придется неоднократно призывать вас к этому, но едва ли мы часто будем говорить о гибели товарищей так, как о только что погибшем т. Маркине. Несомненно, потеря его является незаменимой потерей; он первый взялся организовать флотилию, он еще в первые дни выдвинулся из среды советских работников. Простой матрос, он был долгое время фактическим управляющим действиями Комиссариата иностранных дел».
Комиссар по особым делам Николай Григорьевич Маркин... Именно ему было поручено ответственнейшее дело — формирование Волжской военной флотилии. Далеко не случайным был выбор Наркоматом по морским делам именно этой кандидатуры. Несмотря на свои 25 лет, Николай Маркин имел к тому времени большой революционный опыт.
Балтийский матрос, член РСДРП с 1916 года, он принимал участие в Февральской революции, входил в состав Петроградского Совета, был делегатом I Всероссийского съезда Советов и членом ВЦИК первого созыва. С ноября 1917 года он секретарь, а затем контролер Наркомата иностранных дел. Получив новое назначение, 21 июня 1918 года Николай Маркин выехал в Нижний Новгород.
С его прибытием этот волжский город начал преобразовываться в военный порт. С Балтики и Черного моря сюда потянулись эшелоны с матросами, в затонах вооружались речные буксиры. Рабочие верфей сутками не выходили из цехов, готовя суда для флотилии. Медлить было нельзя: 7 августа 1918 года восставший чехословацкий корпус занял Казань.
Одно за другим уходили суда, чтобы закрыть врагу дорогу к Москве, 21 августа нижегородцы провожали в бой последний отряд. На берегу состоялся короткий митинг. Комиссар Маркин поблагодарил рабочих и выразил уверенность, что белые будут разбиты.
Отданы швартовы, звучат напутственные возгласы... Под прощальные гудки пассажирских пароходов канонерки ушли на фронт. Уже через два дня у города Свияжска они соединились с главными силами флотилии, которыми командовал член Реввоенсовета Восточного фронта Ф. Ф. Раскольников. Николай Маркин был назначен его помощником.
27 августа прибыло пополнение: по приказу В. И. Ленина по Мариинской системе на Волгу пришли с Балтики четыре миноносца. Теперь Волжская флотилия представляла собой грозную силу, и белогвардейским пароходам, до того вольготно чувствовавшим себя на реке, пришлось действовать под защитой береговых батарей.
Одной из основных задач флотилии на этом этапе стала борьба с вражеской артиллерией. Красные моряки засекали огневые точки неприятеля, а затем уничтожали их из дальнобойных орудий, давая возможность сухопутным частям переходить в наступление.
Вместе с другими кораблями флотилии в ежедневных боях участвовала и канонерская лодка «Ваня». Короткой оказалась военная жизнь этого боевого судна, но героических страниц в его биографии накопилось немало. Вот лишь некоторые из них.
В конце августа 1918 года командование Восточного фронта начало подготовку к освобождению Казани. На станцию Свияжск, где находился штаб 5-й армии, один за другим подходили составы с воинскими эшелонами и боевой техникой. Чтобы сорвать наступление Красной Армии, белогвардейцы решили захватить этот крупный транспортный узел. 28 августа они прорвали линию фронта и начали наступление по трем направлениям. На Свияжск наступал батальон Каппеля, сформированный из люто ненавидевших Советскую власть офицеров.
Каппелевцам удалось разбить отряд казанских добровольцев и существенно потеснить 1-й Петроградский полк, основу которого составляли необстрелянные новобранцы. После этого золотопогонникам открылась прямая дорога на оставшийся без прикрытия штаб 5-й армии. Вся надежда была на моряков, спешивших на помощь.
Канонерские лодки «Ваня», «Добрый» и форт-баржа «Сережа» подоспели в самую критическую минуту боя, когда противник поднялся в штыковую атаку. Поначалу казалось даже, что уже ничто не сможет остановить его отчаянного натиска, но когда загрохотали корабельные орудия и матросы, высадившись на берег, нанесли удар в тыл белогвардейцам, те, бросив раненых, поспешно отступили.
Захватив инициативу в свои руки, части Красной Армии начали подготовку к наступлению на Казань. Важная роль в ее освобождении от белочехов отводилась кораблям флотилии. Ее руководство получило приказ занять казанские пристани в глубоком тылу врага и обеспечить высадку десанта. Командовать этой операцией поручили Николаю Маркину.
На рассвете суда отошли от пристани. Торопливо шлепая плицами по зеркальной глади реки, «Ваня» бежал вниз по течению. Замерев у орудий и пулеметов, матросы молча смотрели на вражеский берег.
Появление красных кораблей оказалось настолько неожиданным для врага, что он поначалу даже не попытался оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления. Сняв часовых, моряки захватили на берегу восемь тяжелых орудий и, развернувшись в цепь, устремились к городу.
Оправившись от неожиданности, белочехи открыли по кораблям артиллерийский огонь и перешли в контратаку. Больше часа удерживали захваченный плацдарм десантники, не зная, что обещанной поддержки не будет, поскольку батареи врага парализовали пароходы с предназначенными для высадки главными силами. А противник между тем вводил в бой все новые силы. И Маркин приказал отходить. Белогвардейцы прилагали отчаянные усилия, чтобы отрезать красный отряд от реки. Несколько добровольцев остались на берегу и ценой собственных жизней прикрыли отход товарищей.
На следующий день флотилия вновь атаковала причалы. Впереди шли миноносцы, следом за ними — десантные суда под прикрытием канонерских лодок «Ольга», «Добрый», «Ваня» и «Коновод». Поскольку батарея белых накануне была выведена из строя, пехоте удалось беспрепятственно высадиться на берег и при поддержке корабельной артиллерии атаковать Казань со стороны реки. К вечеру город был взят, и сотня матросов с Волжской флотилии вместе с другими красными бойцами торжественным маршем прошла по его улицам.
За мужество, проявленное экипажем при освобождении Казани, канонерская лодка была награждена Красным знаменем ВЦИК. А 13 сентября, стоя на палубе своего боевого судна, команда слушала приказ Реввоенсовета республики: «Моряки Волжской военной флотилии! В боях под Казанью ваша флотилия покрыла себя славой. Моряки показали, что они остаются красой и гордостью революции. Приказываю названия ваших кораблей, унаследованные от царской эпохи, заменить новыми именами, достойными ваших подвигов».
На основании этого приказа флагману хотели дать название «Ваня-коммунист». Но официально присвоить новое имя не удалось. 1 октября 1918 года, преследуя отступающего противника, канонерка приняла свой последний бой. Это случилось неподалеку от деревни Пьяный Бор, расположенной на высоком берегу Камы.
Утром этого дня воздушная разведка красных обнаружила недалеко от места расположения флотилии шесть пароходов белочехов. Маркин предложил атаковать противника, но командующий флотилией с ним не согласился: «Пехота отстала и поддержать нас не сможет. Расположения огневых точек противника мы не знаем. Не исключено, что где-нибудь в лесу стоит замаскированная батарея».
А не произвести ли разведку боем? И командование флотилии посылает вперед отряд добровольцев. Около часа сражались разведчики, обстреливая из скорострельных пушек суда противника, в то время как сигнальщики дозорного миноносца внимательно следили за вражеским берегом, чтобы засечь «заговорившие» неприятельские батареи. Но берег молчал: белогвардейцы не хотели обнаруживать замаскированную артиллерию. Надеясь, что противник все же не выдержит и обнаружит себя, Ф. Ф. Раскольников посылает вперед «Ваню», а вслед за ним миноносец «Прыткий». И расчет командующего оказался верным. Когда корабли подошли к Малиновскому мысу, командир вражеской батареи оторвался от бинокля и удовлетворенно произнес: «Кажется, показались главные силы красных. Теперь можно и вмешаться. К бою!»
Первый же залп вражеских орудий накрыл канонерку. Один снаряд уничтожил кормовое орудие вместе с прислугой, второй разорвался в машинном отделении, смертельно ранив трюмного машиниста. Судно потеряло ход и управление. Дважды пытался миноносец «Прыткий» прийти на помощь канонерке, но сплошная стена разрывов заставляла его отступать. Горящий «Ваня» остался в одиночестве, а из-за поворота вышли суда противника. Но маленький волжский буксир, ставший в трудное для Советской Республики время канонерской лодкой, не собирался сдаваться. Единственная его уцелевшая пушка продолжала вести огонь по врагу. Маркин приказал матросам спасаться вплавь, лишь когда от пожара стали рваться собственные снаряды.
48 человек подобрали из воды спущенные с миноносца моторные катера и шлюпки. Но комиссара среди них не оказалось...
Впереди у Советской Республики было еще много боев, и экипаж погибшей канонерки продолжал сражаться. Пулеметчики Вишневский и Карташов, комендоры Фрейман и Квашинский, кочегар Кравченко и многие другие влились в отряд бронепоездов и под командованием С. М. Лепетенко громили Деникина и Петлюру на Западном и Южном фронтах. А остальные защищали Волгу на новом боевом судне, которое в честь героической канонерки было названо «Ваней-коммунистом». У этого парохода была долгая боевая и трудовая жизнь, он принимал участие в боях под Царицыном, после окончания гражданской войны работал на Волге, а в 1942 году героически погиб под Сталинградом.
А через пятнадцать лет в составе Волжского речного флота появился мощный буксир-толкач, носящий легендарное имя.

Источник: http://hobbyport.ru/ships/vanya_n5.htm
Salus populi suprema lex

#23 Flanker

Flanker

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6705 сообщений

Отправлено 26 July 2010 - 21:24

Кочиев Константин Георгиевич


KochievKG.jpg


Сослуживцы К. Г. Кочиева с большой теплотой вспоминают о нем. Один из них, характеризуя его, пишет: «У него живые, молодые глаза, почти ребячески доброе, но сосредоточенное лицо. При встрече его глаза яснеют еще больше, и от улыбки его делается просто и легко.

Вокруг него удивительный порядок и спокойная деловитость. Он никогда ни на кого не кричал даже не приказывал. Он просто говорил: «Нужно сделать» И этого было достаточно, чтобы подчиненный шел на любые жертвы и лишения ради выполнения поставленной задачи».

В годы Великой Отечественной войны Константин Кочиев со своим боевым экипажем бороздил волны Черного моря. Тогда его называли грозой гитлеровских пиратов. Его корабль отправлял на дно морское вражеские подводные и надводные корабли, морские транспорты и самоходные баржи.

И что удивительно, прославленному морскому' офицеру до прихода на флот и видеть-то никогда не приходилось море.

Родился Константин в 1913 году на южных склонах Главного Кавказского хребта, в столице Юго-Осетинской автономной области городе Цхинвали, в семье сельского учителя. Отцу его, Григорию Нестеровичу, в поисках куска хлеба для семьи часто приходилось менять работу, переезжая из одного города в другой. Он был и сельским учителем, и слесарем, и столяром.

Разве мог Георгий Нестерович подумать, что его сын станет морским офицером. Да и сам Константин мечтал о чем угодно, но только не о море, оно ему и не снилось. В его воображении море существовало только в сказке.

После окончания трудовой школы, отец порекомендовал Константину поступить в Тбилисское фабрично-заводское училище. Быстро промелькнули годы учебы. Вернувшись на родину, Костя стал работать слесарем на лесокомбинате. В 1933 году Кочиев — способный спортсмен — стал инструктором физподготовки Юго-Осетинского обкома комсомола. Отсюда его и направили учиться в Ленинградское военно-морское училище. Окончив училище по первому разряду, Константин получил звание лейтенанта и был назначен в бригаду торпедных катеров Черноморского флота.

И уже после первого года службы в Черноморском флоте командование так характеризовало его: «Комсомолец лейтенант Кочиев по специальности вождения катера в любой обстановке подготовлен хорошо... Требователен. Любит свое дело. Уверен в своих действиях. Способный. В сложной обстановке не теряется. Политически развит. Вынослив в условиях плавания на катерах». А еще через два года: «Старший лейтенант Кочиев является смелым, отважным и примерным командиром. Он прекрасный общественник и массовик. Тактическая и специальная подготовка хорошие. Отличный физкультурник. Растущий командир. Общее и политическое развитие хорошее».

Война застала Константина в Севастополе. Первые дни ее — боевое крещение отлично зарекомендовавшего себя в мирное время флотского офицера. Ну, а каков ты будешь, Константин, теперь, когда пришло время на деле применить знания?

С самого начала войны в советских черноморских водах появились германские и румынские корабли. В качестве своих баз гитлеровский военно-морской флот использовал военно-морские порты Румынии и Болгарии. Вражеские суда то и дело рыскали около советского побережья, подходили к Одессе, Севастополю, Новороссийску.
С ними-то и пришлось с первых дней войны иметь дело Кочиеву и его товарищам.

Почти ежедневно, независимо от условий погоды, выходил Кочиев на торпедных катерах в море. То он зкскортировал корабли или производил бомбометание фарватеров, то нес ночной дозор при главной базе флота или получал задачу — установить места постановок мин, которые сбрасывали вражеские самолеты. И всегда он блестяще выполнял поручения командования.

В начале октября 1941 года, когда наши войска вынуждены были оставить порт Очаков, Кинбурнскую косу и остров Березань, Кочиев дважды водил торпедные катера в район Очакова для постановки магнитных мин. Впоследствии на них подорвались транспорт и буксир противника.

До середины октября старший лейтенант Кочиев ежедневно сопровождал караваны наших судов в осажденную Одессу, а 15 и 16 октября обеспечил эвакуацию одесского гарнизона в Севастополь. Наши суда тогда подверглись ударам бомбардировщиков противника. Отражая налеты вражеской авиации массированным пулеметным огнем, катерные экипажи способствовали успеху операции.

В трудные дни 1941 года, когда над Родиной нависла смертельная опасность, когда каждый советский человек еще теснее связывал свою судьбу с судьбой Родины, К. Кочиев подал заявление в партию. «Прошу принять меня в ряды партии большевиков, — писал он.— В борьбе с немецким фашизмом я отдам все силы и знания, а понадобится — и жизнь».

Единогласным решением партийная комиссия удовлетворила просьбу Константина Кочиева. Отважный моряк был принят в члены Коммунистической партии.

Если для нашей Родины самым тяжелым годом был сорок первый, то не менее тяжелым и трудным для Юга нашей страны, и особенно для Черноморского флота, был сорок второй.

В результате 250-дневной героической обороны главной военно-морской базы флота — Севастополя было перемолото немало немецко-фашистских войск. Но, тем не менее, наше командование вынуждено было эвакуировать войска с Крымского полуострова. Враг, оккупировав Крым, устремился на Кавказ.

В этих условиях маневр Черноморского флота оказался чрезвычайно скованным. Корабли с большим риском выходили на единоборство с численно превосходящим противником. Выходил в море и Константин Кочиев.

12 июня 1942 года разведка донесла, что вражеские транспорты скопились в Ялте. Враг мог перехватывать коммуникации осажденного Севастополя. Кочиев, находившийся в это время в Анапе, получил задачу сковать противника в Ялте, не дать ему возможности помешать нашим перевозкам из Севастополя и в Севастополь. Командуя торпедным катером, старший лейтенант в штормовую погоду в пять баллов ночью приблизился к Ялте. Береговая артиллерия противника открыла по нему сильный огонь. Советский катер, маневрируя, на большой скорости на рассвете атаковал вражеские корабли и потопил одну баржу.

Через неделю Кочиев, командуя двумя торпедными катерами, произвел вторичный налет на Ялтинский порт. Дозорные корабли противника обнаружили подходившие к порту катера и открыли по ним сильный артиллерийский огонь. Спустя несколько минут по торпедным катерам открыли огонь и береговые батареи. Умело маневрируя, катера прорвались через зону заградительного огня и потопили вражескую подводную лодку и торпедный катер противника. В этом тяжелом бою был сильно поврежден один из наших катеров, но Кочиев сумел довести оба катера до своей базы.

За успешный рейд мужественный моряк был награжден орденом Красного Знамени.

В октябре разведка доносила, что к бухте Двуякорной подошли две самоходные баржи с вражескими войсками и боевой техникой.

— Не дать противнику высадить войска на берег! — приказал Кочиеву командир бригады торпедных катеров капитан 2-го ранга Дьяченко.
— Будет сделано! — коротко ответил Кочиев.

Времени для подготовки было мало. Старший лейтенант вызвал командиров трех катеров, с которыми ему предстояло выйти на выполнение задания. Поставив им задачу, Кочиев добавил, что дополнительные указания они получат в ходе боя, исходя из конкретной обстановки — заранее предвидеть всевозможные перипетии обстановки было невозможно.

Кочиев вновь идет на смелую атаку. Катера вышли с базы темной ночью. И все же приближение их к бухте Двуякорной было замечено противником. Враг открыл сильный артиллерийский огонь. Но он был беспорядочным. Снопы лучей вражеских прожекторов пролегли по морской глади. Умело маневрируя, катера старались обходить их. Так длилось до утра.

С рассветом Кочиев дал команду атаковать вражеские баржи торпедами. Снаряды попали точно в цель — две самоходные баржи противника ушли на дно. Прикрываясь дымовой завесой, наши катера без потерь вернулись на свою базу.

В 1943 году Кочиев, уже капитан 3-го ранга, был назначен командиром отряда торпедных катеров. Под его командованием отряд активно участвовал в Новороссийской операции, в форсировании Керченского пролива, в освобождении Севастополя и всего Крыма, Одессы и Измаила, Констанцы и Варны, в очищении всего Черного моря от вражеских морских пиратов, в разоружении военно-морских флотов боярской Румынии и царской Болгарии.

За отличное выполнение боевых заданий Кочиев в октябре 1943 года был награжден вторым орденом Красного Знамени. Тогда командир бригады, ходатайствуя о награждении Кочиева, писал, что он, «непосредственно руководя боевыми операциями в море, проявил смелость, решительность, спокойствие, инициативность. Руководство подчиненными в бою осуществлял путем показа личного примера стойкости и целеустремленности, решительно добиваясь выполнения поставленной задачи».

В мае 1944 года командование бригады торпедных катеров, представляя Константина Кочиева к званию Героя Советского Союза, указывало, что под его командованием были уничтожены: одна подводная лодка, три транспорта, один торпедный катер, десять самоходных барж, один самолет, шесть огневых точек. Кроме того, советские катера под командованием Кочиева ставили мины в водах противника, высаживали десанты, спасали наших воинов, оказавшихся после бомбежек вражеской авиации в открытом море. Командование писало, что «во всех проводимых операциях и боях товарищ Кочиев проявил исключительный героизм, храбрость и отвагу», что он достоин высшей правительственной награды.

16 мая 1944 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Константину Георгиевичу Кочиеву было присвоено звание Героя Советского Союза.

Высокое звание не вскружило голову Константину; он оставался таким же скромным, деловитым, общительным с товарищами, по-прежнему водил подчиненные катера на боевые задания вплоть до полной победы над гитлеровской Германией.

После изгнания немецко-фашистских войск с Черного моря Константин Георгиевич Кочиев хотел и' дальше совершенствовать боеготовность кораблей и личного состава, находившихся под его командованием. Но здоровье его стало ухудшаться. В декабре 1944 года отважный воин вынужден был лечь в госпиталь, где находился более пяти месяцев под постоянным наблюдением опытных врачей, упорно старавшихся восстановить здоровье героя.

5 июня 1945 года врачебная комиссия, после долгих обследований, вынесла свой приговор: «к военной службе не годен».
Константин Георгиевич вынужден был навсегда расстаться с любимой профессией по состоянию здоровья.

Источник: http://sinoset.sklib...le&to=art&id=33

#24 Flanker

Flanker

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6705 сообщений

Отправлено 04 October 2010 - 08:37

«Пензенский комсомолец»


Прикрепленное изображение: c-56_05.jpg


В годы Великой Отечественной войны на средства, собранные трудящимися Пензенской области, были построены и переданы фронту: танковая колонна имени Пензенского комсомола, 39 авиаэскадрилий, два торпедных катера и одна подводная лодка под названием «Пензенский комсомолец».


Сохранилось письмо секретаря обкома ВЛКСМ по военной работе
Д. Золотова.

«27 мая 1943 г.
Москва, ЦК ВЛКСМ.
Комсомольцы и молодежь Пензенской области в период с января по май 1943 года внесли в отделение Госбанка на строительство подводной лодки Пензенского комсомола 1933982 рубля.

Просим посодействовать нам заказать и построить на эти средства соответствующее количество торпедных катеров под названием «Пензенский комсомолец» для передачи их частям Военно-Морского Флота с высылкой от нас представителей».
Как видно из этого письма, деньги, собранные на строительство подводного корабля, пошли на постройку двух торпедных катеров, которые вошли в состав Краснознаменного Балтийского флота. Они отлично действовали на вражеских коммуникациях. Один катер героически погиб в конце войны.

А как же подводная лодка? Получается, что ее не построили?

Была в годы Великой Отечественной войны на Северном флоте подводная лодка под названием «Пензенский комсомолец». Она была заложена еще до войны на одном из судостроительных заводов Ленинграда, а 27 сентября 1942 года вошла в состав Балтийского флота. В связи с тем, что часть пензенских денег пошла на дооснащение приборами и механизмами этой подводной лодки, в 1943 году она и получила название - «Пензенский комсомолец», которое было написано краской на боевой рубке под бортовым номером «С-104».

Пензенский «Наутилус» относился к классу средних лодок - отсюда буква «С». В надводном водоизмещении лодка имела 837 тонн, в подводном - 1090 тонн. В надводном положении развивала скорость 20 узлов в час (37 км/ч), в подводном - 9 узлов. Имела 4 носовых и 2 кормовых торпедных аппарата при 6 запасных торпедах. Для артиллерийского боя лодка несла 2 орудия (калибром в 100 мм и в 45 мм) и 700 снарядов. До 100 метров в морскую пучину мог погружаться подводный корабль, а в автономном плавании мог находиться 30 суток.

«Боевое крещение» «С-104» прошла еще до своего первого выхода в море. 12 октября 1943 года на якорной стоянке «Пензенский комсомолец» подвергся нападению четырех фашистских самолетов. От разрывов авиабомб вокруг подводной лодки взметнулись вверх огромные столбы воды. Сбитый морской волной член экипажа Л. А. Власов ударился о боевую рубку и потерял сознание. Товарищи, не заметив его, быстро спустились в отсеки и задраили верхний люк.

Поднявшись на ноги, Власов заметил, что флаг корабля сбит с флагштока и валяется на палубе. Подводная лодка перед лицом врага оказалась без боевого знамени. Отважный моряк бросился к флагу, поднял его и водрузил на место. Но подводная лодка стремительно погружалась, и Власов оказался в воде. Октябрьская вода Баренцева моря обжигала тело моряка, цепенели руки и ноги. Когда силы были на исходе, Власов увидел, как из под воды показался спасенный им Военно-морской флаг - лодка всплывала. Через несколько мгновений герой-моряк оказался в объятиях товарищей.

В годы войны Заполярье представляло для фашистской Германии важный стратегический объект. В условиях северного бездорожья морские транспортные артерии были единственным средством доставки ценных грузов из оккупированной фашистами Норвегии в Германию. Кроме того, немецкие войска на Мурманском направлении снабжались по морю, а германский военно-морской флот пытался сорвать поставки военных грузов в Советский Союз из США и Англии.

Первые боевые походы «Пензенского комсомольца» были к самой северной точке Новой Земли - к мысу Желания, где можно было контролировать морские пути из Баренцева в Карское море.

Позицию у мыса Желания все подводники называли «неблагодарной» - трудно было среди льдов и айсбергов караулить надводные и подводные фашистские корабли. Всего трижды выходила подлодка «С-104» в поход во второй половине 1943 года, но безрезультатно.
В феврале 1944 года «С-104» получила нового командира - Василия Андриановича Тураева. 11 июня 1944 года «Пензенский комсомолец» оставила базу и двинулась к Конгс-фьорду с боевой задачей: уничтожать корабли противника. «Эска» шла в надводном положении. Стоя на мостике, боцман мичман Васильев обнаружил вражеский самолет. Последовало срочное погружение. На пути к Конгс-фьорду немецкая авиация еще несколько раз загоняла лодку под воду. У вражеского берега подводников поджидала новая опасность: «С-104» подверглась атаке фашистской подводной лодки. Но враг промахнулся - советский корабль удачно уклонился от торпед.

20 июня после обеда гидроакустик Евгений Новиков услышал шум винтов кораблей. Из-за скалистого мыса показался конвой немецких судов: два транспортных корабля в сопровождении трех сторожевиков, четырех тральщиков и двух противолодочных катеров типа «морской охотник» («МО).

В 16 часов 27 минут «Пензенский комсомолец» произвел четырехторпедный залп из носовых торпедных аппаратов. Раздались четыре взрыва. Две торпеды попали в транспорт, третья - в тральщик, четвертая - в «морской охотник». Два корабля и катер затонули. «Пензенский комсомолец» первым в годы Великой Отечественной войны из лодок серии «С» одним торпедным залпом отправил на дно три вражеских корабля. В течение многих часов вражеские противолодочные корабли преследовали лодку, забрасывая ее глубинными бомбами. Подводники насчитали 42 взрыва. На корабле возникли лишь незначительные повреждения, которые быстро устранялись моряками. Оторвавшись от противника, «С-104» взяла курс на родную базу: в Полярное.

В октябре 1944 года «Пензенский комсомолец» находился на позиции в районе Тана-фьорда. С подлодки обнаружили вражеские самолеты «фокке-вульф», идущие на бреющем полете. Подводники догадались, что самолеты вели разведку для прокладывания пути конвою судов. Вскоре после этого появился караван немецких кораблей - 2 транспорта и 11 кораблей охранения. В это время подводники услышали глухие взрывы. Тураев поднял перископ: конвой бомбила советская авиация. «С-104» легла на боевой курс. В этот момент к лодке направился фашистский сторожевой корабль. «Эска» нырнула на глубину. Сторожевой прошел над лодкой, не заметив ее. Транспорт, в который были нацелены торпеды «Пензенского комсомольца», был уже недосягаем, зато на залповом пеленге было другое судно, а поодаль - противолодочный корабль. На поправку курса ушло несколько секунд.

Торпеды сделали свое дело - корабль и сторожевик врага затонули. Командир и члены экипажа лодки в перископ увидели плававшие обломки судна в 7 тысяч тонн водоизмещения, перевернутые шлюпки и множество барахтавшихся в воде гитлеровцев: транспорт шел с большим числом солдат и офицеров на борту. Корабли охранения даже не пытались преследовать субмарину. Им было не до этого: конвой снова атаковали советские самолеты.


15 октября 1944 года «Пензенский комсомолец», двигаясь в надводном положении, заметил 4 вражеских корабля. Однако две торпеды, выпущенные из кормовых аппаратов, промчались мимо цели. Командир решил повторить атаку. Через 40 минут лодка догнала врага, и едва была дана команда «Товсь!», как торпеда вырвалась из аппарата. Через несколько секунд раздался взрыв. Транспорт, груженый боеприпасами, пошел на дно.

После похода на боевой рубке «Пензенского комсомольца» в центре нарисованной звезды была поставлена цифра 6 - общее число одержанных подводной лодкой побед.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 мая 1945 года подводная лодка «С-104» («Пензенский комсомолец») была награждена орденом Красного Знамени. «С-104» стала одной из двенадцати Краснознаменных подлодок Северного флота в годы Великой Отечественной войны.

После войны «Пензенский комсомолец» еще долго находился в составе боевых сил Северного флота. Но время неумолимо: на смену старым подводным лодкам довоенной постройки пришли новые атомные подводные корабли с новейшей ракетной техникой.

В ноябре 1957 года все подводные лодки типа «С» - IХ-бис, к которому относился и «Пензенский комсомолец», были выведены из боевого состава и отправлены на демонтаж.

Источник: http://submarine.id....tory/coms.shtml

#25 Flanker

Flanker

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6705 сообщений

Отправлено 07 October 2010 - 18:34

Валентина Орликова
единственная в мире женщина-капитан китобойного судна и штурман артических конвоев
21.09.2010

Прикрепленное изображение: orlikova.jpg

Орликова Валентина Яковлевна (19.11.1915 - 31.01.1986) - первая женщина-капитан большого морского рыболовецкого траулера(БМРТ), единственная женщина-капитан китобойного судна («Шторм»), ветеран Великой Отечественной войны, первая женщина в рыбной отрасли страны, удостоенная звания Героя Социалистического труда.

Валентина Яковлевна Орликова родилась в городе Сретенске 22 февраля 1915 года. Четыре года училась во Владивостокском водном техникуме путей сообщений. В 1941 году окончила судоводительский факультет Ленинградского института инженеров водного транспорта. Когда началась Отечественная война, работала штурманом на судах морского флота. Участвовала в эвакуации раненых из Таллинна в августе 1941 года. С августа 1942 года до октября 1944 - 4-й штурман, а затем третий помощник капитана на теплоходе "Двина".

«Двина» возила в США советское сырьё в обмен на американскую продукцию, поставляемую по ленд-лизу. В первый рейс, который начался 8 августа 1942 г., теплоход вёз марганцевую руду.

Так как конвой из английских кораблей задерживался, было решено отправить «Двину» в одиночку, без сопровождения. Из всего оружия на борту было два пулемёта и 5 винтовок.

Для того, чтобы корабль не казался совсем беззащитной жертвой для немецких кораблей и подводных лодок, капитан принял решение соорудить муляжи корабельных орудий из дерева, одеть на них чехлы и приставить к фальш-орудиям расчёты.

Это плавание не обошлось и без других сложностей. Вот что пишут А. Тарандин и Л. Новиков в своей книге "Сказание о "Сибирякове"":

Вскоре подошли к Исландии. В порту Рейкьявик заправились топливом, передохнули и снова в путь. В Атлантическом океане гитлеровские подводные лодки появлялись редко. Но возникли другие трудности. Ведь судно уже несколько месяцев находилось В плавании. Кончилась зелень, в обрез оставалось и других продуктов. В Рейкьявике тоже не густо было; бедствовал городок. У многих матросов расшатались зубы, появились признаки цинги. Тут помогла смекалка радиста Михаила Кольцова. Он как-то попробовал вымывать из марганцевой руды почву, получилось. Трудно шло дело, но когда в эту затею поверили другие, стало веселее. Перебрав тонны породы, ребята намыли немного земли. Вот уж поистине был на корабле праздник, когда однажды на искрящейся металлическим блеском почве появились нежно-зеленые стрелки лука! Все вдруг стали "огородниками". Так и добрались до Нью-Йорка.



Когда судно пришло в США, русских моряков пригласили в Голливуд на съёмки документального фильма о них. 17 февраля 1943 г. консульство направило с «Двины» на съемки пять моряков, в числе которых была 4-й помощник капитана Валентина Яковлевна Орликова, а также старшина 1-й статьи Николай Пульнов, радист Михаил Кольцов, моторист Михаил Иванов и заместитель политрука «Двины» П.А. Филев.
Вот что последний пишет про эти съёмки в своей статье «Через три океана на теплоходе "Двина"»: «Много было задано разных вопросов Пульнову, Орликовой, Кольцову. Валентина Яковлевна говорила все по-английски, она хорошо знала язык. Нас сняли в разных кадрах. Так мы стали героями голливудского фильма».

А вот как описал это мероприятие советский разведчик Александр Феклисов в своей книге «За океаном и на острове»:

Многие советские моряки были свидетелями событий, происходивших в нашей стране, кое-что знали о ходе боев. Поэтому корреспонденты американских газет, журналов и радиокомпаний стремились взять у них интервью и получить информацию из первых рук. Моряков приглашали на вечера в русские, украинские и другие эмигрантские организации, а также в американские семьи.
Посольство считало такого рода представительско-пропагандистскую работу политически важной и придавало ей должное значение. Генеральный консул поручил мне заняться этим участком, предупредив, чтобы я организовывал встречи только с такими представителями прессы и общественности, которые освещали бы нашу политику в благоприятном духе, и чтобы для этой цели подбирались кандидаты среди советских моряков, которые могли бы достойно представлять советский народ. В предварительных беседах с журналистами, которые обращались ко мне за разрешением поговорить с моряками, я прямо заявлял, что если они напишут объективные статьи, без антисоветских комментариев, то устрою им встречу. В противном случае, извините, ничего не выйдет.
Как правило, журналисты соглашались с таким условием. Обычно они брали интервью у моряков в моем присутствии, и я нередко выступал в роли переводчика. Опыт показал, что такие встречи были очень полезными, так как ребята простым языком, правдиво, в доходчивой форме и с конкретными примерами рассказывали о героической борьбе Красной Армии, о том, на какие жертвы идет наш народ, чтобы одержать победу над общим врагом. Они прямо, без дипломатических выкрутасов, заявляли корреспондентам, а следовательно, через их издания многим миллионам жителей США, что никакая помощь не может заменить второй фронт в Европе.
Очень успешно выступала и давала интервью американским журналистам штурман парохода “Двина” Валентина Орликова , миниатюрная, стройная женщина, всегда одетая в чистую, хорошо отглаженную форму. У нее были темно-русые волосы и выразительные глаза, речь ее отличалась искренностью и какой-то задушевностью, что сразу подкупало собеседника. От всего ее внешнего облика и манер веяло изяществом и женственностью, хотя она постоянно вращалась среди мужчин, занимавшихся тяжелым физическим трудом. Какие бы каверзные вопросы ни задавали ей корреспонденты, она всегда спокойным тоном давала обстоятельные, четкие ответы. При этом не изображала из себя всезнайку и, если чего не ведала, откровенно признавалась.
Во время первого интервью ей задали такой вопрос:
- Как вам, маленькой женщине, удается командовать мужчинами?
Она очень толково объяснила, в чем состояли ее обязанности. Привела пример, как пришлось маневрировать во время первой в ее жизни атаки фашистской подводной лодки, как она смотрела на приближающуюся торпеду, как увела судно от нее.
- Страха не чувствовала, - говорила Валентина, - было огромное напряжение. Зажмурилась. Считала до пятнадцати. Пронесло.
А слушают ее подчиненные потому, что понимают: от того, как четко выполнят распоряжения, зависит судьба парохода и всех людей на нем.
В конце полуторачасового интервью, во время которого Валентина блестяще ответила на все вопросы, один из корреспондентов пробасил:
- Теперь до меня дошло, почему моряки исполняют все ваши команды.
Муж Орликовой плавал вторым помощником капитана на другом судне. Судьба сводила их очень редко. За время войны ее пароход трижды приходил в США, и каждый раз корреспонденты стремились побеседовать с отважной женщиной.



Вот график движения «Двины», который привёл П.А. Филев в уже цитировавшейся статье:

8 августа 1942 г. вышли из Архангельска
12 августа – “ – прошли пролив Красные Ворота
16 августа – “ – порт Диксон
20 августа – “ – мыс Челюскина
24 августа – “ – бухта Тикси, р. Лена
5 сентября – “ – бухта Амбарчин, р. Колыма
11 сентября – “ – подошли к тяжелым льдам Чукотского моря, дальше идти невозможно
21 сентября – “ – вышли в обратный путь
12 октября – “ – пролив Карские Ворота
14 октября – “ – пришли в Белушью губу (Новая Земля)
24 ноября – “ – вышли в США в одиночку
2 декабря – “ – пришли в порт Анкудерн (Исландия)
4 декабря – “ – вышли из Анкудерна
9 декабря – “ – пришли к Рейкьявик (Исландия)
27 декабря – “ – вышли международным караваном в США
18 января 1943 г. пришли в порт Бостон (США)
19 января – “ – пришли в Нью-Йорк
25 января – “ – разгрузили руду
12 апреля – “ – вышли из Нью-Йорка
19 апреля – “ – пришли на Кубу
20 апреля – “ – вышли из Кубы
24 апреля – “ – пришли в порт Колон (Панама)
25 апреля – “ – вошли в Панамский канал
9 мая – “ – пришли в Сан-Франциско
11 мая – “ – вышли из Сан-Франциско
20 мая – “ – пришли в бухту Акутан (Алеутские острова)
20 мая – “ – вышли из бухты
28 мая – “ – пришли в Петропавловск-Камчатский
20 июня – “ – вышли из Петропавловска-Камчатского
27 июня – “ – пришли во Владивосток

В 1947 году Валентина Яковлевна перешла на работу в систему рыбной промышленности, ходила на Дальнем Востоке капитаном китобойного судна «Шторм». Вот что вспоминает Нина Соловова, работавшая с ней в тот период:

Эта маленькая красивая женщина обладала на редкость твердым характером. Ее уважали за профессионализм и боялись за крутой нрав - могла так встряхнуть словом, что мало не покажется. На мостике ее еле видно было - одна голова торчала, зато так могла всех "построить", что через минуту забывали о ее небольшом росте... Одним словом, капитан от бога. "Черт в юбке", - посмеивались старые моряки, глядя на нее. В экипаже ее любили и прощали ей маленькие человеческие слабости.



В 1953 году ее пригласили работать в Москву в Министерство рыбного хозяйства. Однако вскоре она решила, что море ей больше по душе. В 1955 году она возвратилась в Мурманск, где стала первой в мире женщиной-капитаном большого морозильного траулера(БМРТ).

Десять лет В.Я. Орликова возглавляла экипажи БМРТ «Николай Островский» и «Новиков-Прибой», водила в рейсы танкер «Пирятин» и не случалось, чтобы не справлялась с заданием, не выполнила государственный план, допустила аварию. Она работала творчески: осваивала новые районы лова, искала возможности увеличить производственные мощности БМРТ, внесла интересные предложения об организации перегрузки рыбопродукции в открытом море и в порту. Имела авторитет грамотного промысловика, умелого судоводителя, опытного организатора и воспитателя моряков.
Была удостоена звания «Герой Социалистического Труда». Так же награждена
орденом Ленина, орденом Трудового Красного Знамени, и несколькими медалями.

Вот что вспоминает о ней И.А. Курамшин:

Я ходил мастером добычи на БМРТ «Новиков-Прибой». Более шести лет - под командованием Валентины Яковлевны. Мы ее называли мамой. Главные качества ее характера: Справедливость и трудолюбие. И еще доброта. Был у нас на судне матрос Вася Шубин. Так Валентина Яковлевна купила на свои, деньги телевизор и подарила ему за хорошую работу от имени всего экипажа. Искренний и очень душевный человек - вот какая она была.



А вот что пишет о Валентине Яковлевне Герман Ануфриев, служивший на БМРТ "Николай Островский":

Женщины-капитаны были в те годы большой редкостью, о них ходили и легенды, и слухи. В моем представлении это должна была быть этакая "бой-баба", как у Ильфа и Петрова, - "широкоплечая гражданка" с зычным голосом и речью, густо припорошенной матом. А тут - хрупкая, изящная женщина с короткой стрижкой и тихим голосом, умная, интеллигентная, ироничная. С членами экипажа - доброжелательна, проста, на удивление спокойна, в решениях независима. Никогда не повышала голоса, не употребляла крепких выражений, но при необходимости способна была проявить необыкновенную, не всякому мужчине дарованную твердость характера и духа.



О В.Я. Орликовой был снят документальный фильм «Валентина Орликова – единственная женщина-капитан китобойного судна».

После ухода на пенсию, переехав в Москву, В.Я. Орликова участвовала в общественной жизни, помогала воспитывать молодежь на примере лучших традиций морского и рыболовного флотов. Умерла 31 января 1986 года.

Прикрепленное изображение: memory-2.jpg

В её честь названа улица города Мурманска, а 7 июля 2005 г. на доме N40 на улице Капитана Орликовой открыта мемориальная доска.

Даниил Иванов
Источник: http://statehistory....levna-Orlikova/

#26 Flanker

Flanker

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6705 сообщений

Отправлено 07 January 2011 - 13:59

СССР был близок к обзаведению атомной эскадрой,
равной которой в океане не было бы

04.01.2011

Прикрепленное изображение: 5.jpg


«Свободная пресса» продолжает публикацию материалов о самых экзотических проектах советского военно-промышленного комплекса, связанных с использованием ядерной энергии. Все эти проекты родились в эпоху холодной войны. Накануне мы рассказали о двух некогда совершенно секретных проектах - атомном бомбардировщике и атомной подводной лодке, способной скрытно доставить через океан батальон морской пехоты, усиленный танками. Но мало кому известно, что для борьбы с американским флотом в любом уголке Мирового океана наша страна собиралась обзавестись еще и атомной армадой. Чтобы запас хода был неограничен, а высокую скорость, доступную обычным кораблям на час-два, можно было бы поддерживать сутками. Из-за нехватки средств большинство этих чудо-кораблей остались на бумаге. Но кое-что построит все же успели…

В те годы арена глобального противостояния советского и американского флотов выглядела для нас безнадежно проигрышной. По всему периметру границ Советского Союза, как ракушки на давно не чищенном корабельном днище, теснились военные базы вероятного противника. Даже в наиболее приближенном к родной земле Средиземном море у нашей 5-й оперативной эскадре не было никакого истребительного прикрытия. И потому в случае начала войны жизни той эскадры были отпущены считанные часы. Что уж говорить о советских надводных кораблях, которые рискнули бы подойти к Америке?

От этой геополитической безысходности у адмиралов ВМФ СССР созрел план: создать невиданную атомную эскадру во главе с авианосцем. Реакторы должны были иметь все - авианосец типа "Орел", ракетные крейсера типа "Орлан", корабли охранения типа "Анчар". Запас хода соединения - неограничен,

Замысел этот страшно взволновал Вашингтон. Но осуществиться ему было не суждено. Впрочем, обо всем по порядку.

Первым советские конструкторы взялись за воплощение в жизнь «Орлана». Ничего удивительного, кое-какой опыт проектирования атомных ракетный крейсеров в нашей стране уже имелся, хотя самих крейсеров никогда не было. История этого парадокса такова.

Об атомных кораблях советские адмиралы мечтали давно, с тех самых времен, как у американцы в 1957 году на своих верфях заложили «Лонг Бич» - первый в мире боевой надводный корабль с реактором. Потрясенный Никита Хрущев велел и у нас срочно произвести нечто подобное, только лучше.

Прикрепленное изображение: 1.jpg

«Лонг Бич»


В лихорадочной спешке начались работы нашим ответом Вашингтону. Назван задуманный атомный крейсер был проектом 63. Постановление о начале работ Совет министров СССР принял в июне 1957 года. Замышлялось к 1964 году построить серию из семи подобных кораблей.

Прикрепленное изображение: 2.jpg

Ракетный крейсер пр.63. Эскизный проект ЦКБ-17, 1958 г.

Водоизмещение проекта 63 должно было уложиться 15–16 тыс. тонн. Скорость полного хода – 32 узла. Главную ударную мощь корабля должны были составить от 18 до 24 стратегических крылатых ракет П-20, которые создавало конструкторское бюро Ильюшина (ОКБ-240). Если бы ильюшинцам и ленинградским корабелам удалось довести свои детища до ума, американцы вместе с их «Лонг Бичем» тряслись бы мелкой дрожью. Длина ракеты П-20 предполагалась порядка 21 метра, размах крыльев – 7,25 метра. Стартовый вес – до 30 тонн. Дальность стрельбы почти как у сегодняшних «Томагавков» - до 3000 километров. Но главное – ядерный заряд в 1-3 мегатонны.

Ни той ракете, ни атомному крейсеру проекту 63 не суждено было увидеть свет. Работы над ними свернули по указанию того же Хрущева, свято уверовавшего во всемогущество межконтинентальных баллистических ракет и поставившего крест не только на этих планах. Постановлением Совмина от 3 декабря 1958 года работы по атомным крейсерам проекта 63 были прекращены.

Идея создания советского надводного боевого корабля с ядерной энергетической установкой была отложена, но, как выяснилось, ненадолго. Желание заиметь-таки атомную эскадру с почти неограниченными мореходными возможностями в Москве окончательно сформировалось к концу 60-х. В 1973 году был проектирован тяжелый атомный ракетный крейсер проекта 1144 «Орлан». По водоизмещению оказался он в 1,5 раза больше «Лонг Бича» и в 2,5 раза больше каждого из следующего поколения американских атомных крейсеров типа «Вирджиния».

К достоинствам, способным помочь одержать победу в морском бою, это отнести трудно. Мы и рады были бы, чтобы «Орланы» получились не столь гигантскими, но беда была в изначальном желании советских адмиралов сделать их универсальными и вооружить всем, чем только возможно. В результате учета конструкторами всех пожеланий, на борту «Орлана» оказалась вся номенклатура вооружений надводного корабля кроме минно-тральной.

Прикрепленное изображение: 3.jpg

«Киров»


Вместе с тем, наш флот получил, может быть, излишне крупные, но мощнейшие корабли. Первый из них, изначально получивший наименование «Киров», был спущен на воду в 1977 году (после развала СССР переименован в «Адмирал Ушаков»). В 1984 году в строй вошел «Фрунзе» (переименован в «Адмирал Лазарев»). В 1988 году – «Калинин» («Адмирал Нахимов»). В 1998 году – «Петр Великий» (ранее на стапелях именовавшийся «Юрием Андроповым»).

Прикрепленное изображение: 4.jpg

«Фрунзе»


Из этой армады в строю сегодня только последний. Слов нет, прекрасный корабль, предназначенный для уничтожения авианосцев. Куда мощнее американских аналогов - атомных ракетных крейсеров типа "Вирджиния" и "Калифорния".

Кстати, американцев очень обеспокоило появление у нас таких кораблей. Уничтожение российской эскадры во главе с «Петром Великим», по их расчетам, потребует сосредоточения усилий одновременно сразу четырех авианосных ударных групп. При моделировании такого боя получилось, что уничтожение «Петра» с кораблями охранения обойдется ВМС США беспрецедентно дорого – на плаву останется только один авианосец из четырех.

Сам "Петр" много не навоюет. Его боевые возможности трагически ограничены именно одиночеством. Ядерные собратья-крейсера фактически уничтожены многолетним отсутствием средств на поддерживающий ремонт.

Прошли времена рейдеров вроде гитлеровского "Бисмарка", наводившего ужас на конвои союзников в Атлантике. Но и того отправили на дно соединенные усилия флота Ее Величества. В век космических спутников сделать это куда как просто. Действовать "Петру" можно лишь в составе отряда. А возможности кораблей охранения с обычными двигателями сильно ограничивают потенциал атомного крейсера.

К строительству многоцелевых кораблей охранения проекта "Анчар" мы так и не приступили. Поддержать "Петра" мог бы атомный авианосец. И было до него - рукой подать. Проектирование "Орла" в 1984 году было поручено Невскому проектно-конструкторскому бюро. Должна была получиться махина водоизмещением порядка 75 тысяч тонн. На борт первенца, названного "Ульяновск", планировали посадить до 70 самолетов и вертолетов: 20 МиГ-29К, 25 Су-33, 8 Як-44, 15 Ка-27ПЛ, 2 Ка-27ПС. От традиционных американских авианосцев наш корабль должен был отличаться наличием собственного ударного оружия - 16 пусковых установок противокорабельных крылатых ракет большой дальности «Гранит».

В 1987 году был подготовлен технический проект. Предполагалось построить четыре таких атомных гиганта. 25 ноября 1988 года головной атомный авианосец заложили на верфи в Николаеве. Спуск на воду планировался на 1992 год, вступление в строй - на декабрь 1995 года.

К моменту кончины Советского Союза "Ульяновск" был готов на 35 процентов. Украине, вместе с независимостью неожиданно заполучившей недостроенный авианосец, был он ни к чему. То, что с "Ульяновском" произошло дальше, наверняка можно отнести к крупным успехам ЦРУ. Один из адмиралов Черноморского флота рассказывал одному из авторов этих строк:

- Тотчас в высоких киевских кабинетах появились представители малоизвестной американской фирмы с предложением порезать "Ульяновск" на металл. Засверкали автогены. 147 резальщиков рвали в клочья корпус девять месяцев. Весь корпус был из брони, толщина которой в районе цистерн авиационного боезапаса и ракетных погребов достигала 70 миллиметров. А когда корпус авианосца уже не подлежал восстановлению, фирма объявила себя банкротом. Но угрожавший безопасности США корабль погиб, не родившись.

Источник: http://svpressa.ru/s.../article/36353/

#27 Flanker

Flanker

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6705 сообщений

Отправлено 27 March 2011 - 23:36

Как подводники похитили суперсекрет ВМС США

25.03.2011

У подводников принято считать, что есть субмарины везучие, а есть невезучие и просто бедовые. Таковой можно считать многоцелевую атомную подводную лодку «К-324» (по классификации НАТО — Viktor 3, у нас этот тип субмарин значится под шифром «Щука»), которую преследовали злоключения на протяжении всей службы в боевом составе флота.

Прикрепленное изображение: 1301029099_769px-uss_peterson_dd-969_with_victor_class_sub.jpg


Так, еще во время заводских испытаний летом 1981 г. у о. Аскольд «Щуку» таранила в район 4-го реакторного отсека неизвестная атомная подлодка (по некоторым данным — китайская АПЛ типа «Хань», которая, как утверждает Япония, затонула. Сами китайцы на сей счет хранят гробовое молчание). Потом были взрыв аккумуляторной батареи и объемный пожар в 1-м торпедном отсеке, где находился полный боезапас — 24 обычные торпеды и 2 с ядерным боезарядом. И только какое-то невероятное чудо уберегло «К-324» и ее экипаж от гибели и ядерной катастрофы: отсек был полностью разрушен, но торпеды не сдетонировали. Бывало, атомоход внезапно стремительно проваливался на глубину к той роковой отметке, откуда лодки уже не всплывают — их, словно скорлупу, раздавливает дикое давление воды. Причем ЧП преследовали «Щуку» даже после вывода ее в отстой. А началось все, говорят, с того, что при спуске со стапеля на судостроительном заводе в Комсомольске-на-Амуре о киль АПЛ не разбилась бутылка традиционного шампанского. Четыре раза подряд(!), что считается недобрым предзнаменованием...


Описать все злоключения «К-324» за 20 лет ее службы в составе Тихоокеанского, а затем Северного флота — не хватит и целой газеты. А посему мы остановимся только на одной истории из жизни этой субмарины. Истории захватывающей, просто невероятной, достойной приключенческой повести.

Аварийное всплытие

Поход «К-324» к берегам Америки осенью 1983 г. устроил переполох на всю Атлантику. На исходе октября американские СМИ громыхнули на весь мир сенсацией, опубликовав снимки аварийно всплывшей в Саргассовом море у берегов США советской многоцелевой АПЛ «К-324». Лодка лежала в дрейфе, дав дифферент на нос и оголив частично корму с гребным винтом.

Надо сказать, что в то время холодная война была в самом разгаре, и на выпады американцев , в т.ч. и по поводу рыскающих у берегов США атомных субмарин СССР с ядерным оружием на борту и представляющих смертельную угрозу Америке «и всему свободному миру», военно-политическое руководство СССР не реагировало. А что можно было сказать, если в Москве толком не знали, что же приключилось в Саргассовом море с находившейся на боевой службе «К-324»?

На самом деле американцев волновал не сам по себе факт всплытия нашей субмарины. Причина столь нервной реакции крылась совсем в другом. В том, ЧТО оказалось намотанным на винт «К-324». Обстановка складывалась весьма серьезная. И на острие этого противостояния волею случая оказались командир «К-324» капитан 2-го ранга Вадим Терехин и его экипаж, в руках которого в те дни была судьба всего мира.
Так что же случилось с советской субмариной в конце октября 1983 г. в Саргассовом море?

Нечаянный улов в $500 тысяч

Это была первая боевая служба в Атлантике «К-324», которая незадолго до этого перешла с Камчатки подо льдами Арктики на Северный флот и была включена в его состав. Два рубежа довольно сложной противолодочной обороны НАТО наши подводники прошли скрытно. Во всяком случае, слежки за собой не обнаружили. Однако дней через пять услышали работу гидроакустических буев. Это свидетельствовало о том, что их засекли. Доносить на КП флота об этом не стали. Потому что это минус командиру за потерю скрытности. Капитан 2-го ранга Терехин надеялся, что ему удастся оторваться «от ушей» супостата. И случай подвернулся. В нужную сторону шло какое-то большое судно. «К-324» удачно пристроилась под его днищем и четверо суток следовала к своей позиции в Саргассовом море. В результате этого маневра противник потерял контакт с нашей лодкой.

Прибыв в Саргассово море, «К-324» заняла позицию в 38 милях от базы ВМС США Джексон Вил. Здесь находилась судоверфь, где янки строили атомоходы типа «Огайо». Как раз в это время, по данным нашей разведки, должен был проходить испытания 5-й корпус этого типа лодок «Флорида». У кромки территориальных вод США ее выход контролировал корабль разведки Северного флота «Находка». Замысел нашего командования был такой. Как только разведчики обнаружат покидающую базу «Флориду», они тотчас должны передать контакт с ней экипажу «К-324», чтобы уже подводники работали с американской субмариной — писали ее характеристики, элементы маневренности и т.п. Кроме того, «К-324» должна была осуществить разведку американских систем дальнего акустического обнаружения наших кораблей. Через некоторое время терехинцы получили шифрорадиограмму: выход «Флориды» задерживается на несколько суток, смените район дежурства, следуйте в такой-то квадрат. Подводники перешли в указанный район. Гидроакустик обнаружил какое-то судно. На нашей подлодке решили, что это рыболовный траулер. Потом экипажу Вадима Терехина снова приказали сменить район. Вместе с этим «рыбаком», поднырнув под него, наши ребята поменяли позицию.

Как позже выяснится, терехинцы «присоседились» под днище фрегата ВМС США «Макклой» (McCloy), который как раз и искал «К-324» с помощью новейшего суперсекретного буксируемого гидролокатора (это несколько сот метров специального кабеля, на конце которого в капсуле находится умная гидроакустическая начинка). Советская разведка охотилась за этой новой американской системой дальнего обнаружения чужих подводных лодок, но добыть ее пока не удавалось.

Затем курсы лодки и фрегата разошлись. «Макклой», так и не обнаружив русскую субмарину (таившуюся под ним), вернулся в базу. И тут янки пришли в ужас: оказалось, что они каким-то непонятным образом утратили свою суперсекретную дорогостоящую буксируемую антенну. Командира фрегата вышестоящие начальники «драли» так, что он проклял тот день и час, когда решил пойти на службу в ВМС США. В конце концов было сделано заключение: антенна оторвалась в результате начавшегося сильного шторма. Хотя в это все равно верилось с трудом: уж больно надежно она была закреплена, танком не оторвать! Танком-то оно, возможно, действительно не оторвать, а вот подводной лодкой, да еще советской...

«С 00 до 8 часов утра 25 октября я нес вахту в центральном посту, — вспоминает бывший командир «К-324» капитан 1-го ранга запаса Вадим Терехин. — Скорость 12 узлов, идем на глубине около 100 метров. В 3 часа решил попить чаю. Только присел, завибрировал корпус и раздался сигнал аварийной тревоги. Сработала аварийная защита турбины. Мы потеряли ход. Лодка у нас одновальная, поэтому ситуация весьма серьезная! Под килем более 4 тысяч метров. Держим глубину на подруливающих устройствах на тихом ходу под электромоторами 3-4 узла. Около двух часов пытались разобраться: что же случилось? Пытались запустить турбину, но это не удалось. Механик капитан 2-го ранга Анатолий Седаков понимал, что случилось что-то с винтом, но что? Если бы намотали рыбацкую сеть — ничего подобного не произошло бы, винт ее порвал бы. Значит, это было что-то другое. Тем временем подошло время сеанса связи с КП Северного флота. Около 5 часов утра дал команду всплыть под перископ. Однако на перископной глубине лодка не удержалась, нас выбросило на поверхность. Мы продули все ЦГБ (цистерны главного балласта. — Прим. авт. ) и всплыли в крейсерское положение. Понятно, что таким образом нарушили скрытность. Бушевал сильный шторм. Выбраться на мостик не представлялось возможным. В перископ удалось разглядеть какую-то петлю на кормовых стабилизаторах сантиметров 10 в диаметре. Судя по всему, этот невесть откуда взявшийся трос и накрутился на винт. Предположили, что это какой-то кабель военного назначения. Когда удалось наладить связь, дали радио на КП флота, доложили об аварийном всплытии, ситуацию. Затем дважды пытались уйти под воду. Тщетно.

Причем второй раз стали так стремительно проваливаться на глубину, что мысль мелькнула: все, конец! Ведь на 140 метрах, на которых мы уже были, продуть цистерны тяжело. С трудом, но удалось предотвратить падение лодки на запредельную глубину. Всплыли. Шторм не унимается. Лодку водоизмещением в 7,5 тысячи тонн бросало на волнах, как пустую жестяную банку. В отсеках все, что было не закреплено и даже что крепилось, посрывало с мест и разбросало по палубе. Получили радио. КП Северного флота перевел нас на связь с ЦКП Главного штаба ВМФ. Ситуация очень серьезная. В Москве долго думали, что делать. Генеральный секретарь ЦК КПСС Андропов был болен, а ответственность за возможные последствия из-за нашего нештатного всплытия никто не хотел брать на себя».

В конце октября — начале ноября 1983 г. мир вновь стоял на грани ядерной войны. Экипаж советской АПЛ «К-324» в Саргассовом море случайно завладел одним из важнейших секретов ВМС США — суперсовременной антенной, предназначенной для обнаружения подводных лодок. Американцы были в ярости и предпринимали такие действия, чтобы отбить свой секрет, что дело чуть не дошло до вооруженного столкновения, которое могло перерасти в войну между двумя сверхдержавами... Вот как об этом вспоминает бывший командир «К-324», капитан 1-го ранга в отставке Вадим Терехин, ныне проживающий во Владивостоке.

«Лодкой не рисковать»

«...Главный штаб ВМФ наконец дал шифровку, в которой просил определить: что за трос намотала лодка на винт? И тут же приказал не рисковать кораблем и людьми. А что мы можем сделать, если корабль без хода и шторм бушует? Под вечер 26 октября стихия немного поутихла, я взял автомат, зацепился страховочным концом и стал пробираться на корму. Вплотную приблизиться к стабилизаторам и винту было невозможно. Метров с 6-7 стал стрелять по кабелю. Летят искры, пули его не берут. Значит, бронированный. Вторую попытку сделал мичман. Он с топором пробрался на корму, сел верхом на моток кабеля и как рубанет! Топор полетел в одну сторону, мичман — в другую. Что делать? Решили ждать, когда шторм совсем утихнет. Пока ждали, показался канадский авиалайнер. Мы сразу поняли: сейчас сообщит американцам и нам добавится головная боль. И точно, минут через 40 два противолодочных «Ориона» ВМС США были тут как тут. Забросали нас гидроакустическими буями, обложив со всех сторон, как охотники волка красными флажками. Когда эта пара улетела на базу, их тут же заменила другая. И так более 10 суток. Да еще вертолеты постоянно висели над нами.

В ночь на 27 октября получаем радио из Москвы: к вам направлены разведкорабль «Находка» и с Кубы спасательное судно «Алдан» для оказания помощи. Прикинули: «Находка» — суденышко небольшое, проку с него мало. А «Алдану» до нас шлепать не менее 10-11 суток...

Командир группы ОСНАЗа старший лейтенант Сергей Арбузов, прикомандированный на «К-324», из радиоперехвата узнал, что американцы штурмом захватили Гренаду, и теперь два эсминца ВМС США «Николсон» и «Питерсон» полным ходом следуют к нашей лодке. Я объявил боевую тревогу. Мы без хода, беспомощны, что ждать от янки, неизвестно. Тем более что Арбузову удалось узнать, что «К-324» зацепила и оборвала сверхсекретную суперсовременную буксируемую кабель-антенну системы ГАС TASS, которую испытывал американский эсминец «Макклой». Так невольно мы похитили большой секрет ВМС США. Стало ясно, что американцы попытаются отбить этот кабель».

Противостояние на грани фола

Подойдя к беспомощной русской субмарине, американцы стали зажимать ее в клещи: с двух сторон опасно маневрировали на расстоянии 30 м. При этом издевательски-вежливо предлагали помощь. Командир «К-324» Терехин приказал вывесить сигнал на перископ: «Спасибо, не нуждаемся! Прекратите опасное маневрирование! Имею на борту опасный груз!». А груз действительно был опасный: торпеды и ракеты с ядерными боеголовками дальностью стрельбы 3 тыс. км, запросто достающие Вашингтон. Между тем их корабли могли если не специально, то из-за волны ударить атомоход и серьезно повредить его, а то и потопить. Эсминцы, зайдя с кормы «К-324», пытались крючьями зацепить кабель-антенну. Такую же операцию производили и висящие над лодкой вертолеты. Но это не удалось сделать. Была настоящая борьба нервов, грозящая вот-вот перерасти в боевые действия.
Особенно критической ситуация сложилась 5 ноября. Янки подняли сигнал: готовим к спуску десантно-штурмовые средства! На борту эсминцев появились бойцы, демонстративно облачающиеся в костюмы аквалангистов.
Атомоход «К-324» — территория суверенного государства. Находится в нейтральных водах. Если американцы действительно решатся на захват лодки — это война! Капитан 2-го ранга Терехин пригласил на совет старпома, замполита, особиста и минера. Было ясно: если начнется штурм, подводникам не отбиться. На всякий случай командир «К-324» приказал минеру подготовить атомоход к подрыву и затоплению. Экипаж планировалось пересадить на плоты, а затем на подошедший разведкорабль «Находка».

Когда американцы стали готовить десантно-абордажную группу, командир послал в кормовую надстройку восемь офицеров с автоматами и гранатами. Приказал: стрелять, если янки решатся на штурм. Для острастки подводники демонстративно продули кормовые балластные цистерны давлением в 200 атмосфер. Пузыри с шумом до неба! Для борьбы с десантом в сложившихся условиях это тоже оружие!

Тут как раз Москва шифровку «К-324» прислала: не поддаваться на провокации, ситуация складывается чрезвычайно опасная! Терехин тогда еще не знал, что все силы НАТО приведены в повышенную боеготовность и только ждали приказа начать боевые действия. Мир оказался на грани войны. В другой шифровке за подписью Главкома ВМФ СССР Горшкова приказывалось во что бы то ни стало сохранить «трофейную» антенну и с оказией отправить в Москву. Жесткое противостояние двух сверхдержав продолжалось до 7 ноября. Но американцы так и не рискнули взять русскую субмарину на абордаж.

Янки остались с носом

8 ноября подошло спасательное судно «Алдан». Спустили водолазов. На ступице винта «К-324» обнаружили мощный клубок рваного металла и два конца кабеля, тянущегося далеко по корме. Освободить винт в походных условиях не представлялось возможным. Что касается кабеля длиной 420 м, то целые сутки наши ребята выбирали его из воды с помощью электрошпиля и размещали в 1-м отсеке. После чего ЦКП Главного штаба ВМФ дал указание: следовать на буксире на Кубу.

Легко сказать — следуйте! Завести буксир оказалось не так просто: янки до последнего не хотели отпускать советскую субмарину с «добычей». «Алдан» встал на ветер, «К-324» — под ветер. С помощью резиновых плотиков наши моряки стали заводить буксирную драгу, на что ушло около 10 часов. И когда почти все было готово, американский офицер с борта эсминца «Питерсон» расстрелял плотики из карабина. Стали делать все заново. И янки опять расстреляли-потопили наши плотики с буксиром. На «Алдане» остался последний комплект плотиков. Что делать? На сей раз операцию заводки буксира решили прикрыть кораблем разведки «Находка». Получилось! И аварийную «К-324» повели к берегам Кубы. Эсминцы ВМС США эскортировали лодку до территориальных вод Острова свободы.

Кубинцы встретили советских подводников радушно. Выделили взвод боевых пловцов для охраны лодки, на входе в бухту поставили два малых противолодочных корабля. В первый же день секретный кабель самолетом был отправлен в Москву. А вот выплавлять металл из ступицы винта «К-324» двум кубинским братьям-газорезчикам пришлось четверо суток. Через 11 суток советские подводники покинули Кубу и взяли курс в Саргассово море, где еще две недели несли боевую службу. И только потом получили приказ возвращаться домой. Пришли в базу за неделю до нового, 1984 года. У командования лодки особисты забрали вахтенный журнал и все другие документы. Говорят, все официальные документы по эпопее «К-324» в Саргассовом море засекречены по сей день. И с нашей, и с американской стороны.

— Вадим Александрович, вас наградили за то, что хотя и нечаянно, волей случая, но выполнили, по сути, работу разведчиков, добыв суперсекрет ВМС США?
— Слава богу, не наказали! В нашем случае это была лучшая награда!

Источник: http://topwar.ru/388...t-vms-ssha.html

#28 Flanker

Flanker

    Ушёл.

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPipPip
  • 6705 сообщений

Отправлено 24 April 2011 - 02:24

«Кузькина мать» для американцев

Из жизни советских подводников

20.02.2009
20-02-2009_20_lodka.jpg


В Карибское море снова пришли русские корабли. Они пришли по приглашению президента Венесуэлы Уго Чавеса и провели совместные ученья с венесуэльскими кораблями. Вряд ли кто-нибудь из нынешних моряков знает о походах подводников сюда в годы Холодной войны. Хотя война эта едва ли завершилась…

- Нам приказано было показать им Кузькину мать. Показать в Карибском море. Правда, Хрущев им в 1962 году уже показывал. Но и спустя двадцать два года возникла острая политическая необходимость пугануть Пентагон нашими ракетами…

Мой собеседник – капитан 1 ранга Валерий Алексеевич Стоянов (на фото), бывший командир той самой атомной подводной лодки стратегического назначения К-240, которой выпала роль «Кузькиной матери».

- Ну что ж, в Карибы, так в Карибы. Правда, желающих идти со мной старшим на борту почему-то не оказалось. Все понимали, что мы идем на гиблое дело. Поэтому мне и сказали: «Ты, Стоянов, довольно опытный командир, сам справишься».

- А почему так сразу - гиблое дело?

- А вы попробуйте протащить незаметно слона в посудную лавку. Вот именно это мне и предстояло сделать: провести скрытно огромный подводный крейсер водоизмещением в шестнадцать тысяч тонн, с 16-ю баллистическими ракетами в шахтах в один из узких проливчиков между островов, которые, как частокол отгораживают Карибское море от Атлантики, от Саргассова моря. Ясен пень, что скрытности нам не соблюсти, а значит, поощрять нас никто не будет. В лучшем случае – не накажут. И никакие ордена не светят. Так что вперед и с песней.

Итак, 1984 год. Разгар европейского ракетного кризиса. Генеральный секретарь ЦК КПСС Юрий Андропов принимает решение показать американским политикам очередную «кузькину мать». Если Никита Хрущев выбрал в качестве «кузькиной матери» сверхмощную водородную бомбу, взорванную в 1962 году на Новой Земле, а затем баллистические ракеты, размещенные на Кубе, то Юрий Андропов сделал ставку на атомные подводные ракетоносцы стратегического назначения. Игра шла по-крупному и дело дошло до козырей. Непрерывный ракетный караван, который курсировал вдоль обоих океанских побережий США, стал рутинной «адекватной мерой». Надо было придумать что-то из ряда вон выходящее. И в Главном штабе ВМФ придумали – послать в Карибское море шестнадцатиракетный подводный крейсер. Если американские ракеты, нацеленные на СССР из Западной Германии и Турции – это «кольт, приставленный к виску Кремля», то подводный ракетодром у южных берегов Америки – это «бритва на горле Белого дома». Подлетное время ракет из шахт К-240 было меньше одной минуты, и никакая ПРО не смогла бы их перехватить…

- Готовились мы к этому походу более чем тщательно, – рассказывает Валерий Стоянов. – Всю нашу группу лодочного командования отправили на подготовку в Учебный центр в Палдиски. Эстония. Потом отрабатывали схему взаимодействия с лодками 33-й дивизии, которую возглавлял тогда Валерий Исак. Они должны были отвлекать на себя натовские корабли при прохождении противолодочных рубежей. Руководил операцией контр-адмирал Геннадий Шабалин. Мне предписывалось – пройти Фареро-Исландский рубеж, войти в Саргассово море, а оттуда проникнуть через пролив Мона – это между островами Гаити и Пуэрто-Рико. Подготовка к походу была прикрыта завесой особой секретности. Но… о том, куда мы шли, знал чуть ли не весь поселок! Надо полагать «утечка информации» была допущена специально. Это тоже входило в планы психологической войны, которая по сути дела, была главной составляющей войны Холодной.

И вот в августе 1984 года мы вышли из Гаджиево, погрузились в Баренцево море и двинулись в Северную Атлантику, в Саргассово море…

19-ю дивизию 3-й флотилии атомных подводных лодок вполне можно было назвать «дивизией Саргассова моря». Именно там, в легендарном море, населенном реликтовыми морскими чудовищами и гигантскими водорослями, и приходилось действовать гаджиевским подводным ракетоносцам. Невольно вспоминаются строки из романа Александра Беляева «Остров погибших кораблей»:

«- …Мы попали в область Саргассова моря, таинственного моря, которое расположено западнее Корво - одного из Азорских островов. Это море занимает площадь в шесть раз больше Германии. Оно все сплошь покрыто густым ковром водорослей. "Водоросль" по-испански - "саргасса", отсюда и название моря».

Ковер не ковер, но водоросли немало отравляли жизнь подводников, забивая водозаборные отверстия в корпусах подводных лодок, наматываясь на винты, цепляясь за рули и стабилизаторы. Но намного коварнее саргасс были другие «водоросли» - рукотворные: кабельные трассы, проложенные на дне океана и образованных им морей, система освещения подводной обстановки SOSUS.

Пролив Мона, через который предстояло пройти в Карибское море, относительно широк - около 150 километров, и глубины в нем свыше 200 метров. Он соединяет две глубоководные впадины – Пуэрто-Риканскую – на севере (918 метров) и Венесуэльскую на юге (максимальная глубина 5630 метров). Несмотря на 150 километровую ширину Моны, перекрыть пролив со стопроцентной гарантией не представляло особого труда, учитывая систему SOSUS.

К-240 предстояло форсировать пролив с довольно большой невязкой. Определить точно свое место к моменту прохода узкости – святая обязанность штурмана - не удалось. Дело в том, что астрономическая система определения по звездам «Волна» требует, естественно, звездного неба, а оно, как назло, было закрыто в Саргассовом море плотными облаками.


- Шли в основном по счислению, поэтому невязка у нас была равна едва ли не ширине пролива. – Вспоминает Стоянов. – Тем не менее, надо было идти в Мону, несмотря на такую погрешность в определении места. Определяться другими методами означало для нас потерю скрытности. Слава Богу, больше благодарить некого, мы благополучно вошли в Карибское море, где нас поджидала целая поисковая армада в 112 вымпелов. Но они ждали, что мы пойдем обычной для подводного форсирования проливов скоростью 6-8 узлов. А я приказал развить ход до 16 узлов. Риск, конечно, был. Но зато удалось ввести встречающих в заблуждение. После пролива Моны, я отвернул в сторону Малых Антильских островов и сбросил ход до 2 узлов. Все шумящие агрегаты вырубили, режим «полная тишина» и вот так вот на глубине 120 метров уходили от преследователей. Я считаю, что форсировать пролив нам удалось без потери скрытности. Экипаж действовал, как единый организм. Как на себя самого я мог положиться на своего старпома капитана 2 ранга Льва Сергадеева.

К-240 провела в Карибском море больше месяца – сорок суток. Карибское море как бы окаймлено глубокими впадинами – Венесуэльской, Колумбийской, Юкатанской, за исключением его западной части, где довольно много рифовых островов. Советский атомоход двигался по окружности Карибского моря, по самой кромке территориальных вод, расположенных на его берегах государств.

- Это была самая спокойная боевая служба. – Усмехается Стоянов. – Никаких вражеских сонаров, облетов, поисковых операций… Да и в отсеках все ладилось, за весь поход ни одной аварийной тревоги, ни одного воспаленного аппендикса, ни одного грубпроступка. Было даже время почитать Александра Беляева с его леденящими кровь предупреждениями:

«Саргассово море называют кладбищем кораблей. Редко кому удается выбраться отсюда. Если люди не умирают от голода, жажды или желтой лихорадки, они живут, пока не утонет их корабль от тяжести наросших полипов или течи. И море медленно принимает новую жертву».

Нам удалось благополучно выбраться и из Карибского моря, и из Саргассова тоже. Вернулись в Гаджиево в точно поставленный срок. Доложил, как положено о выполнении задания. Командующий 3-й флотилии вице-адмирал Иван Литвинов (мы звали его Батей), пожал мне руку и сказал: «Забудь, где вы были. И никому ничего не рассказывай!» «Есть забыть!»

Меня представили к ордену Красному Знамени. Но получить орден было не суждено…

- Почему?

- Я готовился к новому походу – в Арктику. Проблем выше головы – лодка досталась нам со множеством неисправностей, то не в строю, это не пашет. Продовольствие надо получать, расходное имущество… А тут в разгар всей кутерьмы подходит ко мне инспектор из политотдела и говорит: «У вашего матроса Сидорова, который вызывает на соцсоревнование матроса Петрова, неправильно составлен договор». Ну я и послал его к кузькиной матери с эти договором. То есть проявил политическую незрелость, непонимание роли партии и так далее. Представление на орден положили под сукно. Но ведь служили-то мы не за ордена!

Поход атомного ракетного подводного крейсера К-240 в Карибское море уникален. Никто потом туда больше не ходил. Мы долго обсуждали со Стояновым, как удалось ему выполнить это практически невыполнимое задание. Пришли к выводу, что вся противолодочная армада из 112 вымпелов, которая была развернута за проливом Мона, всерьез и не искала русскую атомарину. Не верили американские флотоводцы, что русские пойдут на такой немыслимый шаг – провести верблюда сквозь игольное ушко. Мол, намерение о прорыве в Карибское море не более, чем дезинформационная акция.

Есть и другая версия этого чуда. Предотвратить проход русского «левиафана» в Карибское море американцы не могли. Проще всего не заметить демонстративную акцию Советов. Вы нас пугаете, а мы ничего о том не знаем, ничего не видим, и нам не страшно. Это тоже ход в психологической войне. Возможно, не стали выносить сор из избы, кричать на весь мир об угрозе советского флота, помня опаснейший «ракетный кризис» 1962 года, когда на Кубе были размещены ракеты гораздо меньшей мощности, чем принес их в Карибское море К-240. Но вот вопрос – согласились ли на такую «слепоту» американские налогоплательщики, если бы узнали то, что до сего времени скрывает от них Пентагон?

Потомок волжских болгар Валерий Алексеевич Стоянов, родившийся в городе Полярный, ныне живет в Москве и служит в одном из отрядов МЧС. Кто-кто, а он к чрезвычайным ситуациям после подводной службы всегда готов.

К-240 доживает свой в век в очереди на разделку в Сайде-губе. Она тоже не претендует на всероссийскую известность. Но свое место в истории отечественного флота она, безусловно, займет по праву.


Николай Черкашин

Источник: http://www.stoletie...._2009-02-20.htm