КОВАЛЁВ, Сергей Адамович

Правозащитник: России должно быть стыдно за оккупацию Балтии

11.03.2010

России должно быть стыдно, что до сих пор, говоря о странах Балтии, она избегает слова "оккупация" и не приносит извинений, заявил сегодня российский правозащитник, диссидент и политзаключенный в бывшем СССР Сергей Ковалев.

"Это позор, за который нужно просить прощения. Прощения за то, что мы до сих пор избегаем слова "оккупация", когда говорим о странах Балтии. Что-то лицемерно придумываем, что освобождает нас от необходимости произнести эти слова и извиниться на официальном уровне. Без этого невозможны искренние добрые отношения", - передает слова Ковалев портал газеты "Литовский курьер".

По словам Ковалева, "в его стране снова появились политические заключенные, и происходят политические судебные процессы.

"Простите, что мы терпим свою политическую власть и снова есть политические заключенные, в настоящее время происходят политические судебные процессы. Моральный смысл того хамского беспорядка, который происходит в моей стране, касается не только нас, касается и вас. Вы вернулись в Европу, в свой дом, и я думаю, что там, в Европе, вы будете помнить и своих соседей", - сказал Ковалев.

Как отмечает газета, ровно 20 лет назад, когда Литва восстановила независимость, в том же здании парламента в Вильнюсе Ковалев сказал, что настоящий патриот своего народа должен ощущать вину "за то, что другие представители его народа делали людям других национальностей", поэтому он тоже чувствует вину и просит прощения.

Редактор Катрин Иосуа

Ссылка : http://novosti.err.e...ex.php?26196956

Сергей Ковалев: «Россия снова представляет угрозу для мира»

Libration, Франция

Бывший советский диссидент и активный борец за права человека не согласен с политикой Запада в отношении режима Путина

Через два месяца после скандальной церемонии, когда Жак Ширак приколол Орден Почетного легиона на грудь Путина, Франция намерена отметить этой же наградой и известного советского диссидента Сергея Ковалева. Но если Путин стал кавалером «Большого креста» (т.е. высшей 5-ой степени), то Ковалев будет удостоен лишь звания офицера Почетного легиона (2-ая степень). Приговоренный в 1975 году к 7 годам тюремного заключения за «антисоветскую пропаганду», Ковалев, которому сейчас уже 76, является яростным критиком Путина. Корреспондент газеты Libration встретился с Ковалевым в его скромной квартире на окраине Москвы и получил разъяснения, почему правозащитник все-таки согласился принять награду.

Libration: - Почему Вы согласились принять государственную награду, которой, похоже, награждают как палачей, так и их жертвы?

Ковалев: - Я долго размышлял, и все же решил принять награду. Сам факт ее присуждение мне как бы говорит российским властям: «Не думайте, что только вы можете быть удостоены столь почетного звания. Ваши оппоненты также важны для нас, и их заслуги мы тоже ценим».

Libration: - Запад все еще не знает, как вести себя с Россией…

Ковалев: - Типичная западная позиция выглядит так: «Вот мнение официальных властей, а вот мнение их хулителей». Таким образом, обе точки зрения становятся на один уровень, даже когда западным политикам хорошо известно, что российские власти лгут. Ваши руководители отнюдь не глупцы, но лицемеры. Вы привыкли к комфорту и не хотите, чтобы его что-либо потревожило. Так зачем же думать о пытках в Чечне? Пусть даже там действуют настоящие эскадроны смерти, что я этим могу доказать? Такая позиция Запада не просто отвратительна, она еще и опасна. Опасна и для самого Запада, который предает свои ценности. Вы не считаете, опасным, когда во Франции Ваше правительство Вам лжет?

Libration: - Так по какому же поводу лгут сегодня российские власти?

Ковалев: - На бумаге наша Конституция, худо-бедно, но похожа на демократическую. На самом же деле, она превратилась в сталинскую Конституцию. Принципы, которые она провозглашает, заведомо не могут быть проведены в жизнь. Согласно Конституции, мы - федеральное государство. Но Вы видели когда-нибудь Федерацию, в которой главы субъектов назначались бы Президентом? В демократическом государстве власть должна избираться народом. Все делается для того, чтобы свобода волеизъявления людей ни в коем случае не привела бы к смене власти. Мне это напоминает советскую эпоху, время моей высылки: тогда прокурор тоже запретил нам ссылаться в наших исках на Конституцию. Эта Конституция написана не для Вас, объяснил он нам, а для темнокожего населения США, чтобы они думали, что в СССР живется хорошо. Самое главное, он ведь не шутил, он, действительно, так думал!!!!!!!!!

Libration: - После распада СССР прошло уже 15 лет, и, кажется, что Россия все-таки изменилась. Разве у Вас не появилась возможность свободно выражать свое мнение?

Ковалев: - Сегодняшний режим, по существу, основан на советской идеологии: основополагающая идея состоит в том, что Россия — сверхдержава, имеющая свои собственные интересы, которым все мы должны служить. Чисто восточная, византийская концепция государства, абсолютно противоречащая принципам западной цивилизации. Что касается меня лично, я могу говорить свободно, но меня никто не слушает. У меня совершенно нет доступа к СМИ.

Libration: - Убийство Литвиненко при помощи полония не напоминает ли Вам старые советские методы устранения неугодных?

Ковалев: — Я не могу сказать, кто убил Литвиненко. Но я не вижу, кому еще, кроме российских спецслужб, могло бы быть выгодно это убийство, осуществленное подобным способом. Можно не сомневаться, что очень скоро контрпропаганда растолкует нам, что это был заговор, организованный Березовским и Закаевым.

Libration: - Так что же все-таки должен делать Запад?

Ковалев: - Являясь производителем нефти, Россия зависит от своих западных потребителей. Запад может сказать России: да подавитесь Вы своей нефтью!!!! Если Вы не хотите продавать ее Западу, Вам остается только выплачивать ей зарплату российским гражданам. Запад должен перестать считать Россию главной геополитической проблемой. Многие проблемы стран третьего мира не были бы такими острыми, если бы не роль, которую раньше играл Советский Союз, а теперь играет Россия. Россия снова представляет угрозу для мира.


Ссылка : http://www.iamik.ru/...ent&ident=31608

Сергей Ковалев: Приемная Медведева – мелкая показуха

Правозащитник считает, что жалобы на текущие крыши или водопровод на уровне президента неуместны

У президента Медведева появилась своя приемная по адресу: Ильинка, 23/16. Отныне туда смогут придти все желающие со своими обращениями, пожеланиями и предложениями. Медведев сегодня приехал туда лично, чтобы посмотреть, как обрабатываются обращения граждан. Пресс-секретарь главы государства Наталья Тимакова подтвердила, что президент не реже двух раз в год будет приходить в приемную и лично общаться с авторами писем. Какие вопросы граждан будет рассматривать президент, а какие нет, рассуждает правозащитник Сергей Ковалев.


«СП»: – Сергей Адамович, у президентов других стран есть такие приемные?

– Не знаю, знаю только, за границей гражданин в состоянии достаточно несложными образом пообщаться со своим конгрессменом или сенатором. И это эффективная вещь. Увы, наши депутаты законодательных собраний и Государственной Думы не могут оказать своему избирателю той помощи, которую он вправе от них ждать.

Мне пришлось довольно долго быть депутатом, я получил, наверное, десятки благодарностей от моих избирателей. Но, понимаете ли, обращений были сотни, и многие сотни. Хотя, надо сказать, в те годы местные органы на запрос депутата хотя бы как-то реагировали.

«СП»: – Но это ведь хорошо?

– Мне представляется, самое печальное состоит вот в чем. Насчет крыши или водопровода как-нибудь можно устроить. И довольно вероятно, что многие наши инстанции, куда можно обращаться – депутаты, администрация президента, я уж не говорю о местных органах, – все они иногда работают, даже Общественная палата. Беда в том, что заявления и жалобы, относящиеся к гораздо более общим, политическим вопросам, всегда безответны.

Власть готова помогать в случае стихийных бедствий, или нераспорядительности местных органов, но совершенно не приемлет никакой критики по своему собственному адресу. Все это, в том числе и приемные, в результате обращаются в мелкую показуху.

«СП»: – Приемная Медведева – тоже?

– На самом деле, те жалобы президенту и его приемной, которые могут быть и будут наверняка в довольно большом количестве разрешены, они на самом деле на этом уровне неуместны. Надо строить государственную систему так, чтобы с этими жалобами к президенту не лезли.

«СП»: – А с чем надо лезть?

– А вот скажите, отреагировал президент на безусловно известные ему жалобы относительно Бахминой? Относительно других больных заключенных. Алексаняну, смертельно больному, сколько ему начислили залога – после скандала по всей стране?! Я сейчас говорю о вещах, вызвавших широкое движение, в поддержку Бахминой было собрано, как я понимаю, 90 тысяч подписей – так насчитали в интернете. И что сделал господин Медведев?! А теперь давайте спросим его, какова у нас избирательная систему? Он считает себя легитимным президентом, он в самом деле выбран или назначен? Вот вопрос! И вы что же, полагаете, что господин Медведев на эту тему с кем-то заведет диалог. И попытается сделать этот диалог содержательным?! Вряд ли. Понимаете, власть у нас не так устроена.

«СП»: – Получается, приемная не нужна?

– Что там делается в приемной президента, по-моему, совершенная чушь. Никого это не должно интересовать, серьезных людей. Потому что мы живем в стране, где проблемы с крышами, водопроводом и канализацией, несомненно, глубоки и серьезны. Но они зависят от других, еще более глубоких и серьезных проблем. Надо менять структуру государственного управления, и вообще структуру отношения государства с гражданским обществом – так, чтобы легко можно было, не обращаясь к президенту, провести водопровод, или газ куда потребуется.

С какими проблемами граждане идут к Медведеву

На имя президента ежедневно поступает от 2,5 до 3 тыс. писем, телеграмм, интернет-обращений. Наибольшее количество обращений приходит из Москвы и Санкт-Петербурга, республик Башкортостан и Татарстан, Краснодарского и Ставропольского краев, Волгоградской, Воронежской, Нижегородской, Новосибирской, Московской, Самарской, Саратовской, Свердловской областей.

Каждое десятое из поступивших с начала года обращений граждан посвящено вопросам промышленности, строительства, сельского хозяйства, других отраслей экономики и рынка труда. Более 13% писем говорят о проблемах жилищно-коммунальной сферы, свыше 12% обращений касаются совершенствования социальной защиты граждан, их пенсионного обеспечения.

Количество писем, посвященных деятельности правоохранительных органов, превышает 16% общего объема почты.

С начала года на имя президента поступило почти 27 тыс. обращений от трудоспособной части населения, более 23 тыс. - от ветеранов войны и труда, более 3 тыс. - от студентов и учащихся. Кризисные явления и сокращение рабочих мест тоже наложили отпечаток на социальный состав почты: около 3,5 тыс. заявлений получено от граждан, потерявших работу.

В прошлом году в приемную администрации президента на личный прием обратились свыше 36 тыс. граждан. С учетом приема населения органами государственной власти субъектов РФ и органами местного самоуправления этот показатель достигает нескольких миллионов человек.

В приемной президента РФ предусмотрен максимум удобств для посетителей. В частности, облегчен доступ и обеспечено комфортное пребывание граждан с ограниченными физическими возможностями, в том числе инвалидов-колясочников.

Для граждан с детьми оборудована комната матери и ребенка. Есть в приемной и кабинет для оказания посетителям экстренной медицинской помощи.

Приемная работает со вторника по субботу. Однако прием граждан будет осуществляться не только лично, но и в режиме видеоконференцсвязи. Жители самых отдаленных населенных пунктов получат возможность, не приезжая в Москву, оперативно делиться со специалистами своими проблемами.

(По материалам агентства «Интерфакс»)

Ссылка : http://svpressa.ru/i...ews.php?id=7161

Сергей Ковалёв: «Из четырёх мерзавцев на Кавказе самый опасный — Кремлёвский»

— Продления полномочия президента РФ и Думы были восприняты обществом «на ура», почему это произошло? Чем была вызвана эта т. н. «модификация» Конституции РФ?

— Это – достаточно печальный пример. Вообще, как вы знаете, сроки полномочий президента и парламента в различных странах бывают разными и формальные нормы таким решением не поколеблены. Другой вопрос: всплеск политической активности, существующий в стране, диктует такие изменения конституции, что понятно, так как это, если хотите, — проявление беспокойство власти в связи с кризисом, который мы сейчас переживаем во всех странах. Это – стремление более прочно и надолго закрепить нелегитимное господство, как вероятно следует из моей оценки ситуации в стране, так как не может считаться легитимной власть, сама себя переназначающая при помощи фальсификации выборов и постоянно и сознательно нарушающая конституцию. В ситуации кризиса, когда источник власти – народ может требовать демократической перемены власти, мы, наоборот ее закрепляем как можно прочнее и дольше. Что касается всеобщего ликования по этому поводу, то это следует из той природы власти, которая возникает в результате таких «демократических» процедур, как наши «выборы». Подобное единодушие всех субъектов федерации и обеих палат парламента очень легко объяснимо. Так устроена наша т.н. федерация и ее региональные власти Это все, в основном, — назначенцы, их никто не выбирал. Но не надо понимать мои слова так, что фальсификация выборов существует везде и повсюду, что «Единая Россия» и наш молодой президент не оказались бы избранными, если бы выборы на этот раз чудесным образом проходили честно. Это не так! Я думаю, что «Единая Россия» все равно бы имела подавляющее большинство в парламенте и Медведев – не мытьем, так катаньем – оказался бы президентом. Дело не в этом, но почему все произошло именно так? Потому что речь идет не только о фальсификации выборов, а о том, что главные СМИ тоже в кармане у власти, в стране действует цензура, и самое СМИ – телевидение – просто целиком и полностью подчинено Кремлю. У тележурналистов нет ни малейшей независимости, и на массу избирателей таким образом оказывается мощное давление, — оппозиция безгласна, единственное, что она может сделать, так это устраивать публичные скандалы, выходя на несогласованные «марши несогласных» и просто подвергаясь полицейскому разгону.

— В современной России нет свободы слова (за исключением, пожалуй, радиостанции «Эхо Москвы») и отношения власти со СМИ выглядят идеалистично, но как они могут измениться в свете последних решений об ответственности СМИ за информацию о кризисе? Не будет ли здесь манипуляции со стороны властей?

— Я думаю, что эта манипуляция уже происходит. Еще в сентябре наш нынешний премьер-министр, а в общем – национальный лидер – Владимир Путин, говорил, что все в порядке, Россию кризис миновал. Если премьер-министр, обязанный быть точно осведомленным о том, как обстоят дела в экономике страны в связи с глобальным мировым кризисом, так оценивает ситуацию, так что же говорить о правдивой информации?

— Но потом он изменил свою позицию по данному вопросу, и сейчас правительство РФ активно принимает антикризисные меры…

— А никуда не денешься, – кризис гуляет по стране дай Бог как! И сообщения о ситуации в разных местах конечно же приглаживаются. Телевидение – целиком в руках власти. Вы назвали «Эхо Москвы». Есть несколько СМИ, иногда что-нибудь позволяющих себе в освещении тех или иных событий, но они существуют не для НАС, а для ВАС , чтобы ВЫ знали, что в России цензуры нет. Я с очень большим сочувствием отношусь к «Эху Москвы», но не нужно думать, что это бесцензурная радиостанция. «Эхо Москвы» имеет редакционную политику и следует ей. Они стараются ходить по краю и даже за краем, но вместе с тем «Эхо» озабочено тем, чтобы соблюдать баланс, так что говорить о том что это СМИ существует вне рамок цензуры – не надо!

— Вы осудили действия России во время августовского грузино-югоосетинского конфликта. На чем основана Ваша позиция?

— Моя позиция очень простая: вообще я тоже не одобряю действий Грузии не только в августе 2008 года, но и в начале 90-х годов. Что происходит на Кавказе в связи с двумя грузинскими автономиями – Абхазией и Южной Осетией? Происходит следующее: там действуют 4 одинаково беззаконных силы с разной степенью беззакония и мощи: есть Кремль, Тбилиси и есть Абхазия и Осетия. Но российские войска всегда были стороной конфликта – жестокой и лицемерной. Достаточно вспомнить историю абхазской войны. Российские миротворцы совершенно явственно выступали в качестве стороны конфликта. Откуда у Абхазии появились вдруг самолеты? Каким образом орудийные замки, отобранные миротворческими соединениями у воюющих сторон, оказались вновь в абхазских спусках, а не у грузин? Совершенно чудовищная судьба Сухуми – на совести России, не меньше, чем Абхазии. И среди около 300 тысяч грузинских беженцев есть много людей, бежавших от российских миротворцев. Так было все эти годы, и Россия постоянно подогревала ситуацию конфликта на Кавказе. В самом деле: откуда в обеих грузинских автономиях взялось около 80 % российских граждан? Россия также имела скверный замаскированный интерес в этих областях и спекулировала ситуацией в данных грузинских регионах, «выламывая руки» Тбилиси. Это совершенно всем очевидно, тут и ходить далеко не надо, а международное сообщество смотрело на это «сквозь пальцы», стремясь сохранить партнерство с Россией в других сферах. Никакими миротворцами российские соединения там не были! А что касается хода самого конфликта… Этот марш на грузинскую территорию говорит сам за себя. Таким образом на Кавказе сложилась ситуация, которую я грубо назвал «ситуацией четырех мерзавцев», из них самый опасный, конечно, кремлевский, потому что он – самый мощный, агрессивный – на протяжении почти двух десятилетий настойчиво разжигал этот конфликт!

Евгений Кудряц

Ссылка : http://journalisti.ru/?p=1641

Открытое письмо Верховному комиссару ООН по правам человека

Верховному комиссару ООН по правам человека г-же Наванетхем Пиллэй от российских правозащитников

Уважаемая госпожа Пиллэй!

Мы обращаемся к Вам, потому что считаем своим долгом привлечь внимание мировой общественности к проходящему в Москве судебному процессу над Андреем Ерофеевым и Юрием Самодуровым. В качестве преступления им инкриминируется проведение выставки "Запретное искусство-2006", которая в марте 2007 года была проведена в Музее и общественном центре имени А.Д. Сахарова в Москве - 23 разные по жанру и стилю работы современных российских художников, разных по степени международного признания. Эти работы объединял общий подтекст - протест против тенденции клерикальной цензуры, вдвойне неприемлемой в демократическом и светском государстве, против претензий агрессивной и невежественной церковной иерархии, десятилетиями прислуживавшей КПСС и КГБ, на формирование новой государственной идеологии.

Следует признать, что это не первая история такого рода. Предыдущую выставку "Осторожно: религия!" постигла та же участь. Тогда на выставку обрушилась расправа в два акта: сначала погром (якобы самопроизвольная реакция "православной общественности") и следом судебный процесс. В 2005 году организаторов выставки Людмилу Василовскую и Юрия Самодурова присудили к крупному штрафу.

Сейчас обвинение требует приговорить Ерофеева и Самодурова уже к трем годам заключения.

Технология "судов Линча" (негодующая общественность, которая картин не видела, книг не читала, но возмущена до глубины души и требует самого сурового наказания) в сочетании с "независимыми судами", безропотно, впрочем, покорными государственному обвинению, хорошо отработана в нашей недавней истории, когда понятие прав человека официально объявлялось буржуазной антисоветской выдумкой. Конечно, по сравнению со сталинско-брежневскими временами нынешние времена, казалось бы, вегетарианские. Сегодняшние управители России публично расшаркиваются перед демократией и правами человека. Однако именно в подобных процессах и отражается истинное лицо режима.

Приговор на процессе должен быть вынесен в ближайшие дни. Самое время остановить карающую руку квазиправосудия. Помогите нам в этом. Невозможно мириться с доморощенной инквизицией!

Людмила Алексеева
Елена Боннэр
Владимир Буковский
Сергей Ковалев
Павел Литвинов
Арсений Рогинский

Ссылка : http://grani.ru/blog...ies/179464.html

Задачка
Выступление Сергея Ковалева

Я рад, что получил слово до окончательного голосования. Я очень благодарен за мое выдвижение. Я очень благодарен той аттестации, которая прозвучала вчера со стороны Григория Алексеевича. Я отчетливо понимаю, что моя стоимость сильно завышена. И я благодарен залу за то, что несколько странным для меня образом он не выразил, скажем так, огорченное недоумение выдвижению такой кандидатуры. Ну, что называется, долг платежом красен.

Тем не менее, я полагаю, что в этом выступлении будут поводы задуматься и выразить эту задумчивость голосованием. Я рад, что такая возможность у голосующих остается.

Но в одном относительно моего выдвижения в общем политическом значении я с Григорием Алексеевичем, как это может быть нескромно, абсолютно согласен. Я тоже буду говорить о выборах. Я буду краток по возможности и грубоват.

Давайте смотреть на предстоящие выборы совершенно холодно, спокойно и непредвзято. Да, я согласен с Явлинским и с Иваненко в том, что выборы должны быть проведены нами добросовестно, энергично, с ясной позитивной программой, убедительно. Это наш долг. Это долг демократической парламентской партии.

Но давайте смотреть правде в глаза: результат выборов зависит, совсем, мягко говоря, не только от нас. А говоря не так мягко, - больше не от нас. А говоря совсем жестко, - только не от нас. Власть имеет абсолютную возможность манипуляции. Вообще говоря, мы живем в стране безудержных, наглых, совершенно даже не прикрытых имитаций. (Аплодисменты).

Мы имитируем все. Мы имитируем демократию. Мы имитируем то, что якобы Конституция работает. Мы спекулируем на демократических особенностях нашей, совершенно не работающей Конституции. Мы имитируем правосудие. И наглость и циничность этих имитаций имеет только одну границу. Всего одну. Мы прикрываем эти имитации, мы их маскируем до такой степени, чтобы дать возможность нашим западным партнерам сделать вид, будто они нам верят. Больше ничего.

Что касается внутренних и не столь именитых ценителей и критиков, то это очень просто – можно поместить их в безвоздушное пространство, где их никто никогда не услышит. А вот уж что касается народа – источника власти – то должен я в соответствии с проблемой применить терминологию наших оппонентов-политтехнологов: «пипл схавает, что ему дадут». Вот это и есть политика нашей власти. Давайте говорить прямо. Будем откровенны и честны сами с собой: если нас захотят унизить, например, результатом 0,63 процента, будьте уверены, эта цель будет достигнута. Они умеют достигать тех целей, которые они перед собой ставят. А может быть и иное. Вот мы должны работать так, чтобы все, что зависит от нас, для преодоления барьера было сделано, и чтобы манипуляции были очевидны и видны.

Возникает вопрос – зачем идти на выборы, если весьма вероятна такая неблагоприятная перспектива? А вот затем, чтобы тот «пипл» научился «хавать» не все, что ему дают. (Аплодисменты). И это, как я полагаю, наша сверхзадача – разоблачать манипуляции.

Я не буду говорить об очевидных и всему залу известных вещах. Я ничего не буду доказывать. Я позволю себе только один маленький пример из области правосудия. Вот маленькая задачка. Абсолютно голый мужчина остается в замкнутом помещении с абсолютно голой женщиной. Играет громкая музыка. На расстоянии 100 метров выставлен этим мужчиной караул. Когда он вызывает своих подчиненных, то эта голая женщина уже мертва, она задушена. И он говорит – заройте в лесу так, чтобы никто не нашел. И все это есть в материалах судебного дела. Вопрос: поднимите, пожалуйста, руку те, кто готовы поверить, будто бы дело шло о допросе, что под музыку этот голый мужчина допрашивал голую подозреваемую? Есть кто-нибудь такой в зале? Думаю, что нет. А вот наш суд поверил в это. Поверил, даже «апчхи» не сказавши. Просто вот так оно и было. Вот характеристика того, где мы живем. Это целенаправленное убийство правды и вообще минимальной независимой гражданской активности спланировано. Не для кого не секрет – где оно спланировано. В КГБ. Даже не в ФСБ. И эти люди не стесняются на вопрос о том, а как Вы, господин Президент, относитесь к Вашей прежней службе, не стесняются ответить - я ей горжусь. Вот представьте себе на минутку - это ли не национальный позор? Представьте себе на минутку, что Федеральным канцлером в Германии стал бы бывший офицер гестапо, да чего угодно. Его спрашивает журналист – Ваше превосходительство, а что вы теперь думаете о вашей прежней службе? И он отвечает по-путински. Вы представляете себе, что было бы в мире? Не надо дальше развивать это. А мы терпим этот национальный позор, мы терпим во власти ставленников той конторы, которая, документально доказано, убила несколько миллионов наших соотечественников. Мы терпим это, и все.

Не надо думать, будто я утверждаю, что манипуляция выборами в нашей стране – это исключительно дело поднаторелых мастеров манипуляций, вдохновляемых властью. Это, увы, и дело нашего национального сознания. Мы имеем многовековой опыт только двух способов взаимодействия с властью – либо раболепная покорность, либо бунт со всеми характеристиками, которые предложил Пушкин – русский бунт, бессмысленный и беспощадный. Других способов мы просто не знали. И когда история предложила нам некий способ, отличающийся и от первого отношения с властью и от второго, а можно сказать, синтезирующих оба, потому что выборы, как конституциированная революция – периодически легально повторяющаяся. Не нравится власть – давайте сменим ее. Непривычны они, и потому наш избиратель голосует не столько за Путина, сколько за президента, за власть. Вспомним 96-й. Ни очень искусные усилия Анатолия Борисовича Чубайса, ни филигранное жульничество мошенника Павловского, я уверен, не сыграли решающей роли в победе Бориса Николаевича Ельцина, имевшего рейтинг от 5 до 10 процентов. А сыграл рейтинг до выборов. Это как избиратель оценивал Ельцина, как он думал о нем. А результат на выборах – это привычное для русского человека голосование за власть. Все время так делали. И это осложняет нашу ситуацию. Я совершенно уверен, что независимо от результатов «ЯБЛОКА» на этих выборах, не выборы, не голосование положат конец тому позорному, постыдному существованию среди этих безграничных имитаций. Я думаю, что это будут не выборы. Я надеюсь также, что это будет не бунт. Хватит.

Честно говоря, я рассчитываю на то, что в гораздо более сложных условиях, неизмеримо более сложных, мы в России, в конце концов, сумеем воспользоваться замечательным опытом наших ближайших западных соседей. Я имею в виду Чехословакию и Польшу, прежде всего, но не только их. Заметьте, между прочим, победу в Польше «Солидарности» и изменение государственной структуры и самой идеи государства, торжество у наших братьев-славян, идею государства, как обслуживающего аппарата, а вовсе не сверхценной мистической сущности, только оформили выборы. А фактически эта победа состоялась во втором Круглом столе «Солидарности» с властью, когда очень вежливо и совершенно бескровно этой власти показали на дверь, сказали, что позвольте вам выйти вон.

Я думаю, что и у нас когда-то произойдет то же самое, потому что нынешние манипуляции непобедимы тем механизмом возобновления власти, который при нашей пассивности нам был навязан. Нынешние депутаты парламента, может быть, и подвергаются очень строгому отбору, но извините меня, это вовсе не отбор избирателей, вовсе не отбор их политических конкурентов, потому что открытая, прозрачная политическая конкуренция не случайно выброшена из арсенала нынешних избирательных кампаний. Эта власть не усидела бы при такой конкуренции и пяти минут.

Совершенно не случайно, что она сначала вцепилась в телеканалы, сделала их все государственными, а потом выбрала ту структуру выборов, которую она приняла.

Я думаю, что мужественное и ясное решение тем не менее участвовать в выборах, быть добросовестными, энергичными и мужественными, я бы сказал, скрупулезными, дотошными, даже, может быть, занудными в этих выборах. Это мудрое решение не потому, что мы выиграем эти выборы, дал бы Бог выиграть, был бы рад, а потому что, независимо от этих результатов, мы будем играть, может быть, ту роль, которую в Польше сыграл Комитет «Коскор», который сделал эту «Солидарность», который воспитал Леха Валенса, нашел его и воспитал.

Мне кажется, что «ЯБЛОКО» могло бы сыграть роль такого зерна этого «Коскора». Повторяю, совершенно независимо от результатов выборов. Поэтому я думаю, что надо стремиться к победе на выборах, сделать все для этой победы, но заранее нужно иметь в виду, что весьма вероятно то обстоятельство, что нет, не выиграем мы эти выборы, но ничего. Но мы можем и должны сыграть свою историческую роль, историческую роль, я бы сказал, которая не ограничивается в пределах нашей страны, она имеет гораздо большую роль, международную, если хотите, в этой тяжелейшей политической ситуации.

Вот почему я принял лестное для меня предложение, вот почему я готов, в том, в чем сумею, способствовать этой настоящей нашей победе, не 7-процентам, не только 7 процентам, а на самом деле способствовать историческому этапу, столь необходимому России.

Ссылка : http://www.yabloko.r...ss_kovalev.html

Известный российский правозащитник Сергей Ковалев на состоявшемся в минувшие выходные дни съезде партии «Яблоко» включен вторым номером в предвыборный партийный список. Ковалев давно занимается политикой: в начале 90-х годов он был одним из лидеров партии «Демократический выбор» России, депутатом Верховного совета России, возглавлял комиссию по правам человека. В конце 90-х представлял в парламенте Союз правых сил". Последовательный противник войны в Чечне, в ельцинское время Ковалев стал первым уполномоченным при президенте России по правам человека.

- Сергей Адамович, в течение последнего года вы превратились фактически в одного из лидеров партии «Яблоко». Теперь вы активный политик, член партии. Как случилось, что ваши интересы и цели совпали?

- Это некоторое преувеличение, когда вы говорите «превратились в одного из лидеров». В одного из временных, я бы сказал, лидеров я превратился не далее как вчера, став членом тройки. Если вы знаете, [в партии] организована правозащитная фракция, и я один из ее руководителей. Меня привлекло в «Яблоко» именно то, что эта партия отчетливо заявила право одним из главных, если не самым главным своим приоритетом. А это абсолютно совпало с тем, что в моей личной позиции все последнее время преобладает следующее, не совсем стандартное для правозащитника убеждение. Я считаю, что на самом деле довольно распространенное заклинание правозащитников «мы не политики, мы не занимаемся политикой» есть плод некоторого недоразумения, некоторой не вполне отчетливо усвоенной правозащитной максимы. Это следует вот откуда. Совершенно справедливо утверждение: право - это то, что вне политики и над политикой. Это, если хотите, основной принцип права. Право - это границы политики, а вовсе не средство политики. Однако я думаю, что на самом деле правозащитники, в отличие от юристов, правоведов, занимаются только политикой и ничем другим, сами, может быть, этого не понимая. Как мольеровский герой, который не знал, что он говорит прозой. Это совсем не парадоксальное утверждение, уверяю вас. На самом деле оно совершенно логичное. Просто правозащитники - это те люди, которые утверждают примат права, которые требуют, чтобы политика с этим приматом согласилась, чтобы политики сознательно подчинились этим ограничениям права. Если хотите, правозащитники - это рыцари того нового политического мышления, которое было провозглашено в середине прошлого века совершенно замечательными людьми - Альбертом Эйнштейном, Бертраном Расселом, их соавторами, очень значительными фигурами науки и мысли, такими, как Андрей Сахаров. Но независимо от них и вскоре после них. На самом деле эта новая политика, это новое политическое мышление, о котором я говорю и которого на самом деле требуют правозащитники - не просто некая нетрадиционная политическая модель, это коренной переворот в политике. Потому что я глубоко убежден (и мои предшественники в этом деле, полагаю, исходили из того же убеждения), что традиционная политика, так называемая realpolitik, политика, руководствующаяся принципом, что это - искусство возможного - эта традиционная политика не просто исчерпала себя, она стала весьма опасным атавизмом.

- Как вы оцениваете шансы партии «Яблоко» на парламентских выборах, учитывая нынешнюю политическую ситуацию в России?

- Я не обладаю прогностическими способностями. Так, по простому говоря, я думаю, что эти шансы весьма проблематичны, шансы семи процентов. Но я думаю, что «Яблоко» должно энергично, откровенно, добросовестно, всеми способами, допустимыми для приличных людей, пытаться эти шансы увеличить, пытаться найти свой шанс. Думаю, что, скорее всего, эта заветная цифра 7 процентов не будет достигнута. Я бы сказал так: если Кремль не очень будет бояться этих 7 «яблочных» процентов, махнет рукой и скажет, да черт бы с ними, пусть Запад убедится, что у нас даже острая оппозиция проходит в парламент, вот мы такие демократичные, то есть будет имитировать парламентаризм в нашей стране, это ведь всего только имитация, будет имитировать парламентаризм в нашей стране более тонко, чем до сих пор, то тогда эти 7 процентов достижимы. Если Кремль, обуянный ужасом (он часто боится плодов своих фантазий) решит: нет, ни в коем случае, тогда все в его руках, сколько хочет процентов, столько и даст.

- Получается, что все участники российского политического процесса вынуждены играть по правилам, которые установлены Кремлем, причем правила этой игры могут меняться и по ходу предвыборных соревнований. В чем ваша задача как политика? Что вы хотите показать? Что вы хотите доказать?

- Я вам скажу очень просто. Лично для меня и, думаю, что не только для меня (но вовсе не для всех участников избирательного процесса со стороны "Яблока") - по крайней мере, для некоторых эти самые 7 процентов, так сказать, формальный выигрыш выборов, не очень существенны. Я по мере сил и умения буду пытаться использовать чуть более приоткрывающиеся возможности быть хоть кем-то услышанным, вот и все.

Беседовал Андрей Шарый

Ссылка : http://www.yabloko.r...ob_kovalev.html

НЕ ПРОСТО ОЧЕРЕДНАЯ НАГРАДА

В Международный день прав человека Сергею Ковалеву была вручена награда Датского общества Кеннеди - не совсем обычной НПО, которая была создана в 50-ую годовщину рождения Джона Кеннеди пастором одного из вузов города Тореби.

Целью Общества является поддержание духа надежд и жизненной философии братьев Кеннеди, основанной на мировоззрении возникающего единства всех наций, на знаменитом призыве Президента Кеннеди к новому мировому порядку: "Не новый баланс силы, а новый мир права, где сильный справедлив, а слабый защищен, - и мир сохранен".
На протяжении последних 20 лет Общество награждает книгой Джона Кеннеди "Профили мужества" тех выдающихся деятелей современности, кто выказывает отвагу в следовании своему ясно выраженному выбору в духе этого призыва. Среди награжденных - Анвар Садат (1980), канцлер Брандт (1982), Андрей Сахаров (1983), Папа Иоанн Павел II (1985), президенты Горбачев (1987) и Гавел (1990), Вайцзеккер (1993) и Мандела (1996), "Врачи без границ" (1998) и Кофи Аннан (1999), королевские высочества, скандинавские политические деятели и героиня сопротивления военной диктатуре в Бирме.

Двадцать первым лауреатом премии Общества Кеннеди стал Сергей Ковалев, диссидент советских времен и последовательный борец за торжество права и основанного на нем нового мирового порядка - того образа жизни, который, возможно, утвердится на Земле в будущем веке.

Ссылка : http://www.hrights.ru/premia.htm

Сталин и сладкая парочка

Сталин - это титулованный преступник. Преступник во всем, не только в репрессиях против своего народа, но и в геноциде, потому что депортация целых народов - это настоящий геноцид. Это Сталин автор знаменитого приказа, приравнявшего пленение к государственной измене. Это Сталин инициатор заградотрядов и всевозможных штрафбатов и штрафрот, которые бросались на верную гибель.

Это Сталин прямо оправдывал насилие и мародерство, совершенное на территории Германии после вступления туда наших войск. Джилас вспоминает рассказы Сталина о том, как он спас офицера, изнасиловавшего немку и убившего заступника этой немки из рядов своих же офицеров. Сталин спас его не только от казни, но от заключения.

А как Сталин реагировал на то, что танкисты давят гусеницами немецких беженцев, включая женщин и детей? "Мы слишком замучили нашу Красную Армию лекциями, дайте ей проявить инициативу". Все это Сталин.

Сейчас Сталину приписывают гениальные успехи в войне. Говорят: это же наш главнокомандующий, не выкинешь такого из истории, историю не должно искажать. Ради бога, говорите об этом, вешайте портреты по городу, но всюду, где вешаете портреты, извольте написать снизу, что это был за персонаж, указать факты его преступлений.

К нашему стыду, тиран умер своей смертью. Но это был тот редкий случай, когда смерть человека, страшно сказать, стала избавлением для огромного количества людей. Страшно подумать, чем обернулось бы тогдашнее дело "врачей-убийц". Это был не просто государственный антисемитизм, состоявший в отсеве евреев при поступлении в вузы и на работу. Это могло бы стать началом нового геноцида.

То, что мы сейчас наблюдаем и что вызывает нашу тревогу, – это результаты сталинской селекции. Он создал то, что называлось новой исторической общностью, советским народом. И мы пожинаем плоды до сих пор. Что мы можем этому противопоставить? Только наше смелое упрямство. Нужно всегда упрямо говорить правду. Не только об истории, но и о нашей нынешней власти. Воскрешение, почтение к Сталину – это ведь заслуга сладкой парочки. Послушайте, что говорит об истории г-н Путин. Им надо вытащить героическую часть истории, связанную со Сталиным, а где наши молодые люди, наша смена услышит всю правду о своей истории? Посмотрите школьные учебники, мнения замечательных учителей о том, чему сейчас учат наших детей.

Сергей Ковалев

Ccылка : http://grani.ru/blog...ies/175407.html



Ссылка : http://forumseliger....7/2010_638.html

В Страсбурге представитель Аслана Масхадова Ахмед Закаев искал встречи с российской делегацией, а поговорил только с депутатом Госдумы Сергеем Ковалевым. О чем шел разговор? Насколько конкретно выявились в нем позиции чеченской стороны по условиям урегулирования военного конфликта? С этими вопросами "ОГ" обратилась к Сергею КОВАЛЕВУ.


- Боюсь, я вас разочарую. Хотя разговор у нас с Ахмедом Закаевым действительно был, и даже не очень короткий (примерно час), позиции Чечни излагались в достаточно общем виде, никакой особой конкретики не прозвучало. Почему? Да потому что, как сказал Закаев, его переговоры, да не переговоры даже, а, скажем так, встреча с представителем президента в Южном округе Казанцевым была абсолютно беспредметной. Казанцев с полной очевидностью требовал только одного - безоговорочной капитуляции. А на этот шаг чеченское сопротивление, которое представляет Закаев, никогда не пойдет, а значит, не о чем и говорить. Так он мне сказал.

И, знаете, это достаточно естественная позиция. Если бы чеченцы были готовы к безоговорочной капитуляции, они обошлись бы без всяких переговоров. Некоторые из них так и делают - выходят к федеральным властям и сдают оружие. А если остальные к капитуляции не готовы, то и говорить о ней не хотят. Какие в этом случае могут быть конкретные условия, требования?

- Чего Закаев ждал от Страсбурга? Не ради же кабачков, хорошего вина, магазинов и прогулок по симпатичному городу приехал, как полагают некоторые комментаторы?

- Закаев произвел на меня впечатление человека, не то чтобы вдохновленного разговорами с руководством ПАСЕ, тем не менее относящегося к этим контактам с большой надеждой. Возможно, для чеченцев, судя по их эмоциональному складу, обычаям и представлениям, всякие знаки внимания - не только проявление вежливости. А Закаева принимали на весьма высоком уровне и даже пригласили расписаться в Книге почетных гостей. Словом, мне показалось, что Закаев тешит себя иллюзией. Моя же оценка ситуации значительно более пессимистична.

Дело в том, что в обсуждении чеченской проблемы в Страсбурге найден компромисс, но не компромиссное решение самой проблемы, а компромиссный стиль разговора. Подавляющее большинство русской делегации во главе с Рогозиным и значительное большинство парламентариев в Страсбурге нашли взаимоприемлемый способ общения. Я нарисую немножко грубоватую модель страсбургского диалога по Чечне, зато меня будет проще понять. Так вот, если раньше русские представители, оказываясь под огнем критики, становились в уголовную позу "тронь, порву рубашку", то теперь они этого не делают. Теперь в их заявлениях звучит следующий мотив: да, в Чечне далеко не все в порядке, там имеются и нарушения прав человека. Но, посмотрите, как энергично мы с этим боремся! Смотрите, какой достигнут прогресс! Трудно, а прогресс огромный. Это логика российских представителей.

А логика и фразеология западных представителей, занимающихся чеченской проблемой (Джадд и другие), вполне совместимы с той же российской логикой. Да, в Чечне продолжают происходить грубые нарушения прав человека. Но вместе с тем необходимо отметить несомненный прогресс, довольно значительный. Ну, и так далее.
ПАСЕ не хочет скандалов, она хочет дружить с Россией. В таком компромиссном варианте легко договориться. Никакого реального содержания эта нынешняя страсбургская фразеология не имеет. Предусмотрительные европейские парламентарии занимаются тем, что держат зонтик над Россией, допуская Закаева в безопасной тени расписаться в Книге почетных гостей, а в сущности держат зонтик над собой.

- ПАСЕ не использует своих возможностей или не имеет их?

- Помните знаменитую сессию ПАСЕ, которая вынесла самые резкие резолюции в адрес России по чеченской проблеме? "Рашен делегация" хлопнула дверью, пошли разговоры об исключении России из Совета Европы. Но на самом деле это было избыточное решение, цель которого не вполне ясна. Можете исключать - исключайте, не можете - зачем же какую-то мелочную дискриминацию устраивать? Хочется задеть побольнее? А ПАСЕ и в самом деле никого не может исключить. Она может только поставить вопрос перед так называемым КМИДом - комитетом министров иностранных дел Европы. А этот КМИД принимает решение консенсусом. Вы можете себе представить, чтобы Игорь Иванов проголосовал за исключение? Я-то считаю консенсус самым недемократическим способом решения проблем, но так там заведено. А в итоге резолюция о начале процедуры исключения оказалась всего-навсего "грозным" сотрясением воздуха.

Было единственное весомое и осуществимое решение - это рекомендация странам-участницам обращаться с жалобами на Россию в Страсбургский суд по правам человека. Это всякий мог сделать. Судебное решение - высшее возможное человеческое решение! И что же? Ни одна из 43 стран-участниц в суд не обратилась. Политиканствуют, лебезят перед Россией и не хотят никакого шага всерьез. А не всерьез чеченской проблемой заниматься нельзя.

Ссылка : http://www.hrights.r...koval/index.htm

16 декабря 2009 года в Страсбурге состоялась церемония вручения премии имени Андрея Дмитриевича Сахарова "За свободу мысли"- 2009.

Премию Европарламента получили председатель российского "Мемориала" Сергей Адамович Ковалев, председатель Совета Правозащитного центра "Мемориал" Олег Петрович Орлов и председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Михайловна Алексеева. Почетные дипломы лауреатам вручил председатель Европейского парламента Ежи Бузек.

От лица лауреатов выступил Сергей Ковалев.

Дамы и господа!

Позвольте мне от имени общества «Мемориал» поблагодарить Европейский парламент за высокую награду – премию имени Сахарова.

«Мемориал» воспринимает эту награду как награду не только нашей организации. Премии удостоено все правозащитное сообщество России, и даже шире – заметная часть российского общества. Вот уже сорок лет правозащитники отстаивают – сначала в Советском Союзе, а потом в России – «европейские», то есть общечеловеческие ценности. Эта борьба всегда была трагичной, теперь она все чаще оборачивается гибелью самых лучших, самых бесстрашных. Уверен, что, присуждая «Мемориалу» премию Сахарова, Европейский парламент имел в виду в первую очередь их – наших погибших друзей, соратников. Эта премия по праву принадлежит им. И первое имя, которое я должен назвать – это имя Натальи Эстемировой, сотрудницы «Мемориала», убитой этим летом в Чечне. Я не могу не назвать здесь и другие имена: адвоката Маркелова, журналистов Политковской и Бабуровой, убитых в Москве, этнолога Гиренко, застреленного в Петербурге, Фарида Бабаева, убитого в Дагестане, и многих других – этот перечень, увы, можно продолжать долго. Я прошу почтить память этих людей вставанием.

/Минута молчания/

Спасибо.

Эти люди погибли за то, чтобы Россия стала по-настоящему европейской страной, где общественная, политическая жизнь была бы основана на приоритете жизни и свободы каждого отдельного человека. А стало быть, они погибли и за Европу, ибо Европа без России – неполна.

Надеюсь, всем понятно, что, когда я говорю о «европейских ценностях» и «европейской политической культуре», я не вкладываю в эту терминологию решительно никакого географического содержания и никакого «европоцентризма». Ибо политическая культура, основанная на свободе и правах личности, воплощает общечеловеческую систему ценностей, равно пригодную для Европы и Африки, России и Китая.

В сегодняшнем событии все символично и взаимосвязано: и сама награда, и день ее вручения, и те, кто награждает, и те, кого награждают.

Андрей Сахаров, умерший двадцать лет назад, был выдающимся борцом за права человека и выдающимся мыслителем, выдвинувшим два фундаментально важных тезиса. Первый тезис состоял в том, что лишь преодоление политической разобщенности и вражды дает человечеству шанс на выживание и развитие, дает возможность справиться с глобальными вызовами эпохи, обеспечить всеобщий мир и прогресс на нашей планете. И второй тезис – что единственной надежной опорой для наших усилий по преодолению политической разобщенности современного мира являются права человека и, в первую очередь, интеллектуальная свобода.

Европейский Союз, парламент которого учредил эту премию еще при жизни Сахарова, – это сегодня, пожалуй, наиболее близкий прообраз объединенного человечества, о котором мечтал Андрей Дмитриевич.

В последнее время Россию и Европу все чаще противопоставляют. В России стало модно толковать об «особом российском пути», об «особой русской духовности», об «особых национальных ценностях». А в евроатлантическом мире нередки суждения о России, как о «лишней» стране с уродливым политическим развитием, обусловленным ее историей, национальной психологией, – и иные умозрительные конструкции. Что можно по этому поводу сказать? Разумеется, у России, как, впрочем, и у любой другой страны, – свой собственный путь к устроению жизни на общечеловеческих основаниях. Ни один народ в мире не организует свою жизнь по рецептам и схемам, целиком заимствованным извне. Но связь России и Европы вовсе не в том, кто у кого что заимствует. Вопрос можно поставить и так: а внесла ли Россия что-то в складывающуюся на наших глазах общеевропейскую и общечеловеческую цивилизацию? И тут я хочу напомнить об уникальном вкладе России в духовный и политический прогресс Европы и человечества: о ключевой роли советского правозащитного движения в становлении современной политической культуры. Сахаров переосмыслил роль прав человека и интеллектуальной свободы в современном мире еще в 1968 году. А в практическую плоскость его идеи перевели правозащитные организации, созданные советскими диссидентами, – прежде всего, Московская Хельсинкская группа, которую сегодня представляет здесь Людмила Алексеева. Эти организации первыми публично заявили, что громкие декларации о международной защите прав человека не могут оставаться заклинаниями. Нам удалось мобилизовать мировое общественное мнение, тогда и политическая элита Запада была вынуждена отойти от традиционного прагматизма. Разумеется, это развитие породило и множество новых проблем, до конца еще не разрешенных: пример – доктрина «гуманитарного вмешательства». За последние тридцать лет сделано немало, но предстоит сделать намного больше. У истоков этого процесса стояли российские правозащитники 1970-х, и потому ни нынешняя российская власть, ни те европейские политики, которые считают Россию «лишней страной», не могут вычеркнуть Россию из списка европейских стран.

В России последней трети ХХ столетия, как нигде больше, правозащитное движение стало синонимом гражданственности, а российская правозащитная мысль сумела развиться до сахаровских глобальных обобщений и приобрести качество новой политической философии. Это связано с уникальностью трагической российской истории ХХ века, с необходимостью осмыслить и преодолеть кровавое и грязное прошлое. Если толчком к послевоенной политической модернизации Западной Европы была Вторая мировая война, ставшая логическим завершением сравнительно недолгого господства нацистского режима в Германии, то для СССР и России необходимость переустройства диктовалась опытом семидесяти лет господства коммунистического режима, кульминацией которого была сталинская террористическая диктатура. Двумя основными составляющими возрождающейся российской гражданственности стали правовое сознание и историческая память. Правозащитное движение с самого начала позиционировало себя в первую очередь как движение за преодоление сталинизма в жизни страны. В одном из первых публичных текстов этого движения – листовке организаторов исторического митинга 5 декабря 1965 года в защиту права – об этом было сказано предельно просто и лаконично: «Кровавое прошлое призывает нас к бдительности в настоящем».

В сущности, эта особенная связь двух компонент гражданского сознания – правового мышления и исторической памяти – в полной мере унаследована современным правозащитным сообществом России, да и российским гражданским обществом в целом.

Думаю, что первостепенное значение, которое Сахаров придавал «Мемориалу» в последние годы и месяцы своей жизни, связано с тем, что он отчетливо понимал эту специфику. В деятельности «Мемориала» эти две базовые составляющие российской гражданственности слиты воедино.

Мне кажется, что и теперь, в двадцатую годовщину смерти Сахарова, депутаты Европейского парламента, выбирая лауреата, также почувствовали и поняли эту специфику. Мы все помним о принятой в апреле резолюции Европарламента «О европейском сознании и тоталитаризме». Эта резолюция, так же, как и последовавшая за нею июльская резолюция ОБСЕ «О воссоединении разделенной Европы», доказывает, что объединенная Европа понимает смысл и пафос нашей работы. «Мемориал» глубоко благодарен вам за это понимание. Абсурдность нынешней политической ситуации в России прекрасно иллюстрируется тем обстоятельством, что наш собственный парламент – парламент страны, больше и дольше всех страдавшей от сталинизма и коммунистической диктатуры, – вместо того, чтобы горячо поддержать эти резолюции, немедленно объявил их «антироссийскими»!

Все это показывает, что и по сей день сталинизм для России – отнюдь не эпизод ХХ столетия. Несколько лет сумбурной и неполной политической свободы были нами упущены. Живет главная черта коммунистического тоталитаризма – отношение к людям как к расходному материалу.

Цели государственной политики по-прежнему определяются независимо от мнения и интересов граждан страны.

Именно с этим связано установление в сегодняшней России режима «имитационной демократии». Имитируются решительно все институты современной демократии: многопартийная система, парламентские выборы, разделение властей, независимая судебная система, независимое телевидение и т.д. Но подобная имитация под именем «социалистической демократии» существовала и при Сталине.

Только сегодня для имитации не нужен массовый террор: достаточно сохранившихся со сталинских времен стереотипов общественного сознания и поведения.

Впрочем, при необходимости используется и террор. За последние десять лет в Чеченской республике «исчезли» – то есть были похищены, подвергнуты пыткам, бессудно казнены и невесть где захоронены – свыше трех тысяч человек. Эти преступления творили сначала представители федеральной власти, потом передали эту «работу» местным силовым структурам.

Сколько российских силовиков наказаны за эти преступления? Считаные единицы. Кто обеспечивал их привлечение к ответственности? В первую очередь, правозащитница Наталья Эстемирова, журналист Анна Политковская, адвокат Станислав Маркелов. Где они все? Убиты.

Мы видим, что насилие, ставшее в Чечне повседневностью, выходит за ее пределы и распространяется на всю страну.

Но и в этих обстоятельствах находятся люди, готовые противостоять возвращению прошлого. И это основание для надежды. Все мы понимаем, что никто не вернет Россию на путь свободы и демократии, кроме самой России, ее народа, ее гражданского общества.

Да и ситуация в нашей стране не столь безнадежна, как может показаться поверхностному наблюдателю. У нас немало союзников в обществе – в борьбе за права человека, в борьбе со сталинизмом.

Чего мы при этом можем ждать от европейских политиков, от европейского общественного мнения? Андрей Дмитриевич Сахаров сформулировал эти ожидания больше двадцати лет назад: «Моя страна нуждается в поддержке и давлении».

Объединенная Европа имеет возможности для такой твердой и, одновременно, дружественной политики, основанной на поддержке и давлении, но использует их далеко не в полной мере. Приведу лишь два примера.

Первый – работа Европейского суда по правам человека с жалобами от граждан России. Сама возможность обращения потерпевших в Страсбург должна вынудить российские суды работать квалифицированно и независимо. А главное – исполнение решений Европейского суда должно устранять причины, приведшие к нарушению прав человека.

За последние годы в Страсбурге вынесено более ста решений по «чеченским» делам, по тяжким преступлениям представителей государства против граждан. И что же? А ничего. Россия исправно выплачивает потерпевшим присужденные Европейским судом компенсации, как некий «налог на безнаказанность», отказываясь от расследования преступлений и наказания виновных. А все генералы, названные поименно в страсбургских решениях, отправлены не под суд, а на повышение.

И что же Комитет министров Совета Европы, призванный следить за исполнением решений суда? В Страсбурге разводят руками: «Что мы можем сделать?» – и молчат.

Второй, более общий пример – отношения России и Европейского Союза в области прав человека. Сегодня они фактически сводятся к тому, что Евросоюз раз в полгода проводит консультации с Россией по этой тематике. Как используется эта возможность? Чиновники не самого высокого ранга говорят несколько часов за закрытыми дверями, – Европа спрашивает про Чечню, Россия отвечает вопросом про Эстонию или Латвию, – и расходятся еще на полгода. Неправительственные организации, российские и международные, проводят параллельные мероприятия, слушания, представляют доклады. Представители Брюсселя на встречах с правозащитниками сокрушенно вздыхают: «Что мы можем сделать?» – и молчат.

Так что же должна делать Европа по отношению к России? С нашей точки зрения, ответ прост: она должна относиться к России так же, как к любой другой европейской стране, которая приняла на себя определенные обязательства и несет ответственность за их исполнение. Увы, сегодня Европа все реже формулирует свои рекомендации России в области демократии и прав человека, предпочитая иногда и вовсе не вспоминать о них. Неважно, что тому причиной – ощущение бесплодности усилий или прагматические соображения, связанные с нефтью и газом.

Долг Европы – не молчать, а вновь и вновь повторять, напоминать, уважительно и твердо настаивать на исполнении Россией своих обязательств. Разумеется, нет не только гарантий, но и особых надежд на то, что эти призывы достигнут цели. Однако если не напоминать – это точно будет воспринято российскими властями как индульгенция. Снятие острых вопросов с повестки дня вредит России. Но оно в неменьшей степени вредит и Европе, ибо возникают сомнения в приверженности европейских институтов европейским ценностям.

Премия, которой вы нас сегодня награждаете, называется "За свободу мысли".

Казалось бы – как может быть несвободной мысль, кто и как может ограничить ее свободу? Способ есть – это страх, который становится частью личности человека и заставляет его думать и даже чувствовать так, как от него хотят. Люди не просто боятся, они находят выход в том, чтобы «полюбить Большого Брата», как описал Джордж Оруэлл в романе «1984». Так было, когда в России был Сталин, так было, когда в Германии был Гитлер. Это сейчас повторяется в Чечне, при Рамзане Кадырове. Этот страх может распространиться по всей России.

Но что же может противостоять страху? Как ни парадоксально, только и исключительно свобода мысли. Это качество, которым в необыкновенной степени обладал Андрей Дмитриевич Сахаров, делало его неуязвимым для страха. А глядя на него, освобождались от страха и другие.

Свобода мысли — основа всех других свобод.

Поэтому для премии имени Андрея Сахарова так уместно название "За свободу мысли". Мы горды тем, что сегодня получаем ее.

Ссылка : http://www.hrights.r...Saharovs pr.htm

Известный правозащитник, бывший политзаключенный Сергей Ковалев обратился с открытым письмом к президенту России Владимиру Путину, председателю ЦИКа Владимиру Чурову и министру иностранных дел Сергею Лаврову. Он обвинил руководителей российского государства во лжи о результатах думских выборов. Текст письма опубликован 24 февраля на портале "Права человека в России".

Ковалев обращает внимание на "избирательный рекорд" в Чечне, где "Единая Россия" получила 99,4 процента голосов при явке 99,5 процента избирателей. "Чеченский рекорд не снился даже Сталину - в его "выборах" такой процент голосов набирал единственный, безальтернативный кандидат, - отмечает Ковалев. - А в теперешнем нашем случае эту жалкую 0,1 процента якобы поделили между собой чуть ли не 10 партий!"

"Конечно, о двух подряд грязненьких спектаклях забудут много через два месяца после 2-го марта, - пишет Ковалев. - Никогда, однако же, не забудут другое - первые лица государства лгут как второгодники. Да разве вы дадите это забыть, ведь ложь ваше естественное состояние!" "Вы построили в России политическую конструкцию, в которой у вас нельзя выиграть выборы, - пишет Ковалев. - Ни даже сколько-нибудь потеснить вас в парламенте. Ни даже оказать на вас заметное политическое влияние".

По его мнению, в сложившихся условиях единственная возможность сделать так, чтобы голос протестного электората был услышан, это - "пойти на выборы и испортить бюллетень". "Если я распишусь за бюллетень и испорчу его, есть вероятность, что мой голос попадет в какую-то графу отчетов, - пояснил правозащитник. - Будет сказано "недействительных бюллетеней столько-то", потом аналитик сравнит с прежними цифрами и скажет, что число выросло, а значит - недовольство есть".

Ковалев выражает надежду, что в России появятся "умные, смелые и очень добрые лидеры, которые сумели бы вместо крикливой фронды создать решительный, спокойный, упрямый, непримиримый протест". "Я не вижу другой возможности преодолеть наш постыдный нравственный кризис", - заключает он. Говоря об ожидаемой реакции на свое письмо, Ковалев заметил, что "с вероятностью 60 - 70 процентов его проигнорируют". Впрочем, по его словам, "может быть и другая реакция - от кирпича в подъезде до уголовного дела".


Ссылка : http://www.kasparov....d=47C2D05F8D52A

О Правозащитном совете

Я рад, что информация о создании Правозащитного совета привлекла некоторое внимание в СМИ. Должен сделать несколько замечаний в этой связи.

Учреждение Правозащитного совета ни в малейшей степени не связано с отставкой Эллы Александровны Памфиловой, а сам учреждаемый нами совет никак не может стать альтернативой Президентскому совету, как это обозначено в материале Элины Билевской. Объясняю совершенно очевидную, казалось бы, разницу между этими двумя структурами. Президентский совет – консультативный орган, формируемый Президентом. Президент вправе создавать такой орган и разумно воспользовался этим правом, приглашая по своему усмотрению авторитетных экспертов, чтобы получать их рекомендации в важной сфере законодательства, да и более широко, в сфере общественных проблем. Отсюда потенциальная (не сказал бы, что уж очень существенно оправдавшая себя) эффективность такого совета; отсюда же и естественное ограничение предметов обсуждения с властью и, что крайне важно, степени настойчивости (позволю себе сказать, упрямства) членов Президентского совета в этом диалоге.

Мы учреждаем себя сами. Не в качестве даже представителей организаций, к которым имеем честь принадлежать, но исключительно в личном качестве. Наш совет не избирается и не формируется, его состав и его действия отражают только его собственную волю и ничего больше. Хочу заметить, что досадным образом в публикациях не упомянут Борис Андреевич Золотухин, его согласие войти в совет – высокая честь для всех нас.

Президентский совет, по определению, совет при Президенте. Мы надеялись бы быть при правозащитном сообществе, значит, в какой-то мере - при гражданском обществе.

О диалоге с властью. Такой диалог в рамках Президентского совета по определению предполагается обязательным (скорее, правда, якобы обязательным). Наш диалог с властью ниоткуда не следует, это наше стремление, не больше того; стремление, продиктованное гражданской ответственностью, как ее понимают члены Правозащитного совета. Этого диалога надлежит добиваться, пытаясь законными средствами оказать на власть давление. Я считаю, что темами диалога должны быть самые острые проблемы текущей политической ситуации – общо говоря, нынешнее попрание фундаментальных конституционных норм. Конечно, наряду с иными, более техническими проблемами, но прежде них.

При всем моем уважении к Президентскому совету, думаю, нет нужды говорить, что в его рамках эти темы, в прямой их постановке, неестественны, даже бессмысленны.

Продуктивны ли, нужны ли вообще, попытки завязать такой диалог? Думаю, да. Очень многие не застали подобных попыток А.Д. Сахарова и А.И. Солженицына (очень разных по своей направленности), а многие забыли эти попытки. Но они не были пропагандистским приемом; их открытость, воздействуя на общество, придавала им оттенок пропаганды – так сказать, на худой конец. Но я достоверно и точно знаю, что Андрей Дмитриевич в своих обращениях к власти, как всегда, был предельно открыт и добросовестен. Он искренне хотел диалога, хотя и считал его весьма маловероятным. Кстати, тогдашние власти вряд ли были лучше наших нынешних. Кстати же, и некоторые соратники Сахарова далеко не всегда одобряли его неизменно корректные обращения к власти.

Тогда взаимодействия не состоялось. Но я уверен, что некое, хотя и очень опосредованное, влияние на нашу политическую историю эти обращения имели.

Обратит ли власть внимание на наши дерзновенные попытки? Бог весть. Какие могут быть гарантии? Лично я предполагаю, что поначалу будет продолжительное глухое молчание. Потом оно станет приобретать оттенок подчеркнутого игнорирования. Весьма возможно, когда-то потом последует презрительная отповедь. Будет ли что-то потом? На мой-то вкус, какое нам дело? Наше дело проявить настойчивость, спокойную содержательность и взыскательную принципиальность. Как говорят, делай что должно и будь что будет. Ну, состоится диалог, он несомненно будет очень трудным и не очень результативным, но все равно хорошо; не состоится – что ж, как говорил один многолетний сиделец: «Бог миловал».

Впрочем, кое-что зависит и от нас. И от вас.

Вот таковы наши немалые претензии. Не нам судить, насколько они основательны.

Наконец, о том, «дал ли Кремль добро» на создание Правозащитного совета, в чем уверен А. Малашенко. Я знаю, что никто из инициаторов совета не обращался за санкциями Кремля. Я знаю тоже, что ни к кому из нас Кремль не посылал парламентеров. Вообще-то авторам таких предположений ничего не стоило бы снять телефонную трубку и задать прямой вопрос любому из учредителей совета, это было бы даже прилично. Лично я чувствую себя обиженным. Хочу подчеркнуть – не тем, что заподозрен в общении с Кремлем, а тем, что заподозрен в тайном общении. Так что я вполне готов принять извинения господина Малашенко.

Ох, уж эти политологи-кремленологи. Всё-то они мерят на свой аршин и всё невпопад.

Сергей Ковалев

Ссылка : http://grani.ru/blog...ies/180609.html

Заявление в поддержку бывшего вице-президента «ЮКОСа» Василия Алексаняна

В распоряжении «Новой газеты» оказалось заявление в поддержку Василия Алексаняна, подписанное известными правозащитниками, общественными и политическими деятелями.

Приводим текст заявления:

Остановить расправу над Василием Алексаняном!

Продолжается бесчеловечная пытка над узниками дела «ЮКОСа». Василия Алексаняна, имеющего несколько тяжелейших диагнозов, обрекают на мучительную смерть в тюремной больнице. Мы не знаем, какой сценарий придумали палачи: хотят ли они провести блиц-процесс над слепым и умирающим человеком, а затем использовать приговор для создания судебного прецедента в отношении других жертв дела «ЮКОСа»; или репутацию России хотят испортить настолько, чтобы оправдать ее «византийскую» самоизоляцию?! Ясно одно – на глазах всего мира творится чудовищное и отвратительное беззаконие.

Мы требуем немедленного выполнения российскими властями указаний Европейского суда по правам человека о госпитализации Алексаняна в стационар, специализирующийся на лечении СПИДа и сопутствующих заболеваний, и о создании независимой медицинской комиссии.

Мы требуем немедленного расследования по заявлениям Алексаняна о том, что следователи у него вымогали признательные показания, шантажируя возможностью получения квалифицированной медицинской помощи.

Мы призываем всех, кому дороги принципы права и доброе имя нашей страны выступить в защиту Василия Алексаняна.

Алексеева Людмила, председатель Московской Хельсинкской группы
Буковский Владимир, писатель, правозащитник
Ихлов Евгений, «За права человека»
Каспаров Гарри, лидер Объединенного гражданского фронта
Киселев Евгений, журналист
Ковалев Сергей, правозащитник
Кондауров Алексей, депутат Государственной Думы IV созыва, генерал-майор КГБ СССР
Латынина Юлия, писатель
Лимонов Эдуард, председатель Исполкома «Другой России»
Немцов Борис, политик
Пономарев Лев, движение «За права человека»
Резник Максим, председатель петербургского отделения партии «Яблоко»
Рыжков Владимир, лидер Республиканской партии России
Рыклин Александр, журналист
Сатаров Георгий, президент фонда «Индем»
Шендерович Виктор, писатель
Яшин Илья, лидер молодежного «Яблока»

Ссылка : http://www.novayagazeta.ru/

Всероссийский гражданский конгресс

Выступление Сергея Адамовича Ковалева

на пленарном заседании Конгресса
12 декабря 2004 г.

Друзья, чтобы это собрание не лишилось смысла, мы должны ясно понять и столь же четко заявить, что все мы пришедшие сюда, находимся в оппозиции нынешнему режиму.

Нам не нравится, когда страну выстраивают под нужды гэбистско-чиновничьей верхушки, бесстыдно именуя это “восстановлением управляемости”. Нам не нравится продолжающаяся война в Чечне. Нам не нравится парламент “чего изволите”, планомерно уничтожающий основы парламентаризма. Нам не нравится, когда убивают СМИ уже за слабую тень несанкционированной критики. Нам не нравится готовность прокуратуры на все, что прикажут – от разгрома неугодной нефтяной компании, до поддержки постыдного “обезьяньего процесса” против художников (а в иске против погромщиков отказывающей). Нам не нравится ФСБ, беспомощная против террористов, но, подобно своей alma mater, изобретательная в создании липовых “шпионов”. Нам не нравится управляемая судебная власть, реагирующая не по закону, но согласно “государственному интересу”, и изгоняющая из корпорации немногих честных судей. Нам не нравится агрессивно-бессильная имперская риторика в речах президента, его примитивная антизападная демагогия.

И, наконец, нам крайне не нравится стремление власти отстроить новую государственную идеологию, с явной опорой на советское прошлое.

По всему по этому мы и должны осознать себя оппозицией – жестко непримиримой. Это первое.

Во-вторых, мы должны мужественно признать, что этот режим поддерживается большинством: кем – пассивно, а кем и активно. Эклектика путинизма ближе большинству, нежели ценности демократии.

В третьих, - оставим нашим противникам разговор о том, что таков менталитет нашего народа. Этот пресловутый менталитет не мешал тому, что пятнадцать лет назад нас слушали как никого другого. И за то, что людям надоело нас слушать, несем ответственность мы и никто больше. Мы потеряли свой авторитет, потому что лукавили и политиканствовали, действовали в согласии с обстоятельствами, но не с совестью.

В четверых, давайте честно скажем друг другу: сегодня мы никакая не сила. Нас собрали сюда, чтобы вместе защищать остатки демократических институтов. Так вот: ничего мы защитить в ближайшее время не сумеем. Мы – маргиналы, и наши речи “за десять шагов не слышны”. А демократические институты скоро благополучно додавят. На самом деле власти это додавливание и не нужно: то, что осталось от демократии, сейчас уже не может помешать самовоспроизводству власти, и даже фальсифицировать выборы не нужно.

Но пуганая ворона куста боится: теперь, у правителей начнет быстро развиваться “оранжевый синдром”, иррациональный страх перед пробуждением гражданского чувства в массах. И этот иррациональный страх возобладает над рассудком. Так скоро нас ждет много интересных политических инициатив.

Что же я предлагаю делать? Разойтись и отдыхать?

Нет.

Я признаться, не верю, что новые идеи и новые стратегии могут рождаться на конгрессах и конференциях. Но у этого конгресса есть особенность. Это не просто сбор “оставной козы политиков”. Это форум, где политики встречаются с активистами неполитических гражданских движений. И это, может быть, открывает, некие перспективы.

Я – человек двойной самоидентификации. С одной стороны, много лет я сидел в парламенте, было время – возглавлял комитеты и комиссии, было время – занимался партстроительством. С другой стороны, еще с середины шестидесятых, я был внутри правозащитного движения. Связи с гражданскими организациями я никогда не порывал; в политике я всегда чувствовал в первую очередь полпредом гражданского общества. И сейчас от имени моих коллег – активистов правозащитных организаций я хотел бы обратиться к другим своим коллегам-политикам.

Господа! Мы с вами долго называли себя оппозицией. Сегодня мы видим все бессилие нашей политической оппозиции. Пора понять, в чем корень этого бессилия.

Он в том, что никакая мы были не оппозиция. Мы были слишком заняты политическим лавированием, слишком думали о своих рейтингах, подсчитывали голоса – пока не стало нечего подсчитывать. Мы помнили, что источником политической власти является население. Но мы забыли, что истинным источником авторитета, - политического, нравственного, культурного, какого угодно, - является гражданское общество. Потом, когда запахло жареным, политики начали сотрудничать с гражданскими организациями; но, положа руку на сердце, - опять в электоральных видах. Неужели мы с вами думали, будто гражданское сообщество не понимало, что его пытаются, деликатно говоря, инструментализировать?

А ведь они-то, гражданские организации, и являются истинной альтернативой власти. Они живут не от выборов до выборов, они живут в мире долгосрочных проектов и долгосрочных целей. Они не нуждаются в голосах избирателей и не получают субсидий от правительства. Поэтому им не надо ни лукавить, ни уклоняться. Поэтому сегодня именно гражданская оппозиция – единственная действенная оппозиция в нашей стране. Ибо гражданские организации в любом случае независимы и принимают свои стратегические решения не из конъюнктурных или своекорыстных соображений.

И, самое главное, они не врут. Ни людям, ни самим себе. Им просто незачем это делать.

Цель этого конгресса – наладить совместную работу политических и неполитических организаций по защите Конституции, свободы и демократических институтов. Вероятно, будут созданы какие-то постоянно действующие структуры.

Верю ли я в успех Конгресса? Возможно, отчасти и верю, но только если представители политических партий поймут три вещи.

Первое: что структуры гражданского общества не могут быть инструментом для политиков, а наоборот, - политики должны стать инструментом гражданского общества.

Второе: что нам следует настроить себя на работу долгую, безнадежную и не приносящую немедленных политических дивидендов. На такую работу, которая привычна гражданским организациям, а не политическим партиям.

И третье: что пора прекратить врать себе и другим.

Ссылка : http://www.hrights.ru/

Если речь идет о борьбе за наши общие права, я буду подписывать соглашения с кем угодно: хоть с Путиным, хоть с сатаной

Сергей Ковалев, правозащитник, председатель Российского правозащитного общества "Мемориал", о конференции «Другая Россия», о споре между «правыми» и «левыми» и о борьбе за наши права:

Моя позиция по поводу моего участия в конференции «Другая Россия» крайне проста: я – правозащитник. Что это значит? Это значит, что я — человек, который пытается добиться от власти демократического государственного строя. А это, в свою очередь, значит, что смена власти должна происходить путем открытой и прозрачной конкуренции политических сил – это основа демократии. По-моему, слепому видно, что у нас в стране не только не существует этого порядка, но власть делает ставку на совершенно противоположный курс внутренней политики. Она озабочена тем, чтобы впредь к власти приходили лица, назначенные предыдущей властью. Это даже не тенденция, а уже господствующая в стране практика, она задевает разнообразные политические силы в России. Возможности открыто и добросовестно конкурировать со своими политическими оппонентами лишены не только представители либерально-демакратических партий, этого лишены и лимоновца, и анпиловцы, и много, кто еще. Власть отбирает тех, кому разрешено участвовать в якобы демократических выборах, более того, власть отбирает и тех, кому позволено пройти сквозь это сито. Это ущемляет всех.

Честно говоря, у меня нет ни малейшей симпатии ко многим политическим деятелям, которые будут участвовать в «Другой России». Я абсолютно убежден, что либеральный отряд не должен ни в каком виде объединяться с представителями, например, коммунистических движений. Объединяться в один избирательный блок или как-то иначе — абсолютно недопустимо! Но сейчас речь идет о защите права, права на свободную конкуренцию на политической арене. Это остро необходимо нашей стране. Этим правом независимо от наших симпатий и антипатий, наших согласий и разногласий должны обладать все участники политического процесса, и все в равной степени должны иметь возможность добиваться этого права. Я думаю, эта ценность гораздо выше любых политических направлений, убеждений, взглядов и т.д. Поэтому со всеми, кто готов добиваться этого неотъемлемого права, его добросовестного осуществления, я готов взаимодействовать: например, подписывать разнообразные соглашения. Хоть с Путиным. Понятно, что у меня нет симпатий к господину президенту, но я и с ним готов подписывать соглашения по этому вопросу. (С одной оговоркой в отличие от, например, Анпилова: соглашение с Путиным должно содержать конкретные условия и обязательства, которые примет на себя президент — обязательства, которые ему по должности и по плечу.)

Меня нисколько не смущают мои острые непримиримые политические разногласия, например, с НБП или с представителями левых сил. (Хотя, честно говоря, программа НБП очень мутная, я точно не понимаю, чего они хотят, по-моему, они и сами этого точно не знают.) Но это в данном случае неважно – все они страдающая сторона. Все эти громкие заявления по поводу участия в «Другой России» напомнили мне стародавнюю историю: было огромное собрание учительского актива города Москвы, там пытали Ваву Айхенвальд, почему она подписала некий протест против судебного решения. Учительница Айхенвальд сказала: «Потому что этот приговор противоречит закону». И тогда высокий представитель горано, воздев руки к небу, воскликнула: «Как, этих мерзавцев, этих отщепенцев еще и по закону судить?» На что Айхенвальд сказала: «Да, и убийц, и насильников – всех нужно судить по закону».

Отказ Явлинского участвовать в конференции – это, в свою очередь, право Григория Алексеевича, я понимаю его мотивы. Должен сказать, что свое решение я принял недавно и не без колебаний. Несмотря на то, что мое убеждение абсолютно твердое, я категорически против претензий друг к другу в связи с участием и неучастием в «Другой России». Этот выбор – право каждого. Думаю, тем не менее, что лидеры «Яблока» разделяют мои убеждения, что и Анпилов, и Лимонов должны иметь равные с ними права. Если права не равные, то права вообще не существует. Если то, что мы защищаем, право, то мы без малейших колебаний должны признать, что это право принадлежит Зюганову и Анпилову, Лимонову, Осипову, Бородину и даже мошеннику Жириновскому.

Право оно для всех: для правых, для левых. И я в отличие от Новодворской уверен, что борьба за общее право никак не может дискредитировать либеральную идею. Еще раз повторю – хоть с сатаной.

СЕРГЕЙ КОВАЛЕВ

Ссылка : http://ej.ru/

"Грузинский след" и база террора

Если обратиться к истории, очень часто приходится обнаруживать след Советского Союза в организации международного терроризма. Играла ли Грузинская CCР в этом роль – маловероятно, все делалось централизованно. Мы централизованно поддерживали – учили, лечили, снабжали оружием, деньгами – палестинских террористов, и если бы только палестинских. Всюду, где развивался терроризм, следы Советского Союза имели место.

Будем справедливы: часто обнаруживались и следы американской государственной политики. Говорят, что бен Ладен в свое время был обласкан американскими спецслужбами. В Афганистане, во всяком случае, зачатки терроризма имели и американское покровительство.

Понятия не имею, зачем бы понадобилось Грузии взрывать московское метро. Здравый смысл наверняка существует и в спецслужбах Грузии, и в конторе, которой раньше командовал г-н Патрушев. Ну зачем надо было бы взрывать грузинам метро в Москве? С вероятностью 99 процентов все это не следы Грузии, а явный оттенок фантазии в высказываниях Патрушева.

Такого рода операции всегда должны иметь реальные причины. А вот почему северокавказские боевики могли бы быть причастны к такого рода акциям, легко понять. Представьте себе достаточно малообразованное, темное мусульманское население, которое наблюдает у себя дома действия наших федеральных спецслужб. Уверяю вас, тут трудно остаться спокойным. В Ингушетии сплошь и рядом известны случаи, когда к трупам молодых людей подкладывали автоматы и объявляли их боевиками. Бывали случаи, когда труп извлекался из морозильника, если требовалось кого-то предъявить. Бывали совсем нехорошие случаи: пойманные на таких махинациях спецслужбы получали покровительство официальных лиц. В одном таком случае в Ингушетии покровительствовал таким махинациям представитель кремля Дмитрий Козак – вполне квалифицированный юрист, который отводил от структур ФСБ обвинения в такого рода мошенничествах, вскрытых уже местной милицией.

Представьте себе психологию этих людей – вот вам база для терроризма, вот вам база для поддержки террористов населением. Вы хотите, чтобы эта база исчезла? Ведите себя лучше.

Полицейские меры в борьбе с терроризмом, увы, остро необходимы. Но надо отчетливо понимать, что сами по себе одни только жесткие меры не имеют никаких шансов одержать победу в конечном счете. Нужна соответствующая справедливая и гуманная государственная политика. Надо уничтожать базу терроризма в населении, а этого нельзя сделать, жульничая на глазах у этого самого населения. Отчетливый пример: г-н Кадыров – бандит дальше некуда, но он постоянно имеет кремлевскую поддержку. Бандит, но наш. Государственные российские формы борьбы с терроризмом порождают этот терроризм. Это не единственная, но сильно способствующая причина.

Г-н Патрушев высосал "грузинский след" из собственного мизинца. Если и будет новая война с Грузией, она начнется не в московском метро.

Сергей Ковалев

Ссылка : http://grani.ru/

Доклад на Гражданском конституционном форуме

В этом собрании вряд ли есть надобность тратить много времени на подробные доказательства совершенно нестерпимого положения основополагающих конституционных принципов в нашей стране. Эти принципы, торжественно провозглашенные 17 лет назад, довольно скоро приобрели роль узловых точек весьма пышной имитации демократии. Я просто назову главные из этих точек.

Мы вновь не имеем выборов – свободного волеизъявления граждан, временно делегирующих государственную власть представителям народа, избранным в условиях открытой, прозрачной, равноправной, подробно и добросовестно освещаемой в СМИ политической конкуренции.

У нас нет независимого правосудия. Оно рождалось в муках в начале 90-х после парламентской Концепции судебной реформы, но эта трудная эволюция была пресечена и отброшена назад, в советскую судебную традицию, серией беспрецедентных политических заказов суду. Их невозможно перечислить и даже сосчитать. Дела Дмитриевского, Самодурова и Василовской, Самодурова и Ерофеева, букет чеченских военных дел, дела молодых нацболов, два судебных дела О.П. Орлова, Никитин, Пасько, кошмарные дела «ученых-шпионов», наконец, разумеется, дела ЮКОСа – это лишь самые известные. Но наши коллеги, сосредоточенные на проблеме политзаключенных, свидетельствуют – по стране таких дел за последние годы никак не менее 200. Это и значит, однако, что у нас господствует «служивое право», полностью и безраздельно подчиненное «политике», если так можно назвать руководящие принципы власти. Суд, однако же, бывает только независимый – всегда и в любом деле – или уж вовсе никакой. Если же в стране нет суда, в ней не может быть даже и намека на демократию, ибо место правосудия может занять только властный произвол, расправа с неугодными. Тогда и другие демократические институции превращаются в фикцию. Когда суд не может указать власти ее границы, границы эти исчезают – на власть уже нет управы. Интересно, что во всех, с очень малым исключением, постсоветских странах одни и те же проблемы с правосудием и это очень легко понять – у стран СНГ общая история и общая преемственность советских порядков, жизненных реалий, советских правоотношений. Откуда же у новой власти, происходящей все из тех же партийных функционеров, взялось бы желание добровольно слушаться решений своих бывших судейских подручных? И у этих, последних, откуда бы нашлась смелость жестко потребовать соблюдения закона от своих недавних начальников (и покровителей, между прочим)?

В стране господствует необъявленная (более того, торжественно упраздненная, запрещенная Конституцией и законом) цензура, гораздо более эффективная, нежели в советские времена. Существование двух-трех относительно свободных радиоканалов и очень немногих периодических изданий, позволяющих себе некоторую независимость, как раз и делает такую цензуру более совершенной, чем в СССР. Критические СМИ легко и убедительно используются пропагандой, как маскировка скрытой цензуры. Между тем, они тонут в море лживой апологетики власти, распространяемой, прежде всего, центральным телевидением, которое фактически полностью контролируется государством. Вряд ли есть основания сомневаться в пропагандистской мощности телевидения, а вот противостоящая ему даже самая критическая журналистика, увы, все же подвержена самоцензуре. Причина этого отнюдь не только инерция страха, тянущаяся из прошлого; и не только новый страх, нередко набухший кровью; и не только давление власти, прямое или косвенное. В значительной мере такое самоограничение – поиск равновесия, позволяющего сохраниться, мягкого баланса, дающего возможность сообщить публике хоть что-то достоверное. Этот старый, советский еще прием, нет слов, гораздо более действен теперь, нежели в эпоху своего рождения. Да и кто бросит камень за эти тактические хитрости, за эту затушеванную искренность? Но, в общем, сложившееся в СМИ позорное равновесие более чем устраивает и власть, и всю околовластную, с позволения сказать, элиту. Это обстоятельство серьезное свидетельство того, что режиму удалось-таки достаточно надежно блокировать свободу слова – значит, и убеждений.

Сказанным отнюдь не ограничивается список прав и свобод, существующих у нас исключительно на бумаге и в лживой политической риторике. В него, увы, входят все основные нормы, демократические процедуры и институции, упомянутые в Конституции РФ.

В России похоронен принцип разделения властей, стремящийся обеспечить «сдержки и противовесы» – равновесие различных, но одинаково важных и равноправных политических и социальных целей.

Вопреки собственной Конституции, Россия вовсе не федерация, предназначенная обеспечить наиболее конкретные формы народовластия в огромной стране, где уживаются сильно различающиеся условия жизни и обычаи. Где это видана федерация, в которой губернаторы назначаются центральной властью? Нынешняя Россия – жестко централизованная унитарная страна. Врать прямо в Конституции – хамская самоуверенность распоясавшихся гаеров.

Беззастенчиво попирается фундаментальное право мирных собраний и демонстраций.

Высшая иерархия Русской православной церкви вкупе с парламентом (!!) все более открыто начинает проводить политическую линию, несовместную ни с Конституцией светского государства, ни с христианскими канонами.

Власть откровенно попустительствует грубейшему нарушению конституционных прав и свобод органами внутренних дел и пенитенциарной системой.

Обостряются и не находят разрешения экологические, культурные, социальные проблемы очень тесно, подчас просто напрямую, связанные с конституционными гарантиями.

Эти вопиющие пробелы права, и не только они, требуют непредвзятого рассмотрения и устранения. Представляется, однако, что они суть производные от состояния выделенных уже трех фундаментальных оснований демократического конституционного права: выборов, суда, свободы слова. Именно эта неразрывная триада создает необходимые условия для разрешения остальных проблем – либо уж для узурпации власти, когда эти три столпа демократии отброшены и незатейливо имитируются, как у нас.

Вот это и есть самый важный аспект нынешней внутренней российской ситуации. Попробуем рассмотреть ее чуть подробнее.

От торговой марки «коммунизм» пришлось отказаться под мощным давлением обстоятельств, как внешних, так и внутренних, а тогда стало жизненно необходимо слыть «демократами» из соображений самых практических – престижа, международного статуса, значит, какого-никакого партнерства с недавними идейными врагами. Не изобретать же собственный вариант чучхе, чтобы уйти в полную изоляцию, это ведь был бы уже не кризис, а настоящий крах.

Я верю, впрочем, что «архитекторы перестройки» во главе с М.С. Горбачевым и Б.Н. Ельцин склонялись (может быть, очень робко) к тому, чтобы стать демократами, вырвавшись из родной стаи, с трудом преодолев советскую преемственность – в том числе, и в самих себе, в своем мышлении, партийном опыте, личной шкале ценностей, психологии, привычках. Пришедшие из КГБ им на смену циничные прагматики, до мозга костей реальные политики с некоторым опытом специфических скользких (если даже и не мокрых) операций, с врожденным подозрением относительно разных общих теоретических соображений отнюдь не чурались советской преемственности. Вот уж этой команде никак не надобилось стать, а остро необходимо было только слыть демократами, благо их непритязательным и ленивым западным партнерам казалось вполне возможным подыграть им в этой мистификации. И советская преемственность, где следует подновленная, нужна им, как воздух – и гимн, и мифы, и персоны.

В чем, собственно, состояли кардинально важные советские политические реалии? Власть, периодически переназначающая самое себя, и общество, ясно и безропотно осознающее это; послушный суд – государственный карательный орган, номенклатура невысокого партийного уровня; раболепная пресса, по команде восторженная, по команде злобная.

Эти черты жизни, не успевшие еще забыться, нам вернули сполна. Впрочем, иные результаты контрреформы были рационально скромны, мягки – зачем возрождать безвкусное неистовство печати, восстанавливать прямые политические статьи УК и политзоны? Найдите бесстыдных и ушлых исполнителей, заплатите и откройте им дорогу – все, кто надо сядут, в назидание другим, кого вредно слушать – не станут слышны. А ведь этих исполнителей только кликни! Полная прежняя чиновная номенклатура высших совслужащих. Команде пришлось-таки преодолеть технические трудности: вот, например, выборы, которые нельзя же снова сделать безальтернативными. Ничего, обошлись! Тихими техническими средствами, с наглым бандитским изяществом, на наших с вами глазах, при нашем равнодушном или беспомощном попустительстве.

Увы, даже здесь время не дает мне привести яркие примеры и веские доводы, но об этом собравшиеся много читали, может и сами писали и уж точно сами видели. Могу сослаться и на пару своих публикаций – конечно, в Интернете. Будем считать, что все мы хорошо осведомлены, все понимаем, что в стране нет того, что можно было бы хоть с натяжкой назвать выборами.

Но это значит, что власть нелегитимна. И это не следствие непредвиденных ошибок в электоральных нормах. Не будем наивны – она нелегитимна потому, что хочет быть нелегитимной, ибо иметь выборы в кармане, значит распоряжаться властью по своему усмотрению. По мере надобности осуществлять диктатуру, не называясь диктатором.

Итак, рассчитанная имитация выборов. Все, кто внимательно следил за эволюцией избирательного законодательства, наблюдали, как постепенно уменьшались возможности избирателя и возрастали возможности манипулятора. Запрещение предвыборных блоков, рост порога прохождения в думу, напротив, отмена минимальной явки избирателей, упразднение голосования «против всех», всё нарастающие трудности для наблюдателей... До самого недавнего времени официоз без всякого стеснения употреблял понятие «административный ресурс». Этот самый «ресурс», случайно, не синоним давления или коррекции результатов? Еще новация в нашем новоязе, примерно с конца 99-го – «преемник». Это, собственно, кто такой? Можно перебирать варианты, но это точно не один из кандидатов в президенты, чем-то он от остальных отличается. Да и кто эти остальные? Спросите-ка у победителя, кого из конкурентов ему труднее всего было одолеть? Иные из них так попросту и говорили – дескать, ввязался в драку, чтобы помочь лидеру – вот вам и конкуренция. За кого же они избирателей держат?

Вот другие политические понятия, заимствованные в порядке преемственности из того же, впрочем, мягко неодобряемого прошлого; это уж не про выборы. Непрерывная властная вертикаль сверху донизу. Позвольте, а при чем здесь демократия? И федерализм? А заодно и местное самоуправление? А демократия вот при чем: она у нас, оказывается управляемая; ну, а может суверенная. Есть в Кремле один крупный теоретик, так он еще не решил. Помнится, прежде она была социалистическая и подлинная.

Нет, коллеги, это все не оговорки. Это государственная программа, опять обращающая нас, граждан, в винтики. А у них в руках все явственнее видны отвертки. Жить в такой стране стало противно и опасно, но уезжать еще противнее – это наша страна. Мы, небольшая группа правозащитников, инициировали это собрание, чтобы изложить нашу позицию и просить поддержать ее. Я излагаю эту позицию, как я ее понимаю, мои коллеги, может быть, поправят меня.

Мы не станем мириться с упомянутым политическим курсом и выступаем с жесткими политическими требованиями, от которых не отступим. Каковы бы ни были несовершенства нашей бездействующей Конституции, мы вполне серьезно относимся к ее нормам и, в соответствии с ними, будем добиваться коренных политических преобразований. В первую очередь, речь идет об основной, нераздельной демократической триаде: честные, прозрачные выборы, независимый суд, свобода слова. Мы стремимся развивать в обществе сознание «хозяина в доме», задорого нанимающего временных квалифицированных управляющих и строго контролирующего их. Мы будем стараться получить поддержку этой позиции людьми с хорошей репутацией из разных кругов общества. Коренная политическая реформа должна стать осознанной целью гражданского общества. Думаю, некому добиваться этого кроме нас.

Мы должны понимать, что нас ждет не легкий успех, но долгий, тяжелый, неблагодарный труд. Скорее всего, позицию нашу почти не заметят. Какое-нибудь интернет-издание наградит ее усмешкой, надеюсь, беззлобной. Власть, с высокой вероятностью, проигнорирует и будет очень долго не замечать какие-то там декларации. Существенно, однако, что позиция будет некоторым событием в самом нашем правозащитном сообществе. Собственно, в первую очередь это-то и важно, это оказалось бы шагом к преодолению недоразумения, будто гражданская активность правозащитников не должна включать политических требований.

Представляется очень вероятным, что предлагаемая позиция встретит в правозащитной среде серьезные (и обоснованные!) сомнения относительно того, что политические требования могут помешать конкретной защите конкретных судеб. При том, что дискуссия могла бы быть содержательной, здесь, в конце концов, работает право свободного выбора. Взаимные претензии несправедливы. Они неуместны, прежде всего, по этой причине. Никто из нас не обязан делать то, на что он не решился, но и никто не может навязать общее решение тем, кто имеет собственную позицию.

Мне кажется, сторонникам конституционной инициативы вовсе не обязательно добиваться большинства в этом собрании. Конечно, это было бы приятно нам, однако, главное сделано – позиция заявлена и обоснована, ее сторонники, сколько бы их ни было, могут ее развивать.

Еще несколько соображений. Мне хотелось бы ясно сказать о нашей ответственности за упущенное страной время, за наивные надежды на опытных «профессиональных управленцев», которым незрелое, едва зарождавшееся российское общество отдало страну в бесконтрольное управление. Мы виноваты в том, что ушлая советская номенклатура, опекаемая ставленниками КГБ, руководит нашим домом, в котором хозяин народ.

Но мы с сожалением и стыдом оцениваем теперь сложившуюся при нашем попустительстве и едва ли не участии политическую систему.

Непримиримая оппозиция, однако, отнюдь не исключает переговоров с действующей властью. Напротив, мы намерены требовать таких переговоров, мы готовы искать компромиссные переходные решения, ни на шаг не отступая, при этом, от своих нескрываемых, ясно выраженных, конечных целей. Нас вдохновляет и служит нам примером опыт великих бескровных восточно-европейских революций 80-х - 90-х годов прошлого столетия. При всех различиях позиций Андрея Дмитриевича и Александра Исаевича оба они обращались к власти не только для того, чтобы огласить свою точку зрения где-то в зарубежных изданиях. Если бы власть соблаговолила ответить, этот разговор состоялся бы. И наша позиция такова. Разумеется, власть, мошеннически имитирующая выборы, нелегитимна. Но разве советская власть была более легитимна? И разве мы не были тогда открыты для диалога? Разве не были тогда готовы к взаимодействию с властью, каждый по-своему, А.Д. Сахаров и А.И. Солженицын, и не предлагали такое взаимодействие, не отступая при этом от принципиальных позиций? Наконец, что - польская коммунистическая власть в конце 80-х была легитимна?

Конечно, мне бы очень хотелось получить поддержку многих узнаваемых людей из кругов творческой интеллигенции. Конечно, мне бы очень хотелось получить поддержку вызревающих независимых профсоюзов. Конечно, было бы хорошо осуществить мечту Андрея Дмитриевича Сахарова о политической забастовке. Все это не слишком вероятно. Но если мы откажемся совершать попытки, так уж этого не будет точно никогда.

О международных делах. Стыдно и опасно постоянно находится рядом с «клубом изгоев», защищая то Милошевича, то Саддама Хусейна. Пора потребовать, чтобы наша страна принадлежала к пулу респектабельных государств.

Очень важная для правозащитного сообщества и гражданского общества России проблема - наши отношения с демократическими политическими партиями и наши требования к ним. Похоже, что этот сложный вопрос потребует дополнительных обсуждений и консультаций. Ясно лишь, что не скрывая своих расхождений партии должны найти форму тесного взаимодействия ради преодоления тяжелого политического кризиса, ради создания цивилизованных демократических условий, равно необходимых всем. Быть может, неизбежная и нормальная конкурентная борьба в нынешних условиях должна уступить место выступлениям единым фронтом.

Сергей Ковалев

12 декабря 2010 года

Ссылка: http://grani.ru